Эльфийское жертвоприношение (СИ) - Зайкина Нина

— Отличненько. А если бы я попросила заключить мир с драконами, смогли бы вы исполнить мою последнюю волю? — склонила я голову на бок.

— Я сделаю всё, о чём ты попросишь. Даже заключу мир не то что с драконами, а с самим Хорстом.

Синеглазый сделал вид, что его это не касается. Но если он думает, что я отстану, то он глубоко ошибается.

— Та-анн?

— Что ты ко мне привязалась с этими эльфами?! Сама с ними мир заключай, если тебе так хочется! Я могу обещать тебе только одно, что если… если они убьют тебя, войны им не миновать!

— Танн!!! — крикнула я вслед захлопывающейся двери. — Вот упёртый…

— … дракон, — улыбнулся эльф. — Не переживай! Он успокоиться и передумает.

Эльф сел рядом, обнял за плечи. В его голубых глазах плескалось теплота, ласка и… боль.

Только я начала тонуть в этом голубом круговороте, как нам принесли ужин. Да, а во сколько же я встала? И хорошо, что поесть принесли — я так проголодалась.

За окном уже темно, а Танн так и не пришёл ко мне. На мой стук он тоже двери не открыл. Испугалась, что он ушёл не попрощавшись, но Лайел сказал, что он не покидал Долину — его бы предупредили. Пожелав мне приятных сновидений, эльф покинул мою комнату.

Я залезла в ванну, в слабой надежде, что на душе полегчает. Но на то она и слабая надежда, что не оправдала себя. От чистого тела на душе легче не стало. Я долго ворочалась в постели. Пришлось несколько раз выпутываться из длинной ночной рубашки, которая мне доходила до самых пяток.

Следующий день выдался поспокойнее. Я наконец-то смогла выбраться и побродить по Даинирену. Танн отказался сопровождать нас с Лайем. Но вдвоём нас не оставили, к нам присоединилась Калниилинай, она оказалась весёлой и лёгкой на подъём. День прошёл без происшествий. Я успела побывать не только в висячих домиках, но и порадоваться тому, что меня не укачивает. Внутри была очень скромная обстановка, включавшая в себя всего стол со стулом и широченную кровать. Когда я спросила о несоответствии кровати и всей остальной обстановке — эльфы замялись и повели меня дальше.

Успели мы побывать и на полях, где выращивали пшено и кукурузу. Посетили загон с коровами, где мне пояснили, что мясо эльфы не едят принципиально, а вот молоко в пищу употребляют регулярно. В подтверждение меня угостили караваем и парным молоком с вечерней дойки.

В голове носились обрывки фраз и картинок — уже больше недели Лайел водил меня по Долине и рассказывал обо всём, что мы встречали на пути, попутно называя все предметы на эльфийском. От такого количества эмоций и новых знаний мой мозг не мог спокойно забыться и расслабиться. Каждый раз, прокручивая те или иные моменты времени, смешивая их совершенно непостижимым образом, не давая расслабиться телу. А ещё меня преследовали голубые глаза, каждый раз отражая новую эмоцию — то смех от моей непонятливости, то изумление, глядя на мои непонятные манипуляции, то грусть, а иногда даже боль, хотя я вроде ничего такого не делала, чтоб его обидеть или оскорбить. А иногда проскакивала то ли ласка, то ли нежность, но как только он видел, что я заметила, сразу выражение становилось холодным и отрешённым, так что я даже не смогла понять, что собственно произошло. И всюду, абсолютно всюду меня окружала бездонная голубизна его глаз, защищая, оберегая и придавая уверенности. Прям наваждение какое-то… но оно мне нравится.

А можно ли влюбиться сразу в двоих? Ой, вряд ли. Тогда кто мне больше нравиться? Уверенный, спокойный и уравновешенный эльф или горячий, спонтанный и непредсказуемый дракон?

Сон пришёл мало того, что какой-то тревожный и беспокойный, так ещё и по середине ночи меня разбудил какой-то шорох и возня в спальне.

Пока я спросонок пыталась зажечь свечу и посмотреть, что там издавало такие звуки, всё стихло. Всё, кроме колышущийся шторы. Не то, что бы я боялась мышей… Но лучше убедиться, что это именно они. Папина паранойя заразна.

