Ритуал для призыва профессора (СИ) - Лунёва Мария

Руку Хаула сжалась на моей талии, а его взгляд был прикован к противнику.

— Еще раз, ДолСоу, и живым не уйдешь, — процедил он и, развернув меня в сторону общежития, наконец-то, повел домой.

Кажется, весь этот кошмар закончился.

Народ перед нами расступался. Все как-то ошалело поглядывали нам в след. Оглянувшись, я заметила, как к декану подлетела Алия и засуетилась вокруг. Мужчина что-то прорычал и грубовато отстранил ее от себя.

Неподалеку обнаружилась и ее извечная спутница Мелисса ХоШио. Женщина прожигала меня высокомерно снисходительным взглядом. Так смотрят на дурочек наивных. Наверное, у нее в голове не может уложиться тот факт, что я выбрала угрюмого храмовника, а не красавца декана. Ну, это ее проблемы. Неудивительно, что в этом мире о женщин мужчины ноги вытирают. Частично сами виноваты: бегают за титулами и состоянием, конечно, какое тут уважение.

Вы выбрались из толпы и неспешно пошли к общежитию.

Молча, миновали аллейку. Около последней клумбы Хаул остановился и, сорвав красный цветок, протянул его мне. Поднеся его к лицу, ощутила сладкий аромат.

— Ты помнишь? — хрипло спросил он. — Этот цветок я сорвал для тебя в первый день нашего знакомства.

— Конечно, помню, — просияла я.

— В нашем мире, Ирина, красные цветы дарят только любимым женщинам. Я хотел прямо намекнуть тебе, сказать о своих чувствах, вот таким жестом. Но ты ничего не поняла.

Я слегка смутилась. Сорвав такой же цветок, я протянула его Хаулу, вызвав этим жестом тихий мужской смех. Мой подарок был принят.

— Пойдем домой, — взяв за руку своего храмовника, я потащила его по дорожке за собой.

Мы зашли в комнату.

Дрюни видно не было. Он в последнее время взял в привычку выгуливать себя с утра и до обеда, а то и до вечера мог где-то пропадать.

На столе сиротливо стояла моя кружка с чаем.

— Я толком не позавтракала, — тихо почему-то смущенно произнесла я, — наверное, ты тоже голоден?

Теплые мужские ладони обняли меня сзади и притянули к мощной обнаженной груди.

— Я очень голоден, единственная моя, — моё ухо обожгло горячее дыхание, — мне кажется, если я не утолю этот голод, то просто сойду с ума.

Рвано выдохнув, я откинула голову на его плечо.

— Скажи, что любишь, — попросила, понимая, как нужны мне эти слова. — Скажи, что не предашь.

— Я люблю тебя, — выдохнул Хаул мне в волосы, покрывая их короткими поцелуями. — Я сдохну у твоих ног, только прими мои чувства и позволь быть рядом.

Прикрыв глаза, скользнула ладонями вверх по его могучим плечам и обняла за шею.

— Ты не представляешь, как нужен мне, как я желаю твоей любви, — тихо призналась я.

Склонившись, Хаул нежно провел губами по моему виску и поцеловал уголок глаза.

— Скажи мне свое последнее окончательное "да", — буквально потребовал он.

— Тысяча "да", на все! — выдохнула я в ответ.

— Спасибо, девочка моя, — подхватив на руки, Хаул отнес меня на кровать и осторожно уложил. — Как же я ждал тебя, — выдохнул он, ухватившись за мою футболку и потянув ее вверх.

Никогда еще я не испытывала такого желания и страха одновременно. А вдруг мое тело не понравится ему?! Покусывая плечо, он медленно полностью раздел меня: стащил трико с нижним бельем, оставляя обнаженной, смущенной и немного растерянной.

Прикрывшись руками, я неуверенно подняла взгляд на мужа.

— Ты совершенство! — в его глазах горело такое восхищение и желание, что я выдохнула, немного успокоившись. Взяв мои руки в свои, он развел их в сторону, открывая меня своему взору. Я знала, что он видит не такую уж и большую грудь, маленький животик и округлые полноватые бедра.

— Я и мечтать не мог, что ты окажешься такой. Десятки раз я приходил сюда и наблюдал за тобой из тени. Видел, как ты танцуешь, готовя ужин. Как забавно грызешь карандаш, когда о чем-то задумываешься, составляя лекция. Я подглядывал за тобой, когда ты собиралась в ванную, и все представлял, какой ты будешь без всей этой одежды.

