Обнаглела не с тем Волком - Эмма Орелайн
— Придурок, заткнись лучше. Я сам чуть не помер, когда мне позвонили и сказали, что вас куда-то телепортировало. Вас не было семь гребаных часов!
— Семь?! — одновременно с Реей мы вскрикнули.
В шоке были все. И каждый вздохнул с облегчением, узнав, что мы живы. Ну а после того, как я объявил, что Малум мертв, толпа принялась орать «Ура!!!», как будто выиграла их любимая футбольная команда.
Я чувствовал огромное облегчение. Рея тоже улыбалась, обнимаясь с Алики. Потом подлетела со скоростью гепарда чертовка Астерия Талент, сестра Реи, и попыталась ее задушить. В объятиях разумеется.
Я впервые увидел слезы этой стальной леди. Она посыпала поцелуями Рею, в перерывах выражая свое облегчение нецензурными фразочками. Да, эта девушка любит матюгнуться. Но её это не портит, наоборот, некой остринки что ли добавляет.
— Рея, едь домой. Отдохни, — говорю моей девочке, когда Астра выпускает её из своих объятий.
— Все в порядке, я не хочу, — улыбается она.
— Нет, Рея. Едь домой. Здесь все еще может быть опасно, — действительно переживаю, — Едь ко мне домой, я скоро тоже приеду, вопросы только решу.
Лицо девушки сразу меняет выражение. Ни тени улыбки. А я не понимаю, что случилось. Плохо себя чувствует? Но следующие слова выбивают меня из колеи.
— Ты прикалываешься? — задыхаясь от возмущения и толикой неверия, Рея заглядывает мне в глаза, отчего у меня желваки напрягаются, а кадык дергается, — Знаешь что! Иди-ка ты в зад, Арман Островский!
Гневно выплюнула Рея и быстро помчалась к выходу.
Я недолго стоял в ступоре, пару секунд, и сразу же было рванул за мелкой, которой вбрело что-то в голову.
— Ну ты и кретин, — процедила гневно её старшая сестра, преграждая мне путь и поглядывая мне за плечо.
А потом побежала за Реей.
А я не мог подвинуться, потому что меня держал муж Астры и мой близкий друг — Ригель.
— Тупишь, Островский, тупишь, — вздохнул, грустно улыбаясь, Ригель
Глава 35
Рея
Через неделю…
Поднимаюсь по лестнице в подъезде. Выпущу немного пар, успокоюсь. Настроение никакое который день. Ставки в такси сегодня были просто ужасно низкие, я пожалела, что вообще выехала.
Хотя, если бы могла отмотать время назад, понимаю, что все равно бы поехала. Экзамены я досрочно сдала в университете, разобралась со всеми долгами и закрыла семестр. Коряво, но ушла отдыхать со спокойной душой. Академию Стражей забросила на неопрядённый срок. Для всех я восстанавливаюсь после тяжелого периода.
Да уж, тяжелый период, тяжелая жизнь…
Какая же я все-таки дура временами! А может и не временами, а всегда.
В офисе я тоже не появлялась. Захотят, пусть увольняют и делают, что хотят. Вот теперь заделалась полностью таксисткой, работаю по 12 часов, и то, только потому, что дольше работать запрещает приложение. Но я зарегистрировалась в еще одном такси, и когда совсем паршиво, работаю по пятнадцать и больше часов, не жалея себя. Потом очень хорошо и крепко спится. И не думается ни о чём и ни о ком…
В Атию я не вернулась домой, Астру попросила передать, что со мной все замечательно и рассказать папе, наконец, что я все равно учусь на ветеринара, чтобы он там не говорил.
Открываю дверь своим ключом. В квартире подозрительно тихо, хотя вроде все должны быть дома. Да, обувь вон стоит и куртки висят. И где все?
Чувствую, что витает какое-то напряжение в квартире.
Быстро разуваюсь, иду с пакетом продуктов на кухню. И передо мной предстает такая интересная картина.
Сидят троя молча. Нериус нервно дергает ногой с какой-то поразительной скоростью, Айжан, обхватив двумя ладонями кружку с чем-то горячим внутри, отбивала по ней какой-то странный встревоженный ритм пальцами обеих рук. Ну а Кирилл, вечно ржущий как конь, быстро-быстро и звонко перемешивал в кружке чай. И только этот звук разбавлял тишину.
Я так и застыла в проходе глядя на них. Осторожно поставила пакет с продуктами на пол, косясь на эту до безумия странную троицу. Они уставились на меня немигающими испуганными взглядами и просто молчали.
— Как дела? — нервно усмехнулась я, но ответа не последовало.
Если не знаешь о чем говорить, просто спроси как дела, разговор склеится дальше сам.
— Так, что случилось?! — строго посмотрела в глаза каждому, скрестив руки на груди.
Нет ответа. И только Айжан сумела пальцем показать мне в сторону зала. Да что происходит??
Решительно направилась в сторону зала, но уже в коридоре запнулась, встала и замерла.
Он здесь.
Он пришел.
Спустя неделю!
Оборзевший волчище!
Оборотень вальяжно, с грацией хищника, как хозяин, вышел из зала и остановился в коридоре. Между нами метра два с половиной, меня устраивает дистанция.
— Рея, — спокойно, но очень осторожно начал Арман. Мне даже показалось, что он нервничает! — Прости меня.
Бух.
И камнем вниз с крыши дома…
— Я был неправ, я идиот. Я должен учитывать твоё мнение, считаться с тобой. И поверь, я считаюсь! Просто я не умею показывать, я привык держать все под контролем и привык решать все сам и за всех. И всех это всегда устраивало. Прости меня. Рея, я безумно тебя люблю. Я встрял по уши, не вытянешь. Прости.
Я застыла. Сердце билось так легко, но так быстро. Внутри стало так тепло. Он сказал. Она сказал всё, что я хотела от него услышать. Каждое его слово было правдой.
И сам он догадался или кто помог уже не имело значения.
Широкими шагами преодолеваю расстояние между нами. А дальше происходит все, как в самых лучших фильмах.
Я залепляю этому амбалу звонкую пощечину, такую, что красный отпечаток моей ладони прорисовывается сразу.
— Это, за то, что сразу не дошло! И за то, что заставил меня весь этот кошмар пережить!
Не сильно бью его своим кулачком по широком мощному плечу. По факту больно больше мне стало.
— Это, за то, что ты неделю соображал!
Не заметила, как на глазах выступили слезы, и я то и дело шмыгала носом. Доводит до слез одним присутствием!
Но это слёзы радости, счастья…
Встаю на носочку, и притянув мужчину за широкую мощную шею страстно целую.
— И да, я тоже тебя люблю. Я вляпалась в тебя по самое не хочу, — глупо, но счастливо, улыбаюсь.
Арман не улыбается, но у него в глазах такой пожар, что внутри меня все тоже огнём вспыхивает. От моего признания мы так и замираем. Даже не заметила, когда он успел