Отдёрнув штору, завизжала так, что у самой уши заложила. Дёрнувшись назад, наступила на собственный подол и второй раз за день приземлилась на мягкое место. Да что ж это такое!

— КАК ЭТО ПОНИМАТЬ?! — возмутилась я, рассматривая смутившихся парней и потирая ушиб.

Вот все девушки мечтаю, чтоб к ним ночью в окно залез прекрасный принц, а у меня желание — выпихнуть назад в это же окно этих эльфов и драконов. В который раз убеждаюсь, что моя спальня — проходной двор! Никакого покоя от них нет! Может хоть за гранью найду от них покой и они перестанут терзать мою душу, сердце и разум?

— Давайте, я вас слушаю, — скрестила руки на груди. — Что молчите — язык проглотили?

Первым, оглянувшись на эльфа, набравшись храбрости ответил Танн:

— Я пришёл за запиской. Ты же сама попросила её забрать, когда я буду уходить.

— А почему посреди ночи? Утром что, уже поздно будет?

— Утром меня уже не будет, — спрятал глаза за волосами дракон, опустив взор. Прям дитя малое и неразумное!

— Я правильно поняла — ты собрался скрыться не попрощавшись?

— Я… я не хотел доставлять лишних беспокойств. А уйти я должен был ещё две недели назад!

— Ты всё-таки решил уйти? А я понадеялась, что ты останешься… Может несколько дней тебя не так уж и сильно задержат? — с надеждой спросила я. Ответом мне было отрицательно покачивание головы. Нет, так нет.

— На 'нет' и суда нет. А ты что здесь делал? — переключилась я на второго гостя.

— А я подумал, что тебе нужна компания. Ты иногда очень плохо засыпаешь, — получив мой взлетевшие брови, поспешил добавить, — но беспокоить я тебя не хотел. Если бы ты спала, я просто ушёл. Зашёл к тебе, а здесь кто-то крадётся к твоей кровати. Я его и схватил. Тут ты начала ворочаться, а мы растерялись.

Я треснула себя полбу. Как можно с ними отдохнуть? Да никак! Только в могиле! Кстати, о ней…

— Лайел, скажи, пожалуйста, когда должен состояться м-мм… ритуал? Когда День Становления наступает?

— У этого дня есть три значения. Первое — когда самый длинный день в году. А второе — день совершеннолетия каждого конкретного индивидуума. И третье — день, когда организм полностью созрел и готов к здоровому продолжению рода. Вот у эльфов и драконов — это по исполнении двадцати пяти лет, а у людей я читал, что первое в восемнадцать, а второе в шестнадцать. Ближайшая дата, я так понимаю — это равенство ночи и дня — двадцать второе число месяца разноцвета.

— А сегодня какое?

— К сожалению уже наступило двадцатое, — вздохнул остроухий. — Но это необязательно должно быть именно в этот день. Но мы можем и подождать, когда тебе исполниться восемнадцать.

— Я даже не знаю, что наступит быстрее, — притворно вздохнула я, а парни уставились на меня.

— Ты что, не знаешь, когда у тебя День рождения?! — выдали они в один голос.

— Знаю, — улыбнулась я в предвкушении следующей сцены.

— Когда? — опять оба и одновременно спросили. Как предсказуемо!

— В разноцвете, двадцать второго, — как мне нравятся их вытянувшиеся лица, да и не вытянувшиеся тоже… но что-то я отвлеклась. — Так что у меня День Рождения в День Становления, — скаламбурила я. — И по этому случаю я хотела бы 'вернуться к нашим баранам', то есть попросить тебя Танниртален, ещё остаться всего на два денёчка…

— Даже не проси!!! — взвился Танн и вылетел за дверь, не дав мне даже окончить фразу. И уже из-за двери послышалось, — прощай!

— Упёртый дракон! — топнула ногой и в надежде глянула на белобрысого. Тот только пожал плечами.

Я рванула за Танном. Нельзя так расставаться — он сделал для меня немало хорошего. Он не должен на последок затаить на меня обиду.

Дверь в спальню дракона была открыта на распашку, но в помещении его уже не было. Его фигура на фоне окна повернула за угол, в сторону выхода.

— Танн! — крикнула я, надеясь, что он остановиться. Не важно, даже если разбужу весь этаж, главное, чтоб он меня услышал!