Вселенная Бодхи - Ольга Сторм
— Не знаю, папа, сказала Софи, смеясь, я сама задаюсь этим вопросом теперь.
Софи восхитительно провела время в компании своего отца, Франсуазы и ее блинчиков, которые были просто великолепными.
Потом её охватило желание вновь услышать звуки своего любимого рояля. Закрыв глаза, она начала играть, и ее внутреннему взору представилось, что Бодхи мог бы оказаться однажды здесь, рядом с ней, не в том странном мире неземных ощущений, но в этом доме, который с самого детства для неё оставался самым настоящим и уютным местом на Земле.
— Спасибо папа, — говорила, она, обнимая его на прощание. — Тебе все же удалось меня развеселить.
Самым грустным фактом в жизни Софи было то, что имея замечательную семью и родившись в эту счастливейшую из эпох, она все-таки обладала обычными генами несравнимыми с теми, что имели все остальные в 71 веке. Это произошло случайно, и некого было в этом винить. Однако её любимая прабабушка по имени Виктория считала генетическую особенность Софи не просто не недостатком, но даже достоинством. (Кстати, Виктория не любила, когда ее называют прабабушкой. Она ворчала: 'Что за нелепая роль, как мне вписаться в это странное функциональное отношение?'")
Софи чувствовала, что Виктория всегда относилась к ней с какой-то особой теплотой.
“Ты же настоящая жемчужина, Софи”, — говорила она, — “в мире людей, которые подчинили свою биологию упрощенным идеализированным концепциям, ты являешься воплощением подлинной человеческой природы. Ты — словно дикая роза, растущая среди искусственных садовых цветов, чьи ароматы почти потерялись в процессе множества манипуляций”.
Софи сама не совсем понимала, о чем говорит Виктория, но в трудную минуту она предпочитала обратиться именно к ней.
Несмотря на то, что Виктории было уже более 450 лет, она сохраняла свою особую красоту и изысканность. Ее лицо, испещренное морщинами, выглядело столь одухотворенным, а глаза были такими глубокими и спокойными, что Софи каждый раз невольно ею любовалась. Незнакомец, встречая эту женщину впервые, мог бы подумать, что она, скорее всего человек искусства. Однако Виктория посвятила всю свою жизнь науке и обладала исключительно строгим, и превосходным интеллектом. Как Виктория однажды рассказывала Софи, первое время она занималась психологией, однако, чтобы лучше понять эту науку ей пришлось начать свои исследования в области биологии, нейрофизиологии, этологии, а затем и антропологии, Виктория углубилась в древнюю историю, и чем больше она узнавала о человеке, тем больше новых вопросов возникало в ее голове.
Теперь же Виктория жила в уединении далеко в Австрийских Альпах, занимаясь медитацией. Она рассказывала Софи, что теперь, в итоге, больше всех обретенных ею знаний она ценит внутреннее безмолвие.
Чтобы добраться до дома Виктории, Софи села в гиперскоростное беспилотное такси, которое позволяло мгновенно достичь практически любой точки на карте Земли.
Они тепло встретились и расположились в удобных креслах на террасе, где открывался великолепный вид на горный пейзаж. А Оливер, которого Софи взяла с собой, наслаждался исследованием запахов в бабушкином саду.
Впервые Софи почувствовала искреннее желание поделиться с кем-то тем, что с ней произошло: о своей встрече с Бодхи и путешествиях в Инфинити. Завершив свой рассказ, Софи обратилась к Виктории с вопросом о том, что бы та сделала на ее месте:
— Следует ли мне вернуться в Инфинити и бесцельно блуждать там в поисках Бодхи, или стоит ли мне отпустить его и позволить ему жить в своей искусственной реальности?"
Виктория ответила:
— Я бы на твоем месте уже сидела на этой террасе и задавала вопрос самой себе. Но все же в данном случае, моя точка зрения будет не слишком тебе полезной. Представь только, если бы я вдруг решила расспрашивать тебя о том, что я должна была бы делать с каким-нибудь например 450 летним старичком? Тебе самой хорошо известно, что твой личный опыт уникален, и я не могу прожить твою жизнь, как и ты не смогла бы жить моей жизнью, так же как и принимать решения за меня…
— Я, знаю, ответила Софи, — но Бодхи? Что ты думаешь о нем? Неужели только мне кажется, что он в опасности?
— Софи, Бодхи не в большей опасности, чем твой кот, который играет с любимой игрушечной мышью, — нахмурившись сказала Виктория.
— Услышав, что речь идет о нем, Оливер вставил: Да-да, не я в опасности, а мыши в опасности.
Кот положил свою большую голову Виктории на колени.
— Бойфренд Софи играет с мышами? — уточнил кот. Или он играет с Софи, как с мышью?
— Оливер, ты еще молодой кот, тебе пока трудно понимать метафоры, но не волнуйся, в роли мыши конечно же не Софи, но изобретение Бодхи — его собственная вселенная, — сказала Виктория.
— Пойми, Софи, продолжала она, генная инженерия дала современным людям внутренний потенциал, который у них раздувается иногда как флюс.
— А у котов есть флюс, а он кто — этот “Флюс”, интересовался кот?
— Вот видишь, даже твой гениальный кот болтает без умолку, — Виктория ласково потрепала его. — Он рожден таким и испытывает потребность в самовыражении.
— Да, я такой, — радостно промурлыкал продукт генной инженерии.
— Гении прошлого страдали муками творчества. Но люди, подобные Бодхи, испытывают муку, когда им не удается творить, создавать что-то новое. Бодхи не впадет в депрессию благодаря его высокому уровню самоконтроля, но тем не менее, без его гениальной игрушки он быстро начал бы ощущать нестерпимую скуку. Его мозгу остро необходимы сложные неразрешимые задачи, и его эмоциональному интеллекту требуются грандиозные запредельные переживания, без которых он чувствует себя несчастным. Вот мой поверхностный анализ в отношении него. — рассуждала Виктория.
— Это звучит так, что Бодхи до безумия влюблен в Инфинити, и даже я ему была интересна только внутри нее, грустно заключила Софи.
— Нет, — вдруг рассмеялась Виктория. — это значит, что Бодхи еще не так хорошо знает тебя, моя дорогая. Будь то Разумная Инфинити для Бодхи или эпоха Просвещения для твоего отца — все это всего лишь информационные среды, но мы — живые люди, и именно мы проявляем себя, и мы наполняем эти формы своим содержанием, Инфинити — это сосуд, а волшебный напиток — ваши с Бодхи реальные чувства
