Госпожа Чудо-Юдо (СИ) - Фаль Эя

Его смятение оказалось заразительным. Я невольно опустила взгляд на его стринги и увидела, как они натянулись от эрекции. Размер был… впечатляющим. Что уж тут скажешь, природой одарен был Тэймин щедро.

Он проследил мой взгляд, и по его ауре прокатилась волна чистого алого цвета, пахнущая для меня горячим пряным желанием — как праздничный глинтвейн с корицей, имбирём и лимоном. Содержимое в стрингах при этом подросло ещё на четверть!

Я почувствовала, как мои глаза непроизвольно расширились, а рот раскрылся в изумлении. Интересно, с такими данными Тэймин вообще совместим с земными женщинами?

Мы одновременно подняли друг на друга глаза — он вверх, а я вниз, — и в соприкасавшейся области наших аур начали потрескивать разноцветные искры.

«Что за фейерверк такой?..» — мелькнула у меня неприкрытая мысль и была с жадностью слизана разумом Тэймина, оставив за собой тягучую пустоту ментального томления. Я обнаружила, что на полном серьёзе размышляю о том, как можно поцеловать его через эту проклятую черную маску, и наконец очнулась. Сделала длинный шаг назад, торопливо закрывая свои мысли, а для надёжности вдобавок вытянула из декольте гибкую серебристую полоску пси-ограничителя и надела.

В мыслях сразу стало гулко, пусто… и одиноко.

О чем я только думаю? Этот несчастный сын посла Диниту только что вырвался из многолетнего плена Задаки, а я без зазрения совести лезу к нему в голову и ворошу потаённое. То, что он не желает показывать. Правда, это выходит непроизвольно, но всё же… Он ведь и так не может толком сопротивляться, заложенная в маске программа этого не позволяет, тем более в комплекте с моими способностями. А судьба и так над Тэймином жестоко поиздевалась.

Нахлынуло отвращение к самой себе. Я отвела глаза и сказала:

— Раз уж ты здесь, прими душ.

— С… вами, госпожа? — хрипло спросил Тэймин.

— Я просила и повторю — называй меня по имени. И на ты, — вздохнула я, старательно глядя в сторону. — Нет, Тэймин. Без меня.

Затем щёлкнула замком и оставила его в одиночестве.

Грай, пристроившийся на подоконнике комнаты отдыха и даже не шелохнувшийся при моем появлении, вскинул подбородок и вызывающе спросил:

— Что такого есть в этом черномордом рабе, что вы самолично помчались за ним в другую зону?

Вот ведь освоился нахал! Так скоро и на шею сядет с какими-нибудь требованиями.

Бросовые рабы Тос и Норт, мгновенно принявшие униженную позу в соответствии с рабским регламентом, шокированно покосились на него. Судя по их посвежевшим лицам, биостимулятор оказался качественным.

— Грай, — строго сказала я. — О чем мы с тобой договаривались?

Тот мрачно поджал губы, после чего спрыгнул с подоконника и демонстративно встал передо мной на колени.

— Виноват, госпожа! Простите, что выражаюсь при посторонних. Накажите меня, недостойного!

Я закатила глаза при виде этой театральщины и отвесила ему лёгкий подзатыльник.

— Вот, будет тебе наука.

— Ноцицепции? — подхватил Грай, не сдержавшись, правда, еле слышным шепотом. — Если она у вас такова, то готов изучать ее углубленно.

— Кстати, что означает это слово — ноцицепция?

— Заумное название боли.

— Боли? — поперхнулась я и шокированно покачала головой. — Ну и шутник ты, Грай! Лучше пойди на улицу и поищи сетевой магазин «Раб-маркет». Сейчас тебе доступ к платежным баллам активирую…

— Что купить?

— Нормальные мужские трусы максимально закрытого фасона. Желательно что-нибудь вроде коротких шорт. И никаких стринг!

Грай мгновенно сообразил, кому предназначается покупка, поскольку на нем самом белье было как раз-таки закрытое.

Яростным взглядом, который он бросил на меня перед уходом, можно было бы костер поджигать.

В животе заурчало от голода, напоминая о том, что в слипшемся желудке с самого перелета не было ничего сытнее стандартного сухого пайка для пассажиров и стакана витаминизированной воды.

