Жестокие игры в академии драконов. Часть 3 - Анна Алексеева
– Вроде всё закончилось, – сказала она, когда мы остались вдвоём у поручня на краю набережной. Прямо под нашими ногами плескалась вода, подгоняемая ветром, он пронизывал одежду насквозь, но мне, уже привыкшей к морозу Ледяного Леса, было не холодно. Парни в это время танцевали мужской драконий танец прямо на площади, в центре которой горел огромный костёр.
– Вроде того, – усмехнулась я. – Паршивое выдалось время.
– Да уж… Но зато мы нашли друг друга, – она неуверенно улыбнулась. – И маму с папой.
– Столько лет прошло, что мы уже мало что значим друг для друга.
– Ещё не поздно всё наверстать, – возразила Лина. Потом вздохнула и наклонилась над поручнем, опершись о него локтями. – Память предков начинает укладываться в голове. И меня беспокоит кое-что.
Я повернулась к сестре, мгновенно забыв о собственной грусти.
– О чём ты? Что беспокоит?
Лина испуганно на меня посмотрела, словно нашкодивший щенок. Великая Праматерь, пусть она останется такой ласковой и наивной навсегда. В этом мире хватает прожжённых циников.
– Одна из способностей фениксов: его невозможно не любить, если он любит тебя. Невозможно не хотеть, если он… хочет. Невозможно отвязаться, если феникс привязан. Тот, кого полюбил феникс… становится его рабом.
В конце голос Лины стал совсем тихим.
– Наверное, ты что-то неправильно поняла, – я постаралась говорить как можно мягче. – Нет, такого быть не может. Если б было так, мы бы никогда не знали неразделённой любви.
– А я и не… – начала было Лина, но замолчала.
– Уверена, ты что-то неправильно поняла, – уверенно ответила я, думая о Тайлере, который так легко отказался не просто от феникса, а от своей истинной. Всё-таки я по-прежнему оставалась драконицей, и эту часть моей личности никто не отнимет.
Но что-то шевельнулось у меня в груди. Быть может, именно эту мысль я пыталась поймать. Быть может, что-то внутри меня подсказывало, что Тайлер ещё вернётся. Что он не сможет не вернуться.
Эпилог
Линаэль
– Давай, в этот раз получится!
Рей подбадривающе хлопнул в ладоши. Лэй в это время сидел на большом валуне неподалёку и наблюдал с высоты.
– Я боюсь, что сожгу здесь всё к бездновым чертям! – жалобно откликнулась я. Перевоплощаться в феникса, да ещё и посреди травы и кустов, казалось мне истинным сумасшествием.
– Если бы фениксы одним прикосновением сжигали всё вокруг себя, от Виригии осталось бы одно пепелище, – заметил Лэй. Валун, на котором он сидел, был высотой с полтора Райнера, и оттуда ему удобно было наблюдать за происходящим. – Не боись, ты же сама, если нужно будет, всё тут потушишь.
Я чуть не плакала от страха, но всё-таки зажмурилась и потянулась мысленно к фениксу внутри меня. Тот отозвался пронзительным криком – и я ощутила, как всё тело охватило холодное синее пламя.
Раньше фениксы блюли чистоту своей расы. Делали они это не только оттого, что гордились ею, но ещё и потому, что для других фениксы были обузой. Только феникс может сопротивляться притяжению другого феникса. Так уж вышло. Такова наша природа. И чтобы не привязывать к себе других, нам приходилось не привязываться самим.
– Да-а! – это Райнер. Я осторожно приоткрыла глаза и обнаружила, что стала совсем маленькой. По пояс дракону. И видела при этом странно, слишком широко, почти на все триста шестьдесят градусов. Осторожно сделала шаг. Куриные лапки в голубоватых перьях показались из-под полыхающей синим пламенем груди.
Феникс с кровью ледяного дракона оказался не красным, а голубым. Его пламя – синим и прохладным, но всё таким же убийственным. Должно быть, когда начнут появляться другие фениксы с кровью драконов, мы увидим множество разных вариаций. А пока я пыталась хоть как-то, ощупью, освоиться с новой ипостасью.
Мы уже несколько недель жили в новом, временном здании академии. Она оказалась в резиденции, которая принадлежала семье мистера Саймона, мистера Ноа и их жены Селины. Большую часть времени резиденция пустовала, и использовалась только для того, чтобы под её крышей собиралась вся их уже немаленькая семья: у хозяев за последние сто лет выросли не только дети, но и внуки и даже правнуки, поэтому жилых комнат и других помещений для занятий здесь было предостаточно, чтобы разместить довольно скромное количество учащихся. Хотя, надо признать, после переезда нас стало больше. Некоторые из тех, кто решил воспользоваться предложением об академическом отпуске, в итоге отказались от него и вернулись к учёбе.
Сама резиденция расположилась в долине, со всех сторон окружённой горами. Долина была зелёная и холмистая, с небольшими участками лесов, но добраться до неё можно было только по воздуху, потому что горы вокруг были достаточно крутыми. Ходили слухи, что эта долина образовалась от падения звезды, но фениксы внутри меня шептали, что это совсем не так. А как именно – я пока не могла отыскать в памяти предков.
По вечерам мы выходили на какое-нибудь поле или холм, чтобы отрабатывать взаимодействие с драконами и фениксами. Иногда мы с Эрикой были вместе, а парни подменяли друг друга, помогая нам с тренировками. Но в тот день она была занята.
Потому что приехал Тайлер. Я видела эту встречу из окна, и не слышала, о чём они говорили, но через пару минут они оба обернулись драконами и улетели куда-то в сторону вершины окружавшего нас горного хребта. И когда мы с Реем и Лэем ушли экспериментировать с фениксом, я то и дело посматривала в сторону той горы, но не видела там двух драконов: белую ледяную и алого огненного.
– Интересно, о чём они говорят? – попыталась произнести я, но из горла вырвался странный скрипучий звук.
Странно. Предки подсказывали мне, что пение фениксов прекраснее утреннего соловья, а то, что я только что издала больше похоже на карканье.
– Так, не пытайся пока говорить, – правильно всё понял Рей, который сидел передо мной на корточках, и так наши глаза оказались примерно на одном уровне. – Помнишь, как было с драконом? Надо ещё научиться правильно управлять новым голосовым аппаратом. Полагаю,