Он еще раз осмотрел меня горящим смущающим и одновременно возбуждающим взглядом от макушки до кончиков пальцев, обжигая своим желанием.

— Ты мое совершенство, Ирина!

Склонившись, он коснулся губами моего рта. Нежно и с таким трепетом, словно снимая пробу. Дегустируя!

— Такая сладкая, — выдохнул он и скользнул языком по моей нижней губе.

Не выдержав такой пытки, я обхватила его лицо руками и включилась в игру. Мой язык коснулся его оплетая. Я ощущала его вкус, запах и это просто отключало мой разум. Я желала этого мужчину, и не видела ни одной причины скрывать это.

Никогда еще я так не сходила с ума от простых прикосновений мужских рук и губ.

Внизу моего живота разгоралось дикое всепоглощающее пламя. Волнение, несвойственный мне трепет и дикая страсть смешались в единое чувство, которое лавиной снесло все страхи и сомнения. Оно разливалось по моим венам, доставляя абсолютное удовольствие.

Оторвавшись от моих измученных губ, Хаул опустился ниже и проделал дорожку легких едва ощутимых поцелуев на шее. На мгновение, остановившись в том месте, где бешено бился мой пульс, он мучительно нежно лизнул и прикусил кожу, вызывая у меня тихий стон.

Его руки ласкали мое тело, изучали изгибы бедер, талии, мягкость груди. Я изнывала под его ладонями и губами, прося о большем. Но он лишь усиливал натиск, ломая между нами все грани, сжигая стеснения и неловкость. Перевернув меня на живот, мужчина обвел языком каждый позвонок, заставляя пальчики на моих ногах подгибаться.

— Хаул, — тихо простонала я.

— Дай мне насладиться тобой, — шепнул он мне на ушко. — Позволь поверить, что это не сон.

Просунув под меня руки, мой некромант посадил меня и встал, словно позволяя мне оценить себя по достоинству. Он медленно скинул остатки одежды. На пол легли его штаны рядом с моими вещами. Мой полный восхищения взгляд скользнул по рельефным мышцам его груди, живота и… Смущение все же дало о себе знать. Прикусив губу, я опустила взор на простыню. Казалось, мои щеки пылают.

— Скромница, — хрипло засмеялся некромант. — Моя скромница! — уточнил он.

Нависая, он легонько толкнул, опрокидывая меня на холодные простыни. Оскалившись в предвкушении, мужчина снова впился в мои губы, требуя полного подчинения.

Укрывая телом, Хаул крепко сжал меня в своих объятьях, словно оттягивая момент нашего единения. Обняв его за плечи, я легонько впилась в его кожу ноготками.

— Дразнишься, — севшим от страсти голосом спросил он, — легче девочка, я все-таки темный.

— И что? — выдохнула я ему на ушко и игриво прикусила мочку.

Ответом мне стала легкая серая, почти черная туманная дымка, окутавшая наши тела. Не успев испугаться, ощутила его прикосновение к своему естеству. Рвано выдохнув, сжала густые темные волосы.

— Хаул, — тихонько застонала, прося о большем.

Раздвинув мои ноги шире, мужчина резко толкнулся и заполнил меня собой.

Застонав, прикрыла глаза. Голова кружилась от переполнявших меня чувств: счастье, удовлетворение, наполненность. Я громко дышала и пыталась двигаться в такт со своим мужчиной: чувствовала его нежность и страсть, его глухие стоны и биение сердца.

Время словно замерло. Наши тела, оплетенные черным густым туманом, жили своей жизнью. Комкая в ладонях простыни, я даже не пыталась сдерживать себя. В очередной раз, ощутив его толчок, выгнула спину и громко застонала.

Мир разбился на сотни мерцающих осколков, а по телу прокатилась волна всепоглощающего жара, отнимая у меня последние силы. Расслабившись, затихла под любимым мужчиной.

Он же наращивал темп.

В какой-то момент Хаул замер и, простонав мое имя, с глухим рыком опустился на меня, укрывая своим телом. Я ощущала, как он изливается в меня, но даже мысли о том, что это неправильно, не возникло.

Засыпая, я почувствовала, как мужчина встал.

— Хаул, — тихо позвала я.

— Я приготовлю обед, милая, — прошептал он. — А ты спи, я вымотал тебя.