Предатели крови - Линетт Нони
– Обожаю гулять, – бодро заявила рыжая. – Куда идем?
Кость сверкнул на Кресту глазами.
– Предупреждаю в первый и последний раз.
Та не пошевелилась, оставшись между ними живым барьером.
– Креста… – попыталась Кива, но во рту пересохло, и она умолкла.
– Если Киве можно размять ножки, то и всем можно, – заявила Креста, игнорируя нависшую угрозу. А может, даже наслаждаясь ей. – Так нечестно!
Кость склонил голову набок, разглядывая ее.
– Вообще, я бы даже посмотрел на это представление. Но сегодня я не в настроении. – Он отвел взгляд и махнул паре тоннельных надзирателей, чтобы те подошли, а потом вновь посмотрел на Кресту. – Можешь копать сама или же они могут тебя заставить. Выбирай.
Кива встревожилась еще сильнее, потому что Креста вызывающе осталась на месте, и подоспевшим надзирателям пришлось схватить ее с двух сторон.
Кость удовлетворенно усмехнулся, глядя, как Креста брыкается у них в руках, а потом обернулся к Киве:
– Ты. За мной.
Кива панически посмотрела на Кресту и поняла, что рыжая вот-вот выкинет какую-нибудь глупость – например, нападет на надзирателей, – и поэтому торопливо выдавила:
– Ничего! Я скоро вернусь!
В этом она не была так уж уверена, поскольку понятия не имела, что на уме у Кости, но будет куда хуже, если Кресту накажут вместо нее. Стоит той продолжить сопротивляться – и не хочется даже представлять, какие последствия их ждут.
Глядя Кресте в глаза, Кива молча умоляла ее сдаться, и та наконец перестала брыкаться и недовольно качнула головой в знак согласия.
Кива облегченно вздохнула, но застыла, когда Кость развернулся на каблуках и быстро пошел прочь, бросив через плечо:
– Не услышу твоих шагов за спиной, и гулять ты отправишься в покойницкую.
Креста вырвалась из рук надзирателей и от души пихнула Киву вперед, добавив:
– Кость языком не мелет, как сказал – так и будет. Беги.
– Но ты…
– Делай как велено, будь умницей, – кисло попросила Креста, вновь подпихивая Киву. – Иди.
Креста бросила на Киву последний взгляд, вопрошая, почему та еще здесь, вернулась на свое место у стены и принялась рыть. Надзиратели не спускали с нее глаз, но Кива не сомневалась, что рыжей хватит ума не нарываться. Креста и так многим рисковала, влезая поперек Кости, который получил свое прозвище за то, что имел обыкновение бессердечно ломать заключенным кости, и порой на то не было иной причины, кроме скуки.
При мысли, до чего могло бы дойти, потеряй он терпение, Киву охватила вина. Но тут она вспомнила, что он ждет ее, и поспешила следом, бросив на Кресту последний взгляд – убедиться, что та спокойно работает. Кость она догнала уже у самых лестниц. Он, кажется, почти расстроился, увидев ее, и так стиснул арбалет, будто только искал повода пустить его в ход.
Кива тревожно покосилась на оружие, и Кость ухмыльнулся, но лишь кивнул на лестницу:
– Наверх. – И добавил издевательски: – Дамы вперед.
Отчетливо ощущая, как Кость следит за каждым ее движением, Кива послушно полезла по перекладинам. Кажется, прошла вечность, прежде чем они поднялись на поверхность. В голове у нее роилось множество вопросов, но ни один из них она не смела задать.
Однако ей и не пришлось, потому что, как только она вышла вслед за Костью на полуденное солнце, то увидела, зачем он спустился за ней.
А точнее, кому она понадобилась.
Прямо у входа в здание их ждал смотритель; его темнокожее лицо осталось бесстрастным, когда он взглянул на нее – пропотевшую, запыленную.
При виде его Кива резко остановилась.
За пять недель она еще ни разу его не встречала, кроме как в день своего прибытия, а в тот раз мозг был так затуманен наркотиком, что едва запомнил их встречу. Зубастая улыбка, полная злорадства, да несколько глумливых слов, которыми он ее поприветствовал, – вот и все. Тогда она и не почувствовала почти ничего, но теперь все было иначе.
Взор затянуло алым, когда она взглянула на человека, повинного в стольких смертях.
Включая и ее отца много лет назад.
– Так ты в самом деле не подохла, – без экивоков заявил Рук.
Кива не ответила, напоминая себе, что, если она на него набросится, Кость ее схватит. Кэлдон в Речном дворце дал ей пару уроков боевых искусств, но ей ни за что не совладать одновременно с Руком и Костью – да и по отдельности тоже. Навыки ее оставляли желать лучшего, и это если не брать в расчет несколько недель недоедания и суровых условий заключения. Если она хочет заставить его за все поплатиться, нужно думать головой и выжидать.
– Должен признать, не ожидал, – продолжал Рук. – Особенно учитывая, в каком состоянии тебя привезли. Тебе удалось меня удивить.
Он посмотрел ей в глаза, и звездчатый шрам показался ей еще более зловещим, чем обычно.
– Но ты же у нас всегда выкарабкаешься, да?
Кива подняла голову, но ничего не ответила.
– Сказать нечего? – Он поднял бровь. – Какая жалость. Но я не поболтать с тобой пришел. С тех пор как ты сбежала, от тебя сплошные проблемы, Кива Меридан, – а точнее, Кива Корентин.
Она постаралась ничего не выдать, но краски сбежали со щек, и лицо Рука вспыхнуло торжеством.
– Вот уж чего не ожидал, – сказал он. – Хотя теперь ясно, чего ты полезла в Ордалии. Родная матушка, во дела.
Он издевался, и Кива так сжала кулаки, что ногти впились в кожу.
– Но это все ерунда, я бы не трогал тебя, если б не этот твой принц, – сказал Рук, распаляясь. – Ты знала, что он пытался сместить меня с поста смотрителя? Собирался даже выдвинуть обвинение, веришь ли. Но я подчиняюсь не Эвалону – по крайней мере, не только Эвалону. Я отвечаю перед правителями всех восьми королевств, и, если уж говорить о законах, решает большинство. В отличие от твоего принца Деверика, они-то ценят мои заслуги и понимают, что я спасаю весь Вендерол от худших отбросов общества. А уж как, это не их забота. Так все и шло, пока ко мне не прицепился твой принц.
Рук нахмурился, и Кива застыла.
– Они, может, и отказались прислушаться к обвинениям Деверика, но теперь за мной наблюдают куда плотнее, – сказал смотритель. – И мне это не с руки. Совсем не с руки.
Он подался вперед – совсем немного, но достаточно угрожающе, чтобы Кива преисполнилась самых дурных предчувствий.
– Раз уж его тут нет, чтобы прочувствовать мое недовольство, то я решил, что оно
