Старая... новая сказка (СИ) - Элеонора Лазарева
Лидий притих за спиной девушки, внимательно глядя в окно. Он вспомнил только свой последний вечер с другом герцогом Варейским и его странным взглядом на его бокал.
— Неужели именно он участвовал в моем исчезновении из королевства в тот самый ответственный момент отбора кандидаток в жены? Он же мне советовал подождать и не торопиться, а я не хотел тянуть это дело, так как отец и так пригрозил мне лишением содержания. Их с матерью вечные требования остепениться и жениться уже поперек горла встали. Вот теперь пусть ругают себя, — хмыкнул он, — теперь пусть поищут. Вот будет паника!
Принц даже с удовольствием потянулся и хитро улыбнулся. Он был не в восторге от того отбора, который проходил перед глазами. Все кандидатки были жеманны, легкомысленны и тупы. Если не считать того, что могли передавать магическую силу через свою плоть, то уж совсем не интересны, ни физически, но морально. Их девственность считалась приоритетной и всё. А уж личные качества или ум совсем не в почете.
— Куклы, — с презрением говорил он своему другу, рассматривая тех на балу знакомств, — тупые, лживые создания, не смеющие мне даже возразить, на всё согласные. И даже не ради меня, а ради королевской постели.
— Ты несправедлив, мой друг, — улыбался тот, — где же тебе найти умную, да еще и красивую. Либо-либо, и как говорят наши маги: в головах этих красоток нет места нужных тебе мыслей. Ешь то, что дают, — хохотал он, глядя на кислое выражение лица принца.
— Еще раз скажешь про эту «еду», и меня стошнит, — шипел Лидий, улыбаясь через силу очередной красавице, увешенной драгоценностями и с таким декольте, что грудь едва ли не выскакивала из выреза бального платья.
Потом они пили после бала у него в кабинете, где он жаловался на пустоту в сердце и желание что-то изменить, чем-то другим, ему совсем не свойственным и неизведанным.
— Пойми, друг мой, — прикрывал он глаза, — в моем воображении сейчас та, которая появится вдруг, и которая будет в корне отличима от всех этих напыщенных придворных с их дочками, внучками и племянницами. Которая полюбит не принца, а меня, Лидия.
Теперь он очнулся и что видит?
— Вижу новый мир и странную знакомую, которой почему-то всё равно, кто я.
Принц усмехнулся и легко вздохнул.
— Может быть, она и есть его судьба, эта ведьма, которая не хочет в этом признаться, и которая может открыть портал в мой мир. Этот тоже интересен, но что мне тут делать? Я ничего не умею, кроме как работать с магией, а она тут без надобности, как я понял. Надо всё же постараться договориться с ведьмой, соблазнить её либо деньгами, либо постелью. А что, — встрепенулся он, глядя на ладную фигурку девушки, — какая она в страсти? Думаю, что хороша.
И он охватил ее жадным взглядом. Его тело напряглось, и он почувствовал, как желание начинало заполнять его мозг. Не даром же говорят, что мужчины любят глазами! Руки сами потянулись к Дуне и он, схватив ее за плечи, резко развернул к себе и впился в губы. Та опешила от такого дела, и потом с силой оттолкнула, вырвавшись из его объятий.
— С ума сошел, парень! — вскрикнула она, отпрыгивая от него. — Я что, тебе разрешила?
Принц оторопел от её отпора. Он не мог себе даже представить, что какая-то, может ему отказать, тем более, когда он сам ее захотел.
— Зачем спрашивать разрешения? — вскинул он брови. — Я принц. Не забыла?
— Да хоть сам король, болван, — ярость уже заполняла её разум. — Еще раз полезешь, схлопочешь. Понял?
Лидий стоял и смотрел на раскрасневшуюся девушку с горящими глазами. Она была в этот момент так хороша, что он аж застонал от желания. Ему очень хотелось целовать её, сжимать в объятиях до хруста костей в ее теле, повалить и взять тут же, на полу. Еле сдержался.
— Прости, — выдохнул он, и резко развернувшись, быстро спустился по лестнице в гостиную.
Дуня постояла немного, подумала и, пожав плечами, спустилась вслед за ним. Принц стоял у окна, упершись лбом в руки, лежавшие на стекле. Он вызвал в ней жалость всем своим видом: в тонком трико и босой.
— Ему, наверное, холодно и одиноко в моем мире, — подумала она, присев на край дивана. — Надо что-то придумать, отвлечь от грустных мыслей. Может найти какую одежду и обувь?
Она встала и решительно пошагала по комнатам, заглядывая в шкафы и комоды. Но ее поиски были тщетны, не было никакой одежды и никакой обуви. Дуня взобралась даже на чердак и там, в пыли и паутине обнаружила старый сундук, который одиноко стоял на возвышении и притягивал взгляд. Она бросилась к нему, будто зная, что там её ждет заветное желание. Быстро открыла его, резко откинув крышку, и обнаружила какие-то вещи. Они были старыми, слегка примятыми, но все же интересными. Вынув из сундука и встряхнув, Дуня поняла, что держит в руках… бальное платье! Оно переливалось всеми цветами и молодело с каждой минутой, то есть из старого ветхого, превращалось в новое, сверкающее мелкими бриллиантами. Дуня чуть не уронила его от неожиданности. Поняв, что превращение закончилось, она быстро стянула с себя всё свое рванье, и надела это волшебство. Платье пришлось ей впору. Расправив сладки и кружева, она оглядела себя и осталась довольна.
— Посмотрим, что еще хранит наш волшебный сундук, — проговорила она, склоняясь над ним.
Там еще лежал фрак с брюками, когда-то белая, а сейчас серая с желтизной рубашка и потускневшие, сморщенные лакированные туфли. Правда, всё было до того дряхлым, что еле не расползались в её руках. Она отложила всё это в сторону и вновь заглянула в сундук. В углу, на самом дне, она увидела одну странную прозрачную туфельку на невысоком каблучке.
— Где я видела такую? — повертела она ее в руках. — Странно. И почему только одна? Где же вторая?
Дуня обшарила весь уже пустой сундук, но так и не нашла. Пожав плечами, она еще раз окинула чердак взглядом, и, прихватив мужскую одежду, спустилась в гостиную. На ее вход обернулся принц и от удивления, открыл рот.
— Это ты? — вскрикнул он.
— Это я, — хмыкнула Дуня. — Вот переоделась и тебе принесла одежонку. Правда, несколько старую, но все же не босым же тебе ходить.
Она скинула вещи на диван и поставила на пол туфли.
