Дракон под шубой (СИ) - Леденцовская Анна
Сообщив Тамаре, что она сирота и считала матерью совершенно чужую женщину, гадина просто лучилась довольством, наслаждаясь эмоциями девушки. Для темных фей любые страдания — это лакомство, а Тома сейчас испытывала весь спектр, начиная от непонимания и недоверия до боли утраты того, чего она никогда не вернет.
— Прикинуться служанкой и попасть в личные горничные было проще простого. Эти простофили так уверились в собственной безопасности, что приблудную девицу, нанявшуюся в замок, к камню рода отводить не стали. Впрочем, моя магия отлично усыпляет бдительность.
По словам этой блестящей родственницы моли выходило, что она легко организовала родителям Тамары, барону и баронессе альеф Квисадорским, несчастный случай. А потом успешно подменила сестру барона, назначенную императором опекуншей наследницы.
— К счастью, твоя тетушка Жильвеция была прибабахнутой оригиналкой-отшельницей. Старая дева была помешана на магических опытах и растениеводстве. Отдельные ее разработки даже мне очень пригодились. Например, галлюциногены, которыми одурманены все слуги в этом замке.
Тамара как-то с трудом осознавала, что она на самом деле жительница этого мира, а не попавшая сюда землянка. А тот факт, что она, как оказалось, еще и не человек, был совсем за гранью реальности.
— Ты стала моим первым экспериментом по разделению сущностей, — гордо хвалилась делами рук своих крылатая женщина. — А создать голема, да еще меняющегося, чтобы изображать взросление, было очень непросто. Да и избавиться от тебя было необходимо, причем убить, к сожалению, было нельзя. А воспитать тебя тоже не представлялось возможным. Девчонка отдельно от зверя тут же спровоцировала бы уйму магических проверок и привлекла в замок целый штат императорских лекарей. Все же альеф Квисадорские — дальняя родня правящей семьи. Оставалось только сплавить тебя в немагический мир, в магическом ты бы погибла без всякой пользы, испортив мой потрясающий план!
Оказалось, что темная фея подбросила Тамару ее ненастоящей матери взамен утонувшей по недогляду дочери. Причем ветреная родительница даже не поняла, что потеряла настоящего ребенка. А Томочкиного дракона злодейка нейтрализовала, предварительно лишив его пары чешуек.
— Твоя кровь и волосы плюс чешуя крылатой ящерицы отлично подошли для сердца голема, обманув даже магический булыжник. Кристаллы такие хрупкие, особенно если по ним наносит удар голем, подпитанный темной силой изнанки мира. — Хихиканье свихнувшейся на мести дамочки в сумрачной, еле освещенной пещере звучало жутко и зловеще, как в фильмах ужасов.
Тамара укутала трясущегося Томаша меховым палантином, который каким-то чудом не потерялся, когда их сюда переправили. Правда, быть белоснежным он перестал и сейчас являл собой жалкое зрелище. Впрочем, грязные пятна и местами слипшийся ворс не мешали большому куску меха хотя бы частично согревать мальчика и девушку, сидящих на стылом полу перед своей похитительницей.
— Фран разбила камень рода! — Торжествующий визг феи почти перешел в ультразвук, больно ударив по барабанным перепонкам. — А когда она выйдет замуж за герцога, то камень рода Аэдэлстэн тоже будет уничтожен. — Так…
Сумасшедшая злодейка встрепенулась и прислушалась.
— Нам пора возвращаться. Герцога надо утешить и предложить помощь в поисках. У баронства тоже есть гвардия. Небольшая, но очень преданная! — Глаза темной феи засветились ультрамарином. — Очень им грибной супчик в рационе по душе. Людишки еще забавнее драконов и так подвержены порокам и влиянию… Жаль, что слишком слабы, чтобы быть хорошими рабами. Разве что подойдут в качестве мимолетных игрушек на пару дней.
Повелительно взмахнув рукой, дамочка взлетела. За ней, как привязанная ниточкой, вспорхнула псевдобаронесса.
Тетка даже не потрудилась убрать намагиченное каменное кресло, хотя Томочка понимала, что оно не теплее пола.
Мерзла она в этом склепе воспоминаний и былого величия рода альеф Квисадорских жутко. Томаш, казалось, превращается в ледяную фигурку.
