Кресли Коул - Поцелуй короля-демона
— Ты рассчитывала, что между нами все закончится, как только ты вернешься к Оморту? Я пришел бы за тобой.
Направив свой член в нее, он прошептал ей на ухо:
— Cwena, если мы чувствуем отрешение друг к другу, то только потому, что я еще не отметил тебя.
— Если ты сделаешь это, ты позволишь мне идти? — спросила она в отчаянье. — Тогда возьми меня, отметь, сделай все, что нужно, только отпусти.
— Ты должна вынести мой укус.
— Значит, да! Сделай это!
— Ты знаешь, что ты должна сказать, чародейка.
— Ты хочешь, чтобы я попросила, демон? Я прошу. Я умол…
— Нет! — он закрыл ее рот рукой. Он не хотел этого. Не хотел, чтобы она сломалась. Когда она затихла, он убрал ладонь.
— Эт… это то, что ты хочешь, разве не так?
— Да… нет! — он отпустил ее, сел на кровати и сжал голову руками. Думай.
— Тогда что? — вскричала она, пытаясь разорвать путы.
Он встал, шагами меряя комнату. Думай.
— Что ты хочешь, чтобы я сделала, демон? Чего ты хочешь?
— Я не знаю, — взревел он и с силой впечатал кулак в стену, пробив ее. — Я хочу, чтобы ты чувствовала что-то. Ко мне. — Он в считанные секунды вновь оказался над ней, обхватывая ее затылок. — Потому что ты с кровью вырываешь из моей груди сердце.
— Я и правда испытываю что-то к тебе, демон. Возьми меня, отметь меня как свою. Навсегда.
Слова, о которых он мечтал. Он не мог понять их смысл, не мог понять, не обман ли это. Ее шелковистый язык говорил ему именно то, что он так жаждал услышать, чародейка успокаивала зверя внутри него.
— Но ты должен отпустить меня. Я вернусь к тебе!
Невозможно думать… ничего, что нельзя было бы исправить… Он еще раз встал с кровати и, шатаясь, побрел в ванную. Там он уперся лбом и ладонями в холодную стену, врываясь в нее когтями и, когда он уже вернул над собой контроль…
Он услышал снаружи звук работающего двигателя старого грузовичка Кадеона. Чертыхнувшись, Ридстром нацепил на себя какие-то джинсы, затем бросился вниз, чтобы успеть встретить брата до того, как тот воспользуется собственным ключом.
Когда Ридстром слегка приоткрыл дверь, все его мысли были заняты Сабиной, но все же он невольно отметил, насколько Кадеон выглядит… усталым.
— Ридстром? — недоверчиво уточнил Кадеон.
Он мог только приблизительно представить, на кого сейчас похож. Без рубашки и ботинок, на ходу застегивающий джинсы. Пристальный взгляд Кадеона пробежался по его сжатой челюсти, напряженным плечам, отметил тонкие струйки крови, бегущие по его груди и щеке.
Ридстром оглянулся назад. Эта мечта. Она собиралась отнять ее у меня. Он был готов возненавидеть ее за это.
— Ты беспокоишь меня, приятель. Впусти меня и расскажи, что произошло. Последнее, что я слышал, так это то, что тебя пленила Сабина.
Поскольку Ридстром ничего не ответил, Кадеон продолжил:
— Тебя забрали в Торнин, не так ли? Ты сражался с Омортом, чтобы сбежать?
Ридстром, наконец, соизволил покачать головой.
— Тогда как, черт возьми, ты освободился? Никто не может сбежать из Торнина.
— Я имел в кармане козырь, — ответил Ридстром погрубевшим голосом. Что мне нужно сделать, чтобы заставить ее хотеть остаться?
— Ты паршиво выглядишь. С тобой все в порядке?
— Будет, — Ридстром вновь оглянулся через плечо. — Скоро.
— Я заполучил меч, — Кадеон протянул его ему, — и убил Грута.
Ридстром принял оружие, едва бросив на него взгляд. Она сбежала от меня. После того, как убеждала, что хочет остаться.
Кадеон был озадачен и потому очень медленно повторил:
— Это — меч, который победит Оморта.
— Мы идем на войну весной, будь готов.
— Это — все, что ты можешь мне сказать? Никакой признательности или даже похлопывания по спине, — голос Кадеона становился громче с каждым словом. — Если бы ты только знал, через что я прошел, чтобы получить эту вещь, через что я провел свою женщину… О, и так, для отчета, в твоем гараже не хватает Вейрона, и он, черт побери, никогда туда не вернется.
— Там есть кто-нибудь? — закричала Сабина. — О, боги, помогите мне! — она звякнула цепями. — Меня удерживают против моей воли.
— Это Сабина? — прохрипел Кадеон. — Неужели она и есть твой козырь?
— Пожалуйста, помогите мне!
Ридстром жестко посмотрел на него, запрещая Кадеону что-либо делать.
Нарочито небрежным тоном Кадеон осведомился:
— Значит, у тебя есть злая чародейка, прикованная цепями к кровати, так?
Ридстром знал, что имел в виду его брат.
— Она моя, — вскипел он, — и, черт возьми, я буду делать с ней все, что захочу. И ничего, что не было бы сделано мне, — он осекся, вспомнив оскорбление, которое она нанесла ему. Воспоминание принесло еще больше боли, потому что он собирался быть с ней очень нежным и простить ей все, что она ему сделала. Его кулаки сжались.
— Эй, эй, не надо отыгрываться на мне, брат. Каждому свое, а? — Кадеон все еще изучал Ридстрома.
— Как только я разберусь с ней, я свяжусь с тобой.
Закрывая дверь, он едва расслышал, как Кадеон пробормотал:
— К черту все, если это не означает, что я больше не плохой брат…
Прежде чем отнести меч на склад оружия, Ридстром взял его с собой в спальню, чтобы показать Сабине свой приз.
— Это — меч, который убьет Оморта.
Лезвие меча сверкало на свету, Сабина следила за каждым его движением, пока демон проверял баланс оружия, размахивая им из стороны в сторону.
— Скоро я вернусь в Торнин за его головой. Хочешь этого? Что ты чувствуешь при мысли о смерти своего брата?
— То же самое, когда я слышу прогноз погоды для города, в котором не живу.
— Мне почти хочется, чтобы ты чувствовала привязанность к нему.
— Разве ты не понимаешь? Ты никогда не подойдешь к нему настолько близко, чтобы воспользоваться мечом. Оморт редко покидает Торнин. У него есть охрана и мистические ловушки, которые всегда его окружают. Будь ты проклят, Ридстром! — Ее запястья кровоточили. — Позволь мне уйти!
Он отвернулся от нее и покинул комнату. Когда он направлялся к себе в кабинет, он смотрел на меч, самый прекрасный меч, который он когда-либо видел. Оружие было словно продолжением его руки.
Меч являлся всем, чего он хотел, а он только бросил на него беглый взгляд. Его брат рисковал собственной жизнью, чтобы получить этот меч, а он даже не поблагодарил его.
И Кадеон смотрел на него так, будто он сошел с ума.
Я думаю, что сошел.
Глава 39
Сабина облегченно расслабилась:
«Ланте? Где ты?»
Голос сестры донесся до нее лишь раз, когда она кричала о помощи, но затем вновь исчез.
