Наваждение генерала драконов - Мария Павловна Лунёва
– А что вообще с собой берут в походы? – Кажется, Виям всерьез озадачился.
Мысленно отодвинув идею набега на матушкины сокровища, снова сосредоточилась на братьях.
– А я в них ходил? – Льям, вытащил очередной нож и деловито провел им по кожаному обрезу. – Сало, наверное, соленое…
– А у нас оно есть? – Виям высказал вопрос, вспышкой возникший в моей голове.
– У матери спросить нужно. – Льям продолжал лениво натачивать свои клинки.
Я терпеть не могла, когда он так себя вел. Есть проблема, так и решай ее наравне с другими, а не корчи из себя главного старшего брата, который слово сказал, а остальные забегали вокруг.
Лис чумазый! Бурундук ленивый!
– Что стоишь, Виям? Иди и спроси. – Льям придирчиво оглядел рукоять ножа. – А лучше спустись в погреб и проверь, я за тебя это делать буду, что ли?
– Сам иди, – окрысился трусливо младший из братьев, – там батя спалит…
– Значит, капусту жри! – заорал старший.
– Я ее сырую жрать не буду!
У-у-у, кажется, намечалась драка. Что же, мне на руку.
«Правильно, сидите там, дурачье. – Я мысленно закатила глаза и прибавила: – А я спущусь и проверю».
С салом идея была неплохая. Мне тоже не помешает с собой какую котомку собрать.
Снова выглянув во двор, убедилась, что в дом братья идти не собираются. Они активно хватали друг друга за грудки.
Прелестно и очень вовремя.
Выбравшись из комнаты, я мышью спустилась по лестнице, старательно не наступая на скрипящие ступеньки. По стеночке тенью мелькнула в коридор. Оттуда на кухню и, бесшумно открыв крышку в подпол, забралась туда.
В нос ударил запах гнилых овощей и сырости. А еще плесени и грибов.
Покрутившись, прошлась взглядом по пустым полкам. Да, негусто у нас.
Но бочонок с засоленным салом оказался заполнен наполовину. Вытащив кусок размером с ладонь, нашла тут же чистую тряпицу, что стопкой складывала мама, и завернула свою добычу в нее.
Той же дорогой вернулась в комнату, добыв еще по пу-ти и горбушку хлеба, забытую кем-то на кухонном столе.
Сложив свою провизию на подоконник, забралась в шкаф и вытащила три платья, плащ, теплые чулки и еще так… по мелочи. Все это сложила на большой платок и завязала его в узелок.
А вот сбегу, и все тут!
Пусть неприлично, зато не к разбойникам. Спрятав вещи под кровать, с тоской взглянула на сало и хлеб.
До ночи еще ой как далеко, а есть очень хотелось.
* * *
Доедая последний кусочек разрезанного тупым ножом сала, я с тоской выглядывала во двор. Солнце уже садилось, а эти остолопы все сидели там сиднями и не спешили в дом.
А если вот сейчас Оуэн придет, как он через них проберется?
– А я говорю, морковь возьмем…
От этого глупого спора братьев у меня уже дергался глаз.
– Нет, капусту…
– Нет, морковь…
– Идиоты, – печально выдохнула я. – Какие же вы придурки пустоголовые. Сидят у полного сарая с овощами и не додумаются забраться в него. Да какие из вас разбойники? Ума как у курицы!
По дому разнесся аромат жаренных в печи карасей.
Сглотнув, лишь сжала ладони в кулаки.
Это моя добыча! Вернее, Оуэна, а отец все сам сожрет. И меня не позовет.
Сколько раз уже так было?!
Сначала он брюхо набьет, потом братья за ним подъедят, а мне только и останется, что плавнички обсосать.
У-у-у! Злости не хватает.
А между тем стемнело, и эти увальни наконец зашли в дом.
Снизу сразу же послышались громкие голоса. Отец за что-то гневно выговаривал братьям.
Цыкнув, я запихала узелок глубже под кровать и, не раздеваясь, улеглась на тонкий матрас, накрывшись простым пледом.
Время шло. За окном пели сверчки, ухала сова в зарослях.
Крики снизу становились громче.
Не выдержав, я поднялась и на цыпочках вышла из комнаты. Любопытство гнало вперед. Я должна все знать! Раз гневается отец, то нужно понять на что. Ну, чтобы самой не подставиться. Подкравшись к лестнице, выглянула. Отсюда был прекрасный обзор на гостиную. Первое, что заметила, – это тарелка со съеденной рыбой и пустой глиняный графин.
«Отец выпил! – Эта мысль стрелой пронеслась в голове. – Плохо, очень, очень плохо!»
Затаив дыхание, я навострила уши.
– Вы пойдете завтра записываться в добровольцы! – кричал он на братьев. – Хоть людьми станете. Может, и добьетесь чего, а нет, так хоть пощиплете поселения драконов. Пройдетесь по их домам, да и вернетесь не с пустыми руками.
– Мы не хотим, – попытался вставить свое слово Виям, но в него тут же полетела деревянная тарелка с рыбными костями.
– Молчать! – Отец в ярости опрокинул стол. – Все будет по-моему. Пойдете как миленькие и вернетесь с добром. А нет – шкуру спущу!
Пригнувшись, я сообразила, что лучше скрыться в комнате и вообще сделать вид, что давно уже сплю.
Не приведи боги, он меня сейчас заметит!
Целой не уползу.
Все так же на цыпочках и стараясь не шуметь, да что там – даже не дышать, я скоренько вернулась к себе.
Сердце стучало быстро-быстро.
Юркнув под одеяло, сжалась и плотно закрыла глаза. Все, сплю!
А внизу гремел скандал.
Грохот. Глухой звон глиняного графина. Тонкий голос мамы. Но она явно не защищала сыновей. Ей вообще до детей дела не было. Вырастить и продать – вот и все, что ее заботило.
Скорее всего, выскочила на звон, чтобы уберечь свою кухонную утварь.
В какой-то момент хлопнула входная дверь, и возмущенные голоса братьев послышались со двора.
Это было очень плохо для меня. Отец явно еще не успокоился и сейчас начнет искать новую «жертву».
Шаги на лестнице. Я замерла, как кролик, и затаилась.
Отец прошелся по коридору до комнат Льяма и Вияма. Остановился. Снова что-то загремело.
Шаги и скрип теперь уже у моей двери.
Я прикусила губу: если вспомнит обо мне, всю ночь гонять по дому будет. Убираться заставит. Все что угодно, лишь бы при деле была. И все равно, что приличным девочкам в такое время спать полагается.
Отец вошел.
– Айла! – рявкнул он. – А ну, иди вниз полы мести. Там бардак! Что я, в грязи жить должен?!
Я молчала и делала вид, что вижу десятый сон.
– Я тебе что сказал, соплячка?! – Он подошел ближе к кровати и дернул одеяло. – Спишь, что ли?!
Я не реагировала, забыв, как
