Студентка в подарок - Анна Викторовна Батлук
Хантер пожал плечами. Сначала все было очень даже хорошо – я правильно построила щиты Вейсера и Гарнулиса, а также тот самый щит четвертого уровня, который не удался на первом занятии с Мароном Симаном. Первые два даже с успехом впитали в себя искры Хантера, так как оказались из числа поглощающих, а вот третий… Третий отразил удар Дангвара, который напрасно слишком уж уверился в правильности моих щитов. Как результат, мы стояли, задыхаясь от дыма, вокруг нас валялись щепки и обгоревшие доски, а письменный стол в комнате Хантера перестал существовать. Зато несомненным плюсом явилось то, что для защиты от щепок я автоматически выставила щит третьего уровня. Правда, перебила этим огненный щит Дангвара, и он едва увернулся от острой щепы, летевшей ему прямо в глаз.
– Знаешь, о чем я думаю? – Я мрачно осматривала масштаб разрушений.
– Тренироваться будем на улице? – предположил Хантер.
– Нет. Я думаю, что вредительство Таматина все-таки было заразно, и меня теперь к нормальным людям в комнаты пускать нельзя. Так что жди – скоро принесу тебе какое-то ужасное зелье и попрошу выпить.
Хантер мягко привлек меня к себе и обнял за плечи:
– Если это будет приворотное, я даже сопротивляться не стану.
Я поежилась: целоваться с Хантером почти сразу после того, как нежилась в объятиях Радагата, было как-то… неприлично, что ли.
«А сколько надо ждать для соблюдения приличий?» – язвительно вопросил внутренний голос. Вопрос верный, и стоило поразмышлять о нем этой ночью, которая скорее всего станет бессонной, а сейчас я спросила:
– Хантер, расскажи, а какие ощущения возникают после того, как приворотное зелье выпьешь?
Дангвар честно задумался, а потом ответил:
– Оно же не сразу активно действует, Ляля. Как мне объясняли, у него несколько фаз, и каждая отличается от другой степенью вожделения к объекту. Я даже в первую фазу не перешел – приворот сняли, и то успел понять, что ощущения будут не совсем приятные.
– А поподробнее можно, – не уступала я. Пока Хантер рассказывал, не мог меня поцеловать, а значит, был шанс и вовсе этого избежать.
– Как бы тебе объяснить… Помнишь чувство, когда что-то забыл? Вот это самое ощущение, только оно не утихает, а усиливается, и ты знаешь, чего тебе не хватает. Знаешь, и поэтому хочется встать и бежать. Просто чтобы быть рядом. И вот это первая фаза.
– А во второй что?
– Не уверен, но, по-моему, все то же самое, что и при обычной любви, только увеличенное во много раз. Если ревность, то такая, что крышу сносит, если поцелуи, то без остановок. К концу фазы можно и убить соперника.
– Зачем же такая любовь нужна? – изумилась я. – Амалия серьезно желала, чтобы ты на студентов кидаться стал?
– Я не вдавался в подробности, но не всегда вторая фаза переходит в третью, заключительную. Все постепенно происходит и может растянуться на много лет, а может и вовсе на одном месте застыть. Если хочешь, – Хантер широко улыбнулся, – попрошу Амалию тебя просветить.
Я вспомнила, что у бывшей девушки Дангвара ко мне, вполне возможно, сегодня появились новые претензии, и решительно отказалась. Таматин опережает учебную программу, а о приворотном зелье, уверена, знает даже больше целителей. С его-то самовлюбленностью он приворот в каждом стакане подозревает.
– Который час? – я встрепенулась, вспомнив о том, что ровно в десять часов останусь почти обнаженной. И хотя Хантер теперь не под воздействием приворота, не хотелось бы перед ним щеголять в одном нижнем белье.
– Без пяти минут десять.
Дангвар помрачнел, вспомнив, что отбой имеет для меня совсем другое значение, нежели для остальных.
– Может, останешься? Я тебе рубашку дам…
Я расхохоталась и вывернулась из объятий Хантера:
– Если завхоз решит устроить внеплановый рейд и увидит меня в твоей комнате да еще и в мужской рубашке, у него точно будет культурный шок.
Говорить о том, что ночью ко мне может еще и Радагат заявиться, не стала.
– В эти выходные можно будет выйти в город, – напомнил Хантер, когда я уже выходила из комнаты. – Мы идем вместе, – и с нажимом: – Вдвоем.
Я коротко кивнула и закрыла за собой дверь. Мимо спешили опаздывающие в свои комнаты студенты, но обогнать меня не смог никто – стимул «остаться голышом, если не успеешь» доступен не каждому.
– Никто не приходил, – заявила Лисса, как только я ворвалась в нашу комнату. Она даже спать не ложилась: караулила моего предполагаемого гостя. – Ты была у Хантера?
– Да, – я запыхалась, но успела, мантия упала с меня уже в спальне. – У него замечательное настроение, так что ты ошиблась.
– Хорошо, если так, – Лисса сладко потянулась. – Надеюсь, сегодня ночью ты не собираешься гулять по академии?
Твердости моему голосу было не занимать:
– Нет, сегодня я собираюсь спать.
Уже сквозь сон я слышала, как в дверь постучали, и Лисса, которая задержалась с выполнением домашнего задания, тихо встала и вышла в коридор. Я отвернулась к стене и накрылась одеялом, уверенная, что приходил Радагат. Так и уснула, не дождавшись возвращения Лиссы и не узнав, действительно ли это был он.
То ли из-за ночного посетителя, то ли из-за тщательно лелеемой мною обиды, но мне приснилось, что комнату на минуту залил странный, но достаточно знакомый свет. Я недовольно заворчала, и свет погас, но в комнате раздались тяжелые шаги. Хотелось посмотреть, что происходит, но, как в приличном сне, глаза не открывались, а голова не поднималась от подушки. «Это Радагат», – решила я, но, как ни странно, кто-то прошел по комнате, а ко мне не приблизился.
«Проверяет, в комнате ли я», – довольно улыбнулась, но затем вспомнила, что вообще-то обиделась, и улыбку спрятала.
Явно было слышно, что открылась дверца шкафа.
«А шкаф-то ему зачем?» – вот это точно было удивительно. Я опять постаралась проснуться, но глаза открыть так и не смогла. Мысль о том, что проректор может разглядывать мое нижнее белье, пусть даже и в моем собственном сне, очень нервировала. Я дернулась и даже что-то замычала. Мгновение – опять появился свет, который был виден даже сквозь закрытые веки, и все затихло.
Теперь на мое нижнее белье никто не покушался, и я спокойно проснулась только утром.
– Как спалось? – как бы случайно уточнила я у Лиссы, пока мы толкались возле зеркала.
Лисса отчего-то покраснела и отвела глаза:
– Отлично.
Я задумалась и взглянула на подругу пристальнее. Хотела спросить, видела ли она что-то подозрительное ночью, но, судя по всему, нужно узнавать, была ли она в комнате вообще.
– Что за шум был за окном, не знаешь? – Я внимательно следила за Лиссой. Она нервничала, и краска уже заливала лоб. – Разбудил меня даже.
– Это огневики устроили тренировку, – скороговоркой выпалила подруга
