Анна Гринь - Олимпиада. Бубновая дама
Я озадаченно уставилась на мага, слабо представляя, что кто‑то мог проводить над строгим профессором воспитательные мероприятия.
— В то время Адриан был просто Ри и легко просачивался через забор между семейными поместьями, — пояснил Шиш со смешком. — Он был отчего‑то уверен, что наши груши вкуснее точно таких же на земле Дорусов.
Я хмыкнула, представив юного беловолосого малыша, крадущегося по чужим владениям ради нескольких сочных фруктов, и тихо засмеялась.
— Он хоть еще тот грушевор, но совершенно честный человек, — подытожил Шиш. — Да и… Он маг. Сильный. Очень сильный. И умный. Через десяток лет вполне может войти в совет, если захочет. — Парень заглянул в свою чашку, хмыкнул, подхватил и мою и унес ванную. Зашумела вода, булькая в трубах, как породистая жаба, которую заводчик с гордостью подсовывает каждому посетителю с умилением и обожанием в фанатичном взоре. — Ему вполне можно доверять, а вот… как его? Сердий Бердинг?
— Я и сама ему не верю, — вздохнув, я прошлась по комнате, огибая стопки с книгами и высматривая названия на корешках. — Он странный. Зачем хотел со мной встретиться? Толком ведь ничего не спросил, но подлизаться пытался.
— Именно поэтому сейчас мы выпьем чаю и пойдем к профессору. — Вернувшись из ванной комнаты, Шиш поставил мокрые чашки на одну из стопок, не жалея уже пострадавшую от его действия брошюру по мысленным блокам. — Он вполне может не только выслушать, но и дать тебе совет.
— Ты все эти книги из библиотеки взял? — снимая кружки и переставляя их на крошечный островок на столе, не занятый еще одной стопкой, я многострадальным платком вытерла мокрый след и пролистала тонкую книжицу.
— Нет, — отмахнулся маг, — большинство из них из дома притащил.
— Как? И комендант разрешил? — Особого запрета на книги в общаге никто не объявлял, но такое количество явно вызвало бы вопросы, даже если носить томики аккуратно и незаметно.
Шишень фыркнул и с широкой улыбкой отозвался, щелкая кнопочкой на портативной плитке и водружая на нее чайник:
— А кто сказал, что он знает? Мой отец всегда считал и считает, что портативный портал — вещь незаменимая и совершенно необходимая каждому студенту.
— А? — только и смогла выдавить я.
* * *В кабинет к профессору мы заявились через полчаса, застав его на месте и за разбором каких‑то домашек. После недолгой вводной, Шиш сам рассказал Дорусу про разгром. Я помалкивала и следила за реакцией мужчины. Тот хмурился, задавал уточняющие вопросы, а после, сообразив, что явились мы не только ради рассказа о моих потерях, предложил чаю.
— Бабушкин фирменный? — потянув носом, хмыкнул Дорус, пристально глядя на парня. — И как только протащил?
Шишень пожал плечами и выставил на стол профессора приятно булькнувшую фляжку.
— Медеа свой личный портал выдала сыночку? — хмыкнул Адриан, отвинчивая крышечку и довольно принюхиваясь. — Десять лет?
Парень обиженно фыркнул и сухо поправил:
— Виноград с холмов Дарона, брожение с добавкой особых трав бабули по семейному рецепту, перегонка под неусыпным оком призрака прадеда, выдержка в дубовых бочках не менее тридцати лет. Только после этого напиток становится не просто алкоголем, а эликсиром, который успокаивает нервы, восстанавливает силы и дает телу быстро восполнить энергию.
— То‑то ты на занятиях дрыхнешь все время, — не удержалась я от шпильки.
— Ну, хоть не валяюсь на полу, не справившись с элементарными вещами, — вернул мне той же монетой Шиш.
Мы обменялись злобными взглядами, но продолжать спор не стали, будто по команде обернувшись к профессору, когда он разливал чай по чашкам.
— Так что там у вас еще? — прокашлявшись, спросил профессор, и теперь уже рассказывать пришлось мне, повторяя все то, что я уже успела рассказать Шишу. Единственное, я опустила подробности про дом, и хоть парень хмурился, поглядывая на меня сбоку, но предпочел промолчать. Тем лучше. Хватит мне и одного полностью осведомленного человека.
— Так… — Дослушав детали, мои выводы и предположения, профессор сложил ладони и надолго задумался, глядя на чашку с остывшим чаем. — Ясно. Что‑то подобное можно было предположить.
— Вы о чем, профессор? — осторожно уточнила я, заметив, что мужчина что‑то сопоставил в мыслях.
— Сердий Бердинг еще в первый наш разговор все пытался узнать у меня о том, что я видел и слышал в Надзоре десять лет назад, — не стал скрывать Дорус. — Это ни о чем не говорит, сама понимаешь. Вполне может оказаться, что мы лишь неправильно истолковали факты и совпадения.
Я недовольно хмыкнула, хотя пришлось в итоге согласиться с магом: мы на самом деле можем все понять не так, как есть на самом деле.
— Я посоветовала колдуну поговорить с бабушкой, — припомнила я субботний разговор. — Сказала, что сама мало помню, а она вполне может ответить на какие‑то вопросы. Но вот бабушка… Верия мне врала все эти годы.
Профессор потянулся вперед и накрыл мои пальцы поверх чашки.
— Олимпиада, ты не думай, что я хочу ее оправдать, но твоя бабушка никогда бы не делала что‑то тебе во вред, — проникновенно сказал профессор Дорус и заглянул в глаза. — Она просто защищает тебя.
— Интересный у нее способ защиты, — зло пробормотала я. — Ложь!
— А родственники часто врут, — встрял Шиш.
— Ну, если я хорошо помню, то твоя досточтимая маман говорила, что соврать легче, чем потом каждый раз вправлять мозги, — хмыкнул Адриан Дорус, наливая себе из фляжки прямо в чашку с остывшим чаем.
— Не вправлять, — покачал головой парень, — а зачищать. Хотя Медея может и то, и другое, причем без наркоза и предупреждения.
Они заговорщицки захмыкали, а мне оставалось лишь уткнуться в чашку и не строить из себя дурочку с вопросами о том, чем же так отличилась мама Шишеня, кроме имени сына и его интересного когтистого девайса, проявляющегося в минуты злости.
«Надо будет у девочек спросить, уж они‑то мне явно расскажут!» — сделала я себе зарубку на память и допила чай.
— Я пришлю домовиков и пару гномов из города, так что к вечеру твоя комната будет в прежнем виде, — хлебнув из чашки, принялся подводить итоги профессор. — Пока никому ничего не говорите. Лучше всего, если сейчас вы отправитесь прямиком… Что у вас там? Подготовка к лабораторной? — Он глянул на настенные часы. — Вот и идите, готовьтесь.
— Вы расскажете ректору? — спросил Шиш поднимаясь и протягивая руку за фляжкой.
— Да, но только ему, — кивнул профессор, ловко смахнув жестянку в открытый ящик стола. — А это конфискую, как контрабанду.
