Бастарды его величества - Альма Либрем

Он потянулся к бархатной подушечке, но Диана лишь улыбнулась и отрицательно покачала головой.

- Не стоит, - мягко возразила она. – Я способна сделать это и сама.

В зеркале было отчётливо видно, с какой удивительной жадностью смотрел на корону Гормен, пока Диана снимала её с подушки и опускала на свою голову. Ледяная наощупь, та вдруг вспыхнула, соприкоснувшись с волосами Дианы, и девушке подумалось: а нужен ли король королеве, которую признаёт магия? Но эйфория имела свойство быстро угасать, и она, не надеясь ни на что, кроме собственных сил, поднялась на ноги.

- Ведите, - велела советнику Диана. – И впредь прошу вас обращаться ко мне не иначе, как "Ваше Величество". Спишем сегодняшние вольности на вашу тоску по Эдмунду.

Глава пятая

Дорога в тронный зал оказалась удивительно короткой. Диана не удивлялась тому, как быстро успели убрать свадебные украшения и всюду развесить символы траура. Она знала, что слуги трудились всю ночь, не покладая рук, и главной их целью было подчеркнуть, насколько они грустят по покойному королю Эдмунду, но так, чтобы Её Величество не посмела подумать, что они желают его воскрешения. Знал ли дворец, что Диана не любила своего будущего супруга? Что ж, они должны были по меньшей мере догадываться.

Ей хотелось открыть дверь в тронный зал самой, но это было невозможно. Потому Диана остановилась и дождалась, пока церемониймейстер, вчера представлявший гостей на её свадьбе, войдёт в зал и громко произнесёт:

- Её Величество, королева Диана!

Если б она была правительницей, а не той, кто просто должен передать свою власть, то назвали бы Дианой Первой. Удивительно, у неё не должно было возникнуть этой мысли, но девушка не могла от неё избавиться. Стань она полноценной королевой - герцогство отца никогда ни в чём не нуждалось бы. Может быть, прислушаться к Гормену, надеть корону на голову самому слабовольному из тех, кого она увидит сегодня? Но нет. На престол должен взойти кровный наследник Его Величества. Династия обязана жить, даже если это вредит кому-то, пусть и самой королеве.

- Вы уверены, - обратилась она к советнику, прежде чем войти в зал, - что это сыновья Эдмунда?

- Да, Ваше Величество. Всё как в пророчестве.

Она утвердительно кивнула. Ведь Эдмунд мог ошибиться. Мог убить не всех. Мог обознаться. В конце концов, какая мать не пойдёт на подмену ради своего ребёнка? Впрочем, что могла сделать женщина против мага? Это за границей волшебствовали многие. Кровь Алиройи стала слишком жидкой. Дар Дианы был исключением из правил, то, что она обладала магией - случайность.

Пора было заходить, и королева, подобрав пышные юбки чёрного платья, переступила через порог тронного зала.

Взгляд моментально зацепился на открытый гроб. Советник Гормен за её спиной, вероятно, с трудом подавил улыбку - ведь он не предупредил Диану, что мертвец будет здесь, а погребальная церемония произойдёт сегодня. Никто не станет обследовать тело короля, никто не посмеет проводить эксперименты, чтобы определить, что за яд убил его.

Девушка сделала несколько шагов, не сбавляя темпа. Трона не было, как и полагалось, ведь единственный престол сейчас - гроб Его Величества. Гормен пытался подчеркнуть, что Диана - не королева, а лишь та, что однажды передаст венец власти. Может быть, намекал на то, что она должна как можно скорее принять его предложение, ибо дальше будет только хуже.

Она обошла гроб, притворившись, будто бы не увидела отсутствия трона, а потом медленно обернулась и остановилась у головы покойного мужа. Мёртвым Эдмунд казался умиротворённым, а выражение его лица стало удивительно мягким и спокойным. Вероятно, лекарю и придворным пришлось постараться, чтобы король выглядел так, словно просто лёг и уснул, ведь Диана видела исказившую черты муку, злую маску и переполненный ненавистью взгляд умирающего.

Все присутствующие ждали от неё растерянности. Наверное, каждый подумал о том, что королева испугается, не узрев трон. Может быть, многие полагали, что она за пророчеством пытается скрыть собственную жажду власти или даже вину за смерть Эдмунда. Диана так невыгодно убежала с собственной свадьбы... Как только смогла. Вероятно, супруг был ей противен?

Противен, она не стала бы отрицать, получив прямой вопрос. Но сейчас речь шла о другом - об уважении к мертвецу, к правителю державы, теперь надеявшейся только на молодую королеву. И Диана не была наивной. Ради Алиройи, отцовского герцогства, собственной жизни она намеревалась сыграть роль скорбящей, но готовой двигаться вперёд королевы, а после, возможно, даже привыкнуть к такому своему образу.

Мертвеца Диана не боялась. Эдмунд не мог подняться из могилы и сказать, что это шутка. Даже он не был на такое способен. А его сыновья... Что ж, Диана убедила себя в том, что сможет перенести и это.

- Для того, чтобы новый король занял место старого, следует провести погребальную церемонию, - донёсся до неё вкрадчивый шепот Гормена.

Он не предупредил Диану заранее. Не сказал, что она отправляется на похороны, и даже имел повод оправдаться - ведь королева должна была знать придворный этикет.

Что ж, ей и вправду следовало об этом подумать.

Ещё вчера Диана испытала бы ужас. Но сегодня её охватила удивительная решимость. Никто не видел в ней королеву, все ждали, пока она освободит место для кого-нибудь другого? Что ж, пожалуйста. Диана была готова наблюдать за их сопротивлением.

Она очень смутно представляла себе погребение королей, но знала, что тела никогда не закапывают в землю. Все до единого правители сгорали, чтобы их волшебство перешло Алиройе и принадлежало её землям и законному наследнику. Когда-нибудь, когда Диана умрёт, её тоже сожгут, чтобы магия не умерла.

Разумеется, если до этого её чары не отберёт тот, кто первым разделит с нею ложе.

Девушка сделала шаг в сторону, остановилась справа от открытого гроба и всмотрелась в лицо Эдмунда. Удивительно, как человек, красивый, сильный, наделённый властью, мог хранить в своём сердце столько жестокости. Диана и предположить не могла, сколько же злобы пряталось за известной далёким наблюдателям маской.

- Ты был прекрасным королём, муж мой, - произнесла она фразу, всплывшую в памяти - так бабушка прощалась с дедом, величая его не королём, но герцогом. - Ты навеки останешься в моём сердце, а кровь твоя подарит новую жизнь Алиройе.

Это звучало так интимно! Диана знала, что каждое её слово жадно ловят придворные, и склонилась к Эдмунду, шепча неискренние признания. Она опустила руки ему на грудь и подумала, что должна была прижиматься к мужу в постели, дарить ему первые поцелуи - и не только их, - надеясь на милость. Что она до сих пор стояла в свадебном платье, почерневшем только потому, что того