Гнев - Кора Кармак
Их путь к лагерю оборышей был медленным, отчасти потому, что они выбрали себе участок на приличном удалении, но также и потому, что Роар, казалось, не торопилась. Он наблюдал, как она глубоко вздыхает, и знал, что её ум напряжённо работает, устанавливая барьеры, как они обсуждали прошлой ночью. Дьюк, Джинкс и Слай — все завалили её советами, — и Роар, казалось, была уверена, что сегодня ей удастся лучше отгородиться от окружающих её душ.
Он не мог себе представить, с чем она сейчас имеет дело. Больше всего в охоте за бурями он презирал возможность того, что его разум может пасть под влияние магии бури. Эта потеря контроля ужасала его. Но такое случалось очень, очень редко, когда он сталкивался с бурей, достаточно сильной, чтобы застать его врасплох. Роар, напротив, постоянно находилась в осаде. Угроза такого рода вторжения была изнурительной, не говоря уже о бесконечном паническом страхе.
Боги, она была сильной. Неудивительно, что он любил её. У него никогда не было никаких шансов.
Когда показался город, а вместе с ним и лагерь, он, наконец, нарушил их молчание.
— Прежде чем мы туда зайдем, есть ли что-нибудь особенное, о чём ты хотела бы спросить? — он откашлялся и добавил: — Кого-нибудь?
Она замедлилась, её шаги стали неуверенными.
— Что ты имеешь в виду?
Он вздохнул.
— Должна же быть какая-то причина, по которой мы вернулись сюда, Роар. Я стараюсь не давить на тебя. Но ты должна знать, в какую опасную ситуацию мы попали. Предполагаю, что в городе есть кто-то, о ком ты беспокоишься и он в опасности. Я прав?
Роар впилась зубами в нижнюю губу и затеребила её. Наконец, она сказала:
— Это сложно. Но да, отчасти. Внутри моя мама.
У Кирана отвисла челюсть, и он уставился на неё.
— Твоя мать?
Он всегда считал, что она каким-то образом осиротела, как и все остальные члены их команды. Почему он так считал, неизвестно. Она никогда не говорила о своих родителях. Но у него сложилось впечатление, что она была в довольно тяжёлом положении перед тем, как сбежала. По сути, она была сама по себе.
Роар кивнула, и его мысли, наконец, сумели уловить ситуацию. Он отпустил её руку, обнял за шею и притянул к своей груди.
— Ох, принцесса. Ты должна была рассказать. Мы доставим тебя к твоей матери.
Её лицо исказилось в болезненном выражении, и он не знал, что делать, кроме как крепче прижать её к себе. Так он и сделал. И через слишком короткий миг он отстранился и сказал:
— Давай заведём новых друзей.
* * *
Если раньше Аврора и думала, что ей трудно сосредоточиться, то теперь это было ничто по сравнению с тем, что она чувствовала, когда в животе у неё бурлило чувство вины. Формально она не солгала. Она отчаянно хотела попасть в город и узнать, что случилось с её матерью, надеясь найти мать, если та ещё жива. Но когда Киран заключил её в объятия и, судя по его виду, явно сожалел, что подтолкнул её к этому разговору, её полуправда отнюдь не стала ощущаться менее лживой.
Она была ужасным человеком. Ужасным, отвратительным, эгоистичным человеком. Всё это — это была её вина. Она посмотрела на оборышей вокруг себя, размышляя, как всё могло бы измениться, если бы она осталась. Были бы эти бедные люди здесь, уязвимые и напуганные, если бы не флаги семьи Локи, развевающиеся на стенах замка?
Ужасная правда заключалась в том… что она не знала.
Ох, она надеялась, что всё будет по-другому. Что её мать, что она никогда бы не позволила этому зайти так далеко. Но потом Аврора вспомнила о множестве причин, по которым она изначально уехала — включая все те бумаги, которые она нашла на столе своей матери, штрафы и исключения за мелкие нарушения, груды и груды отклоненных заявлений о предоставлении гражданства. Всё это казалось таким холодным и жестоким, и совсем не походило на то королевство, каким она наивно считала свой город.
Но теперь у неё был шанс изменить ситуацию, пусть даже совсем незначительно.
Аврора оторвалась от Кирана и подошла к группе женщин, наблюдавших за несколькими маленькими детьми, игравшими в грязи. Малыши были изобретательны, они делали игрушки из веток и камней, связывая их вместе бечёвкой и создавая фигурки, и они использовали их для борьбы, издавая своими потрескавшимися ртами звуки, похожие на гром и ветер.
Аврора подошла ближе к женщинам и приветственно подняла руку.
— Привет. Могу я присесть с вами?
Женщины посмотрели на неё, долго и молчаливо, но, в конце концов, одна из них кивнула, и Аврора заняла место на камне средних размеров, который, похоже, притащили сюда именно с этой целью.
— Мы только что приехали, — сказала им Аврора. При этих словах женщины оторвали от неё взгляды и подняли глаза, посмотрев поверх её головы, туда, где, как она догадалась, Киран занял позицию часового. — Мы пришли издалека. И не слышали новостей о том, что здесь произошло. Вы здесь уже давно?
Аврора не была уверена, получит ли она ответ, но тут один из детей отвлёк её невероятно драматическим рёвом. Он бросился в грязь со своей игрушкой, размахивая руками и крича так громко, как только мог. Девушка напротив него вскинула руки вверх в победном крике:
— Я победила Повелителя бурь!
Одна из женщин быстро вскочила, схватила девочку за руку и строго её утихомирила. Атмосфера становилась напряжённой, как будто одно упоминание его имени могло вызвать бурю на их головы.
Дети, однако, ничего не замечали. Как только женщина вернулась на своё место, они продолжили играть, но на этот раз уже тише. Один или двое притворялись бурями, в то время как другие отбивались от них с помощью своих самодельных игрушек.
Аврора улыбнулась, точно зная, каково это — играть в такую игру. Когда она была маленькой, её старший брат изображал из себя смерч, зловеще кружась вокруг неё, иногда даже подхватывая её на руки и кружа так быстро, как только мог. В конце концов, он всегда позволял ей побеждать.
Старая, знакомая боль открылась при мысли об её брате. Она скучала по нему, всегда будет скучать, но такого количества времени осталось так мало воспоминаний, которые она могла вспомнить ясно.
— Недели, — произнёс бархатистый голос рядом с ней, но они сидели молча так долго, что Авроре потребовалось мгновение, чтобы понять, что женщина отвечает на её вопрос. — Мы здесь уже почти три недели.
Аврора
