Хозяйка Проклятой Пустоши. Книга вторая - Наталья Белецкая
Разведчик решила пока не убирать: возможно, охранники скажут что-то важное. У Исхрема должен быть покровитель – сам он не мог провернуть такую сложную аферу.
– Ди Соро? – прорычал директор школы. – Неужели еще не сдох?
В его голосе слышалось презрение. Дхан уже надел Исхрему ошейник, и пока два дежурных держали пожилого мага, снимал с него многочисленные защитные и атакующие артефакты.
– А вы думали, что прославленный генерал не узнает, кто причастен к его мнимой смерти? – как ни в чем не бывало осведомился теневик.
Что? Откуда он это знает?
– Разнюхал все-таки, – выплюнул директор школы. Он неприязненно посмотрел на Дхана.
Нихренашечки! Значит, Исхрем участвовал в устранении Дэлора! Но откуда это известно Тосано, и почему он об этом не говорил? Интересно мой бывший раб знал? Я покосилась на Дэлора, на его лице застыло потрясенное выражение. Не похоже, что он в курсе.
К слову, Исхрем даже не понял, что генерал не знал о его причастности. Пожилой маг перевел взгляд на Дхана, который продолжал снимать с него артефакты.
– До последнего не верил в твою причастность, Исхрем, – глухо сказал ди Соро.
– Ты всегда был излишне самоуверенным и доверчивым, – с презрением оглядел его директор.
Попав к нам в руки, он перестал играть роль доброго, мудрого волшебника и показал свою истинную сущность.
– Только ничего вы не узнаете, – недобро усмехнулся Исхрем, – на мне магический запрет.
– Еще и не такое можно преодолеть, если действовать осторожно, – пожал плечами Дхан. – Уведите его.
Подчиненные теневика схватили под руки директора (хотя, наверное, уже бывшего директора) и оттащили в подготовленную для него каморку. Как только дверь за Исхремом закрылась, отрезав звуки, я спросила:
– Откуда ты узнал о его причастности?
– Почему вы не рассказали… – одновременно начал Дэлор.
– Какая поразительная согласованность! – хохотнул Дхан. – Отвечу по порядку. Я не знал о его причастности, зато знаю тех, кто совершает преступления. Даже самые отъявленные негодяи придумывают себе оправдания, и, что удивительно, злятся, когда видят людей, пострадавших из-за их действий. Исхрем поступил так же. Он лишь мимолетно взглянул на нас, а потом смотрел только на генерала. У него на лице сначала промелькнуло удивление, а затем злость. Но откуда? Насколько я знаю, между вами никогда не случалось конфликтов, которые могли бы вызвать такую концентрированную ненависть. Вот я и решил забросить удочку: вдруг сработает? Честно скажу, сам не ожидал.
Дэлор опустил голову и сжал кулаки. Вот вроде бы он для меня чужой человек, а все равно хочется поддержать, ободрить. Жаль, что слова подобрать очень сложно. Я сама слишком хорошо знаю, что такое предательство.
Внезапно в тишине прозвучали слова одного из подручных Исхрема:
– Надо убираться отсюда подальше! Переехать в другой город, может, в другую страну. Наш хозяин слишком заигрался!
– Надеюсь, это сработает, и о нас забудут, – согласился второй боевик. – Лучше разделиться: так меньше шансов, что нас найдут.
Ох, я ведь так и не убрала разведчик, и теперь мы слышали, что происходило в карете, после того, как директора похитили.
– С ними все понятно. Думаю, ничего интересного мы уже не услышим. Можешь снимать наблюдение, – приказал Дхан.
– А как теперь допрашивать Исхрема, если на нем магический запрет? – спросила я, послушно развеивая чары.
– О! Есть много методов. Для начала давайте пообедаем, а потом уже пообщаемся с бывшим директором.
Обед прошел прекрасно. Мы не касались темы расследования, а говорили о каких-то отвлеченных вещах, вроде местных новостей, теплой погоды и приближающихся праздников. После еды втроем спустились в подвал, где сидел заключенный. Вообще, мое присутствие не требовалось, но хотелось посмотреть, как Дхан будет обходить запрет на разглашение.
Все оказалось проще, чем я думала. Теневик спросил о том, какую клятву принес Исхрем, и тот был вынужден озвучить формулировку. Потом Дхан поинтересовался, делал ли директор записи, и получил утвердительный ответ. А дальше стал подробно расспрашивать о системе защиты особняка. Исхрем мрачнел все больше, но ошейник принуждал его честно отвечать на вопросы.
Надо сказать, что древние маги отлично придумали с этими артефактами. Когда ошейник надет на преступника, допрашивать его можно быстро, без членовредительства и, главное, не сомневаясь в честности заключенного.
– А ты, Дэлор, послушно ждешь своей очереди, чтобы спросить, – вычленив паузу между вопросами Дхана, вдруг сказал Исхрем. – Могу вне очереди признаться: это я собственноручно сварил зелье, которое лишило тебя сил и которое подливала тебе Валенсия. Каково это: знать, что любовница тебя продала?!
Старикашка злобно рассмеялся.
– Не надо лгать, Исхрем, – спокойно отозвался Дэлор, – я знаю, что её использовали. Чья это была идея с предсказательницей?
– А! Ты и это узнал. Моя идея и моё исполнение. Тебе, наверное, будет интересно узнать, что именно мои мальчики задушили эту идиотку, предварительно с ней… поразвлекавшись…
Он на пальцах показал, что с девушкой сделали его подручные. Я передернула плечами. До чего ж мерзкий тип! А поначалу он еще казался мне добрым волшебником!
– Ты не боишься, что после того, как тебя допросят и ты станешь не нужен, я поразвлекаюсь с тобой? – глухо спросил Дэлор. – Не боишься? А я ведь могу. Например, буду сдирать с тебя кожу и наслаждаться криками.
На месте директора мне бы стало страшно, но Исхрем совсем не оценил угрозу, звучащую в голосе. Наоборот, лишь презрительно усмехнулся.
– Ты – чистоплюй, боишься испачкать ручки. Слишком любишь все делать по правилам. Тебя просили не казнить стрелка из отряда «Синих фениксов», даже деньги давали, а ты…
– Стрелок? – удивленно переспросил Дэлор, а потом, видимо, вспомнив, прорычал, – Тот стрелок?! Из-за этого кретина погибли сорок человек! И это были люди, которые прикрывали ему спину, люди, перед которыми у него был долг жизни!
– Его можно было оправдать! У него погибла мать. Это горе…
– Горе, которое нужно было заливать тремя бутылками самогона? Причем, находясь на посту? – перебил Дэлор.
