Линда Джонс - Солнечная Ведьма
– Некоторые вещи находятся за пределами моих возможностей. Тебя я могу благополучно вывести из дворца. Ее, – она кивнула на Софи, – нет.
– Если ты можешь вывести отсюда меня, значит можешь вывести Софи и ребенка.
– Он убьет меня, – просто сказала Лиана, без жара или страха. – Я отвечаю за подготовку Софи к роли императрицы. Если я ее упущу, Себастьен обвинит в этом меня и убьет. Или еще хуже.
– Пойдем с нами, – сказал Кейн, крепче обхватывая рукой Софи.
Лиана покачала головой.
– Я не могу уйти. Я… мне нужно тут кое-что доделать.
– Но…
– Здесь мой дом, – прервала она. – Я провела в этом дворце большую часть жизни.
Это была правда. Многие годы он спрашивал себя, что если Лиана жива и он сможет спасти ее, станет ли тогда однажды все таким же, как раньше?
Она оказалась жива, но была уже не той девочкой, которую он помнил. Он не мог спасти ее, для этого было слишком поздно. И ничто никогда не будет таким, как раньше.
– Я не оставлю ее здесь, – не сдавался он.
Лиана перевела взгляд на окно.
– Прекрасно. Оставайся. Софи будет не первой императрицей, которая заведет любовника. Его вторая жена питала нежные чувства к одному из мастеров обучения. К сожалению, их застали на месте преступления. Императрицу сбросили на тринадцатый уровень, а мастеру… ну, вряд ли ты захочешь узнать, что Себастьен с ним сделал. Но в отличие от них, мы поведем себя более осмотрительно, – рассудительно заметила Лиана. На ее лице появилась улыбка. – Вообще-то, это замечательно. Себастьен отчаянно нуждается в наследнике, но подозреваю, что он неспособен произвести потомство. Следующий император будет твоим ребенком, Кейн. Ты сможешь проводить с Софи почти все часы дня и ночи. Себастьен требует внимания своих жен только по паре часов в день. А иногда лишь по несколько минут. Как только она забеременеет, он, вероятно, вообще не захочет ее видеть, и она останется в твоем полном распоряжении.
Кейн встал, нависнув над сестрой.
– Софи не выйдет замуж за Себастьена.
Она ответила ему твердым взглядом.
– Выйдет.
– Я не стану делиться ею с другим мужчиной!
– Ты не сумеешь это предотвратить.
– Я сумею, – тихо произнесла Софи.
– Что? – воскликнула Лиана.
Софи вздернула подбородок и распрямила спину:
– Думаю, я могу остановить свадьбу.
Софи завернулась в шелковую простыню, встала и продиктовала Лиане список необходимого. Листья и цветы дерева линара, желательно свежие. Вода и бинты для Кейна. Непрозрачная одежда. Суп, снова для Кейна. И Ариана, чтобы покормить и успокоить ее.
А потом она хотела бы остаться наедине с ребенком и Кейном. Софи посмотрела на него, улыбнулась и нежно погладила по здоровой щеке.
Услышав эту просьбу, Лиана запротестовала:
– Эффект от зелья уже должен был развеяться, – сообщила она.
– Он развеялся, – сказала Софи. – По большей части.
– Кейн не в том состоянии, чтобы… – начала Лиана.
– Я о нем позабочусь, – прервала Софи.
Лиана покинула комнату, и Софи заставила Кейна лечь в кровать. Она снова дотронулась до его лица, едва касаясь пальцем поврежденной кожи. Она чувствовала, как близко он подошел к смерти.
Это был ее главный страх, когда она сопротивлялась любви. Да, однажды она может потерять Кейна или Ариану. И когда-нибудь, потеряет собственную жизнь, от старости или несчастного случая, в сражении или любым из тысячи других способов.
Но жить не любя – это не альтернатива.
– Я люблю тебя, – прошептала она.
Кейн взял ее за руку и сжал.
– Я тоже тебя люблю.
Она расстегнула его порванную, окровавленную рубашку и осторожно сняла, вздрагивая от нанесенных ему увечий. Сможет ли она исправить содеянное, когда не носит в себе ребенка? Достаточно ли у нее сил, чтобы исцелить любимого мужчину? Вовремя.
Лиана вернулась, принеся все, что перечислила Софи. Кроме Арианы. Софи еще раз попросила принести дочь. Ее груди отяжелели, поскольку она пропустила время кормления. Но Лиана медлила, не желая покидать комнату.
Тогда Софи приказала, вложив в слова каждую частичку своей силы. Лиана неохотно вышла. Услышав щелчок замка, Софи поняла, что Лиана все еще боится.
Она закончила раздевать Кейна, искупала его и перевязала раны. Пока Софи оказывала ему помощь, он заснул, что ее вполне устраивало. Было бы трудно объяснить, чем она занимается. И потом, она не знала, сработает ее магия или нет. Она вздрагивала при виде каждого пореза и ушиба. Следы насилия причиняли ей такую боль, будто находились на ее собственном теле.
Лиана принесла в комнату Ариану и плетеную люльку. Пока Кейн спал на кровати, застеленной ужасной розовой простыней, Софи покормила Ариану, укачала ее и уложила спать в колыбель.
Время пришло.
Теперь свет из окна падал в комнату под другим углом. Он стал мягче, намекая, что скоро день закончится, и наступит вечер. Ей лучше исполнить задуманное при свете дня. Она не знала почему, просто чувствовала это.
Софи рассыпала листья и цветы линара вокруг кровати и на тело Кейна, потом прижала ладони к его груди.
– Я всем сердцем желаю твоему телу быстрого исцеления.
Она ожидала, что ушибы и порезы исчезнут, но ничего не произошло. Ее руки задрожали. Неужели исцелить тело настолько сложнее, чем подарить удачу и вылечить разум? Или она должна носить в себе ребенка, чтобы стать той могущественной ведьмой, которой, по словам Жульетт, являлась?
– Выздоравливай, – сказала она чуть тише. Ничего. – Пожалуйста.
Кейн продолжал спать, и его раны никуда не делись. Обескураженная Софи легла рядом и обняла его измученное тело.
– Мне жаль, что я не училась прилежнее, как советовала Айседора, тогда к сегодняшнему дню я могла бы стать более сильной ведьмой. И справилась бы с ранами взмахом руки. – Но жизнь, разумеется, была гораздо сложнее. Наверное, все сложилось так, как суждено.
Она пыталась понять свой дар, и, кажется, кое-что начало для нее проясняться. Когда она пришла в Шэндли, и все те женщины забеременели – это случилось не из-за вырвавшегося из-под контроля влечения. В тот день мужья и жены соединились, любовники искали друг друга. Но их свело вместе не мимолетное вожделение, а любовь.
Пусть только мгновение или два, но Софи находилась неподалеку от тех женщин и мужчин, которых затронула ее магия. В тот день она думала о растущем в ней ребенке и, да, вспоминала о мятежнике, которого нашла спящим под деревом линара. Жульетт сказала, что ее дар связан с вырвавшимися из-под контроля эмоциями, и Софи только сейчас начала понимать, что это значит.
Ее любовь вырвалась за пределы тела и затронула окружающих. Если бы она была беременной, но испытывала не любовь, а другие эмоции, они так же распространились бы за пределы ее тела и повлияли на всех, кто оказался поблизости? Она испускала облако эмоций, которое воздействовало на окружающих?
