Диаблери. Легенда о вампирах - Ана Шерри
Лия и Мариан молчали до тех самых пор, пока не зашли к ней в кабинет. Девушка поймала себя на мысли, что ее тело бьет мелкая дрожь.
— Мариан, я не могла, не могла этого сделать. Я бы помнила. Но мне снился сон сегодня, снилась кровь, теплая кровь, — она посмотрела на него, — но я не могла…
Он взял ее лицо в свои ладони:
— Послушай, Лия, это не ты. Если бы ты убила человека, то утром была бы сыта, но ты была голодная даже больше обычного.
Лия вспомнила, что проснулась с чувством дикого голода.
— Я думаю, есть еще один вампир! — Сделал вывод Мариан, — других версий у меня нет.
Она отпрянула от него. Еще вампир! Нет, только не еще один вампир!
Мариан продолжил:
— Возможно, это кто-то из этой больницы. Возможно, он пришел в банк крови со стороны, а Катерина ему помешала, и он убил ее как свидетеля.
Лия посмотрела на Мариана:
— Нет, Мариан, — она задумалась, — ни один вампир не будет пачкаться в крови, чтобы убрать свидетеля. Для этих целей есть гипноз, пару слов и жертва, как зомби, повторяет все, что ты ей скажешь. И еще, я не чувствую вампира в этом здании. Если он пьет живую кровь, то я должна его почувствовать, но я его не чувствую.
Мариан инстинктивно тронул рукой медальон с вербеной у себя на шее. Лия посоветовала ему носить его всегда, чтобы не повадно ей было применять на нем свои гипнотические силы. После войны в 1881 году, многие люди стали носить такие медальоны, чтобы вампиры не могли на них применить внушение. Еще тогда в моду вошло пить святую воду. Святая вода сжигала вампиров, если они выпивали такую кровь.
Мысли Лии прервала Нина, которая заглянула в кабинет:
— Через полчаса начальник всех собирает в конференц-зале, — она произнесла это тихо и тут же приложила к красным заплаканным глазам платок. И вышла.
— Меня уже опрашивали полицейские, — вздохнул Мариан, — я вообще не выходил из отделения. Тебе я кровь достал прямо перед ними. Подумали наверно, что кому-то из больных понадобилась. Так что, не переживай.
Но Лия все равно переживала. Здесь, среди всех этих людей, возможно, ходит еще один вампир. И довольно-таки странный вампир, который убивает жертву вместо того, чтобы лишить ее памяти.
Через полчаса все сотрудники собрались в конференц-зале. Он не был большим, и сидячих мест на всех не хватало, некоторым приходилось стоять. Взгляды людей были направлены перед ними — на главный стол, за которым восседал сам начальник Димитрий Бьюрд. Рядом сидел Ален, опустив взгляд на свои сцепленные в замок пальцы. Димитрий всегда выглядел так, как будто был рожден, чтобы править больницей: высокий, но имел лишний вес и казался очень крупным. Ален рядом с ним выглядел совсем еще юнцом, но это мнимые выводы, которые можно сделать на первый взгляд. По крайней мере нервы Алена оказались на данный момент крепче, чем у начальника, который теребил свои пальцы и поглядывал на следователя, сидящего от него по другую сторону.
Лия протиснулась между двух медсестер в поисках места, но все было занято. Пришлось встать у стены, ловя на себе черный взгляд. Ален тут же отвел глаза, рассматривая людей. Теперь в его взгляде опять читалось презрение ко всем, он рассматривал каждого с таким интересом, что становилось страшно. Как будто он давал оценку каждому сотруднику, выискивая убийцу. Но Лия в этом взгляде увидела только неуверенность и страх. Она не отрываясь следила за ним, редко когда вот так можно понаблюдать за человеком, который тебе нравится. Жаль, что повод грустный.
— Я собрал вас здесь по очень печальному событию, — начал говорить начальник и после небольшой паузы продолжил, — как вы уже знаете, сегодня утром была обнаружена мертвой наша коллега со второго отделения — Катерина Кныш, — мы все будем ее помнить как всегда улыбающегося, жизнерадостного человека. Она была хорошим работником. Для нашей больницы это большая потеря.
От этих слов у Лии сжалось сердце. Начальник говорил правду, он говорил искренне и это чувствовалось в его словах. Она перевела взгляд на Алена, желая оценить его реакцию: теперь его взгляд оказался задумчивый, он тоже слушал Димитрия. Лия взглядом пробежалась по залу. Увидела Нину с платком в руках, Юлианна медсестра с их отделения сидела с ней рядом и обнимала в знак поддержки. Врачи тоже пришли все: доктор Мариан Визард; престарелый седовласый доктор Ширей, повидавший наверно все на своем веку, но такое впервые; доктор Марк Вольф, склонивший голову и внимательно слушающий слова начальника; доктор Эмилиан Лоан — молодой врач, только что прошедший ординатуру и первый год работающий в этой больнице.
В этом зале присутствовали врачи с других отделений, медсестры, санитары, но Лия плохо знала их имена.
Начальник встал:
— Я прошу вас, соблюдать спокойствие, работать в полном режиме и не показывать своим видом пациентам, что у нас в больнице произошел такой вопиющий случай, — продолжил он.
Кто-то из толпы закричал:
— Вы нам скажите, от чего она умерла?
Лия посмотрела в сторону, откуда послышался голос. Этот вопрос задал санитар из соседнего отделения. Кажется его имя Лайон.
Начальник нахмурился и посмотрел на следователя:
— Мы постараемся выяснить причину смерти, но пока ничего не известно.
Люди стали переговариваться, кто-то начал возмущаться, кто-то пересказывать подробности случившегося.
Их перебил следователь, который встал, пытаясь обратить на себя внимание:
— Чуть позже, я пройдусь по отделениям и возьму у каждого показания. Если кому есть что сказать, можете остаться здесь и мы пообщаемся сейчас.
Гул снова возобновился. Кто-то выкрикнул:
— Это убийство? Ее убили?
Лия вздрогнула от этих слов. Она посмотрела снова на Алена, он всматривался в толпу, ища глазами того, кому принадлежали эти слова.
— Мы ничего еще не знаем. Это все, расходитесь все по своим отделениям, я скоро начну допрос, — сказал следователь.
Все начали шумно расходиться. Лия тоже пошла, к ней присоединился Мариан. Он посмотрел на нее и подмигнул, а его губы прошептали, что все будет хорошо. Она кивнула. Хотелось бы в это верить.
В кабинете они снова остались наедине, можно было высказать свое мнение. У Лии до сих пор не укладывалось в голове факт укуса и смерти жертвы.
— Среди всех собравшихся в зале, я не ощущала никого необычного, — девушка