Паренек был в сознании, но только испуганно моргал огромными глазами на белом как снег лице, крепко вцепившись в Тамару. Девушка попыталась подняться на ноги, но руки паренька ее не отпускали. К своему ужасу, она осознала, что мальчишка стал очень легким. Десятилетний, по ее прикидкам, ребенок не мог весить килограммов пять-шесть.
Взяв его на руки, Тома ощутила невесомые косточки, словно тело Томаша тает, и в панике стала ходить с ним из угла в угол, укачивая его, будто младенца.
— Все будет хорошо, маленький, — бормотала она, больше успокаивая себя, чем мальчишку. Глаза Томаша, мутнея, закрывались, и он моргал все медленнее, следя за ее губами, произносящими слова, как будто не слышал. — Вот нам бы отсюда выбраться, раз твой папа здесь тебя не чует. И он сразу прилетит. Ну или приедет на чем-нибудь. Найдет нас, в общем. Ты только держись. Ай!
Нога, ступившая на крупный осколок, подвернулась, и Томочка, прижимая к себе хрупкого парнишку, с трудом удержала равновесие.
— Блин, вот гадство! — Она дохромала до фейского трона. — Не смей умирать, Томаш! Ты папе своему нужен, мне нужен. Ты же мужчина, кто меня защитит? Мне без тебя точно не выбраться. Вот вернемся домой и закатим пир на весь мир. Я селедку под шубой сделаю. Тебе понравится! Твой крылатый проглот все слопал, и я ее так и не попробовала.
— А шуба лисья? — услышала она слабый, как выдох, шепот драконенка.
— Нет, конечно. Свекольная шуба, с майонезом! Есть в этом мире майонез? Хотя я и сама сделаю, еще бы блендер придумать. Кстати, достать бы дракончика. Да?
Задрав голову, она посмотрела на клетку, висевшую аккурат над ними.
— Со спинки этого трона-монстра я, наверное, дотянусь…
— Там магия… — Что-то придавало Томашу сил. Может, Тамарина уверенность. Или ему было за что бороться с самим собой против угасания слабого сознания. — А та ведьма сказала, что настоящая баронесса ты. Значит, ты выйдешь замуж за папу, а не та кукла? Ну, когда он нас спасет?
Тома, завернув ребенка в мех, как раз взбиралась на узкую каменную спинку и пыталась выпрямиться во весь рост, игнорируя тупую ноющую боль в ноге. Услышав вопрос, она чуть не навернулась со своего ненадежного насеста.
— Давай не будем загадывать, — мысленно чертыхаясь, ответила она. — Может, он еще кого-нибудь выберет. Я-то не дракон совсем, и его какая-то зверюга на меня не реагировала, как на пуговичную куклу.
— Он женится. Я его попрошу, — настиг ее шепот упрямого ребенка.
В этот момент Тома дотянулась до клетки и, схватившись за прутья, попыталась отодвинуть засов. Получив разряд магии по пальцам, она чудом не свалилась.
Хорошо, что защищен был только засов. Второй рукой девушка намертво вцепилась в начавшую раскачиваться тяжелую клетку, стоя на носочках на спинке трона.
— Блин!
На груди что-то начало жечь. Скосив глаза, Тома заметила блеснувший в вырезе кругляш медальона.
Глава 9
— Томаш! Мне же Бентар кулончик повесил! Антимагический! — Пытаясь не свалиться, Тамара держалась за клетку одной рукой, а второй неловко дергала нагревшуюся металлическую штуковину на цепочке. — Сейчас мы твоего дракона достанем и, наверное, как-нибудь расколдуем. Да?
Девушке наконец-то удалось сдернуть медальон и ткнуть им в засов на дверце.
— Так! Что тут у нас? Дракон-обжора, вазочка с жутким цветочком и камушек. Что бы это значило?
Тамара по одной вытащила из узилища все три вещички. Положив кашпо в виде застывшей крылатой ящерки Томашу на колени, она обняла мальчика, рассматривая оставшиеся два предмета.
— Блесточки те же, что на елке, но цветок искусственный и выглядит отвратительно. — Она вытащила розу и заглянула в открытую пасть мраморной вазы-дракона. — Интересненько. А если туда сунуть камешек?
Кристалл с глухим стуком провалился в сосуд. Тамара чуть-чуть поболтала его там, брякая о стены, и разочарованно вздохнула — реакции не было.
