Заветная Луна - Софи Вирго
Дальнейший разговор уже не слушаю. Подхожу к дверям, и, сев на пол, устало откидываюсь на стену, слушая размеренные тук-тук, тук-тук, тук-тук. Дверь слегка приоткрыта, и теперь мне не только слышно приборы, но и само сердечко, которое слабо, но бьется. Девочка моя, теперь все будет хорошо. Я обещаю, мы будем самыми счастливыми и забудем об этом. Только дай успокоиться.
* * *
— Макс, ты бы съездил домой, отдохнул, успокоился. Она будет спать еще часов семь, — Аня положила руку на плечо, стараясь нежно разбудить.
Только я не спал. Не хочу пропустить момент, когда малышка придет в себя. Прошло уже четыре часа после того, как ее вывезли из операционной и определили в реанимацию. Стоило больших усилий выбить доступ присутствовать рядом, ведь это строго-настрого запрещено. Но мне плевать, главное оказаться рядом с ней. Хочу, чтобы первым, кого она увидела, оказался именно я. Мы пара, а значит всегда вместе, в горе и в радости, в болезни и здравии.
— Не поеду. Вдруг проснется, — отвечаю сестренке, которая тоже дежурит у палаты.
— Я побуду с ней, езжай. Потом сменишь меня. Все будет хорошо. Она уже выжила. Неужели не чувствуешь, как ей с каждым часом становится легче? Тем более, после того, как привезли наши лекарства? Я позвоню, если придет в себя раньше срока. Езжай. На тебя больно смотреть.
— Нет, Анют, я остаюсь.
Тяжело вздохнув, сестренка сдалась. Единственное на что меня уговорили, подкатить соседнюю кушетку и лечь на нее. Вот с этим предложением я спорить не стал, ведь сидеть у кровати — то еще испытание, на которое я был готов, но зачем отказываться от удобств? Едва голова коснулась подушки, уснул под мерное посапывание пары. Так мало оказывается нужно для счастья. Жизнь любимого человека, его улыбка и смех. Остальное — совершенно неважно.
Как только выберемся из белых стен, заберу домой. И пусть там еще не все готово, ведь нормальная стройка началась два года назад. До этого жил в маленьком домике, чтобы не так давила пустота большого дома. Много одинокому волку надо? Нет. Общая комната и спальня.
Зато сейчас стоит двухэтажная красота на семь спален, три кабинета, в подвале тренажерный зал и небольшой погреб. Вот где будет развернуться. Я хочу много детей. Парочка меня не устроит. А как уговорить жену, это мелочи. Тем более, орешек мой хочет работать из дома, значит, ей нужно уютное гнездышко. Разговор о зимнем саде я запомнил, есть у нас и такая комната. Пустует правда пока. Пусть сама обустроит.
Правда, как уговорить ее переехать? Потому что я не сильно хочу оставлять ее здесь. Может, и временно такое желание, но не уверен. Совместный отпуск только усилит, а не притупит подобные мысли.
Алена
Где я?
С трудом разлепляю веки, и понимаю, что не дома. Все тело ломит, а в груди и бедре нещадно жжет. Перелом, глубокая рана, мысли быстро проносятся в голове. Я в больнице, выжила. Хотя мне казалось, что умирала.
«Верно, мы умирали»
Золотинка пугает своим присутствием. За что ненавижу волчицу, она всегда так резко врывается в сознание, что заставляет вздрагивать.
«Но нас спасли. И комочка с нами больше нет. Мы свободны. Представляешь? Она ушла»
«Ты шутишь?»
«Нет. Абсолютно серьезно. Смерть была перезагрузкой. Мы можем быть спокойны и счастливы»
Вот это действительно хорошие новости. Уверена, раз ее нет, все наладилось. У всех. Не знаю почему, но стойкое ощущение, что все именно так. С усилием поворачиваю голову, потому что легкие окутывает самый любимый аромат, и вижу спящее лицо мужа. Лежит, настороженный, беспокойный. Словно постарел на несколько сотен лет. Сильно испугался за меня.
«Не то слово. Они с сереньким чуть за нами не ушли»
«Золотин, брысь. Дай насладиться»
Волчица фыркает, но уходит без обид. Понимает, что как бы ей не хотелось пообщаться со мной после всего случившегося, разговор с Максом мне нужнее. Она с его ипостасью вдоволь наобщалась, а вот я с ним — нет. Приподнимаю руку, и провожу по его щеке ладонью.
Он моментально всполошился. Обожаю его таким. Сонным, растерянным, немного беззащитным, но от этого не менее сильным. Родные глаза смотрят жадно. Стараются запомнить каждую черточку лица. Впрочем, сама смотрю так же. Никто и никогда не знает, какой день станет последним. И только побывав за чертой, мы начинаем ценить то, что имеем.
— С возвращением. Не оставляй меня больше, — прижимает мою ладонь к своей, подарив приятное тепло.
Оказывается, я очень замерзла и холодная. Потому что мимолетные поглаживания казались теплыми, а контакт обжигает. Надо же. Такое тоже бывает.
— Обещаю. Я соскучилась.
— Верю. Я тоже. Когда поправишься, предлагаю сбежать от всех на теплые острова и погреть косточки. Хочу тебя в единоличное пользование. Хотя бы на первое время, пока не успокоюсь. Мне было страшно, Аль. Отчаяние без тебя дикое. Не смогу отпустить, и вырывать тебя из учебы не могу. Что нам делать? — и смотрит так. — Рано. Слишком рано об этом, прости.
— Нет, не рано. Мы просто уедем, а остальное ерунда. Не хочу быть вдали. Только рядом. А вот все остальные разговоры потом. Люблю тебя.
— Люблю тебя больше, — вторит мне и перелезает ко мне, согревая собственным теплом.
Больше для счастья ничего не надо. Только любимый человек рядом. Остальное ерунда и проблемы слабых. Образование? Получу, ведь есть желание. Дистанционное обучение никто не отменял. Вон, мама в свое время заканчивала свое образование именно так. И я справлюсь. Плюс будет много курсов и этого будет достаточно. Как бы то ни было, но талант играет первоочередную роль. А у меня он есть, если говорить объективно.
— Но дети все равно не сразу, — звучит голос в макушку, и мы оба засыпаем.
Пусть. Я согласна. Хочу немного повладеть единолично.
Борис
— Мартин, — нагоняю Верховного по пути к главврачу.
— Да, — мужчина оборачивается и ждет моих слов.
— Ты ведь не шутил со своим предложением? — по глазам понял, сморозил глупость, сказав подобное, но мне все равно сложно поверить