Прислушиваясь к звуку льющейся воды из душевой, я подошла изучить настенный инфоком и некоторое время листала электронное меню. Выбор был из крайности в крайность: либо бюджетный и очень скудный, либо разнообразный и с сильно завышенной ценой. Самое несправедливое было в том, что в бюджетном меню числилась вполне достойная сверхкалорийная запеканка из синтезированного белка, но для Норта и Тоса с их неясно-проблемным состоянием внутренних органов она не подходила. Нужен был простой питательный бульон… который почему-то мигрировал из ожидаемо бюджетного меню в дорогое! И именовался там пафосной «Эссенцией здоровья».

Что ж, похоже, на этом курорте процветает пищевой выбор без выбора.

Философски покачав головой, я сделала заказ, а затем улеглась на диване и сделала знак своим новым рабам, чтобы те устраивались на стульях у окна. Тос оказался посмелее и первым поднялся с пола, а Норт — кажется, это тот, что ударил меня, — последовал его примеру с задержкой. Глядя на него, я вспомнила о своем прискорбном фингале под глазом и потрогала веко. Ощущения опухоли и боли при нажатии так и не появились.

Странно.

— Скоро мы отправимся обратно на планету, — поведала я, чтобы ребята не мучились отсутствием информации о дальнейшей своей судьбе. — Космические паромы курсируют два раза в сутки, и обратный рейс будет через два часа. Что с вами делать, я пока не решила… у меня сельскохозяйственный остров, а заниматься физически тяжёлым трудом вам, вероятно, опасно. Диагностика покажет… Если у вас есть вопросы ко мне, смело задавайте, наказаний не будет.

Тос облизал потрескавшиеся губы, набираясь решимости. Сложно было понять из-за его болезненной внешности, сколько ему лет, но он определенно был старше Норта. И без того резкие черты лица от плохого питания и постоянного стресса казались гротескно заостренными, неестественными, словно карикатура на гуманоида. Норт был чуть симпатичней со своими большими, чуть выпуклыми глазами, но из-за впалых щек и бескровных губ выглядел жертвой базедовой болезни.

— Госпожа, позвольте узнать… — тихо начал Тос. — Будем ли мы ликвидированы, когда диагностика подтвердит очень плохое состояние здоровья?

— Нет, — коротко ответила я, и раб облегчённо обмяк на стуле от такой позитивной новости. — На моем острове не принято никого ликвидировать. Там принято лечить. Полежите, оклемаетесь, присмотрим вам необременительное занятие… читать-писать умеете?

Тос кивнул и на всякий случай добавил тем же еле слышным невыразительным голосом:

— Конечно, госпожа. Я не всегда был в таком непрезентабельном состоянии. Когда-то начинал с раба-управляющего. А Норт был домашним рабом, любимцем своей первой госпожи с самого детства, ведь он…

Норт как-то нервно вскинулся, будто хотел заткнуть товарищу по несчастью рот, но поймал мой острый взгляд и тут же сдулся. Впрочем, Тос уловил его желание и умолк на полуслове.

Инфоком просигналил, уведомляя о доставке еды, и я сказала:

— Вернемся к разговору позже.

Пока я расставляла на столе упаковки с тремя запеканками и двумя «эссенциями здоровья» под нервными переглядками рабов, вернулся Грай с мужскими трусами из «Раб-маркета». Причем так получилось, что в комнате он появился одновременно с вышедшим из душевой Тэймином.

Грай опередил его широким шагом, остановился передо мной, а затем швырнул трусы назад через плечо, и они прилетели аккурат в лоб Тэймину. Тот поймал их и с недоумением принялся рассматривать. Расцветка трусов оказалась легкомысленной и скорее женской — в розовый горошек на белом фоне.

— Доставлено адресату, — объявил Грай угрюмо. — Вы довольны, госпожа?

Я обошла его, взяла трусы из дрогнувших пальцев Тэймина и внимательно осмотрела их в поисках ещё каких-нибудь изъянов. Но нет, вполне себе добротное оказалось белье, мягкое, комфортное и дышащее. Если не считать девчачьего принта ткани.

— Грай, тебе случайно не пять лет? — устало спросила я. — Что за детский сад?

— Не знаю, что вы подразумеваете под детским садом, нет у нас такого понятия, но мне определенно не пять лет, — сообщил Грай.