Любить нельзя забыть - Стелла Сахарова
Отработав свои положенные часы, Стелла уже собралась закрыть кафедру и уйти домой, но услышала телефонный звонок. Она сняла трубку и мягким уверенным голосом сказала:
— Львова слушает!
— Очень хорошо, Стелла Рафаэловна, вас вызывает к себе ректор, — ответила секретарь.
— Нужно подойти сейчас или мне назначено определенное время? — уточнила Стелла.
— Лучше сейчас, он ждет вас! — Львова положила трубку и с удивлением подумала:
— А ему-то от меня чего нужно?
Несколько смутившись такому неожиданному звонку, она подошла к зеркалу, подкрасила губы ярко-красной помадой, закрыла дверь кафедры на ключ и поднялась на второй этаж. Секретарь торопливо сообщила о ее приходе и через минуту Стелла уже сидела напротив ректора. Хитрые глазки невысокого и щуплого мужчины бегали, видно было, что он волнуется и подбирает нужные и убедительные слова. Затем он положил обе руки на стол, ладонями вниз и с серьезным лицом начал разговор:
— Стелла Рафаэловна, — в его голосе чувствовалась уверенность и торжественность.
Она слегка наклонила голову в его сторону и мягко улыбнулась. Ректор продолжил:
— У меня есть приглашение на ваше имя из Евразийского Гуманитарного Института города Астаны. Кафедра русской филологии хочет, чтобы ты прочитала им несколько лекций по теме диссертационного исследования. Командировочное удостоверение уже готово, десять дней ты будешь гостить в Астане.
Он договорил и сияющими глазами посмотрел на Стеллу, которая была слегка удивлена, но вида не показала.
— Это так неожиданно для меня, — сказала она, опуская глаза вниз, — а про себя подумала, — это новое испытание для меня и моих чувств, ведь Денис живет в Астане и у меня появится возможность его увидеть. И устоять перед великом соблазном.
Ректор посмотрел на погрустневшие глаза женщины и удивленно спросил:
— Не радует эта командировка?
— Я пока не знаю, радоваться мне или нет! Мужчины не любят, когда их учат женщины!
— Стелла Рафаэловна, — дружелюбно расплылся в улыбке ректор, — да вы очаруете их и они будут как завороженные слушать вас. Ну, не задерживаю вас более.
Переход руководителя с "ты" на "вы" всегда настораживал Стеллу, но за долгие годы общения с ректором, она уже привыкла к таким "плавным" изменениям в общении.
Она грациозно встала со стула, хотела что-то спросить, но передумала и, поспешно попрощавшись, вышла из его кабинета. Секретарь протянула ей командировочное удостоверение и, улыбнувшись, сказала:
— Дату выезда я оставила открытой, возьмете билеты, а потом все заполним, как нужно.
Стелла машинально положила бумагу в сумку и медленно вышла из приемной.
— Почему именно сейчас судьба отправляет меня к Денису? Почему Айнагуль мне ничего об этом не сказала? Или это Темный мир искушает меня? — думала Дочь Света, шагая по тускло освещенному коридору учебного заведения, — а если мне вести себя так, как обычная земная женщина, радоваться беременности и возможности побывать еще раз в столице Казахстана. Забыть о том, что есть еще миры и что есть магия и колдовство, и что где-то бьется сердце любимого Дениса.
— Моя подруга говорит, чтобы забыть мужчину, нужно вспомнить его недостатки и тогда из идеального любимого он превратиться в обычного постылого, — прошептала Стелла.
Она остановилась, открыла дверь кафедры и включила свет. Ее ноутбук лежал на столе, а с экрана улыбался ее сын. Стелла быстро нашла в поисковой системе "Евразийский Гуманитарный Институт" и с ужасом для себя отметила:
— Дом Дениса всего в двух остановках от этого института, значит он будет на своем "мерседесе" проезжать мимо меня минимум два раза в день. Как удержаться от такого соблазна? А может сослаться на беременность и не поехать?
Стелла отключила ноутбук и спрятала его в сумку.
— А вдруг это возможность вернуть Дениса в мир Света? — подумала она, покачала головой, как будто соглашаясь с собой. — Да, — утвердилась Стелла в мыслях, — это шанс вернуть Бивоя к Свету.
Глава 4
Денис открыл глаза и увидел, что Лилит лежит рядом с ним на полу, без движений. Он взял ее руку и потрогал пульс. Королева Суккубов была жива, но в глубоком обмороке. Абигор встал, голова кружилась, ноги подкашивались, а руки были холодными. Левая рука онемела, он не мог пошевелить пальцами. Денис вспомнил, что именно в эту руку вцепилась Лилит до того, как он потерял сознание. Абигор посмотрел на руку и едва сдержал вопль удивления, на коже остались кровавые пятна от пальцев королевы.
— Это так крепко меня держала Лилит, — отметил Денис.
Здоровой рукой он начал растирать онемевшую руку, чувствительность к руке не возвращалась.
— Что за бред со мной происходит? Еще не хватало, лишиться левой руки! Вот и научился я черной магии и колдовству.
Вдруг пространственный портал начал увеличиваться в размерах и через мгновение в комнате появилась Смерть, в руках она держала предмет похожий формой на женскую пудреницу только золотого цвета на массивной цепочке.
— Лилит! — грозно крикнула Смерть. — Где ты?
Королева Суккубов неподвижно лежала на полу, а Денис стоял перед зеркалом и массировал левую руку.
— Абигор! — крикнула госпожа Темного мира, — что случилось с Лилит?
— Я не знаю, — скрипя зубами, сказал Денис.
Смерть бесшумно подошла к нему и увидела на его груди серебристую пыль.
— Понятно, — сурово сказала госпожа Темного мира, — Лилит хотела узнать тайные надписи и знаки на твоей груди, но сила Света в тебе еще сильна, поэтому Королева Суккубов и потеряла сознание.
Смерть засмеялась:
— Не будет совать нос не в свои дела!
Наставница обратилась к Денису:
— Рука онемела?
— Да! — невольно проговорил он.
— Возьми вот этот артефакт, открой и приложи к онемевшему месту. Да и не отдавай его никому даром! Изучи наши законы, они отличаются от земных.
Денис быстро открыл "Сердце Велеса" и приложил к руке. Сразу же почувствовал легкий холодок, который быстро разлился по всему телу. От приятной прохлады и окружавшей его тишины он закрыл глаза и мысли унесли его куда-то очень далеко. Ему казалось, что он слышит шум прибоя и лучи теплое июльского солнца ласкают его тело. Состояние полной гармонии с природой и Светом завораживало его сознание, а умиротворенность ласковой волной вливалась в душу, заполняя все ее пространство.
— Достаточно! — грубый окрик
