Билет в прошлое (СИ) - Черняк Женя

Прозвучало так искренне, что захотелось ему поверить. Профессор не лгал, либо делал это слишком искусно. В его глазах, скрытых за толстыми линзами очков, читался юношеских азарт. Мне это тогда даже понравилось.

— И как долго можно находиться во сне?

— Самый долгий сеанс зарегистрирован на отметке в двенадцать часов сорок семь минут. Это был первый раз, когда мы отправили человека в путешествие. После пробуждения он наотрез отказывался верить в то, что всё, что с ним происходило во время сеанса было иллюзией. С тех пор мы существенно снизили порог нахождения во сне.

— На сколько существенно?

— Не более четырёх часов за раз с последующими увеличениями во времени.

Я посмотрел на человека, спящего в нескольких метрах от нас.

— Так он тоже сейчас где-то в прошлом? — кивнул я в его сторону.

Профессор перевёл взгляд на занятую кушетку.

— Совершенно верно. Более трёх часов во сне. Скоро будем пробуждать. С нами всегда дежурит анестезиолог и реаниматолог на случай непредвиденных обстоятельств. Всё-таки риск есть риск даже если вы за него заплатили. — Затем, сделав паузу, добавил: — Важно понимать, что это никакое не путешествие во времени. Это полное погружение в воспоминания, настолько подробное и реалистичное, что ощущается каждая деталь от дуновения ветра и запахов до эмоциональных ощущений.

— Звучит так, что не захочешь возвращаться обратно.

— Поверьте, никто не хочет.

В общей сложности я провёл в институте около часа, после чего поспешил к выходу. На сегодня с меня хватило с лихвой. Слишком много информации для такого примитивного динозавра как я. Профессор терпеливо объяснял мне все нюансы погружения в расщеплённый мозг, а я делал вид что что-то в этом понимаю. До конца он меня так и не убедил, однако пищу для размышлений я сегодня получил.

Провожая меня до двери, Шестаков не стал уговаривать стать спонсором этого проекта. Напротив, меня удивило то, с какой сдержанностью он себя вёл.

— Забыл сказать вам, господин Абрамов, подготовка к погружению в один определённый промежуток времени занимает не меньше четырёх недель. Всегда по-разному. Зато когда мозг будет готов отправить вас на место, в дальнейшем сможете делать это хоть каждый день.

— Только в одно и то же место в одно и то же время? — переспросил я, уточняя, правильно ли его понял.

— Абсолютно верно, — виновато улыбнулся он. — Если когда-нибудь захочется поменять место и время, то придётся проходить подготовку заново, так что лучше хорошо подумать куда именно вы хотели бы отправиться.

— Ещё вы забыли упомянуть о цене вопроса.

Замявшись, он назвал приблизительную сумму. Я присвистнул.

— Не слабо, — выпалил на эмоциях.

— Там задействовано оборудования стоимостью в миллиарды. Отчасти именно поэтому мы и ищем состоятельных подопытных. Работаем на самоокупаемость.

Мы снова обменялись рукопожатием.

— До скорой встречи, господин Абрамов, — попрощался профессор.

— Зовите меня Никита. И это… я ещё не принял никакого решения.

Он промолчал, хотя глаза говорили обратное. Он знал, что я вернусь, что пойду на все их безумные условия и раскошелюсь ровно на столько, сколько они скажут. Всё это читалось в моих глазах, а точнее в том, как они поменялись за время моего пребывания в институте. И, скажу честно, любопытство меня действительно раздирало на части. Такого интереса к чему-то новому я не испытывал уже очень много лет.

Глава 3

3 глава

Чёрт бы меня побери, но я согласился на эту авантюру. То ли потому что снова бежал от задуманного, откладывая его на неопределённый срок, то ли потому что действительно поверил в чудо квантовой механики. Скажу прямо, любопытство раздирало, хотя я ни в коем случае не питал никаких иллюзий по поводу своего выбора.

Спустя пару часов, нет-нет, не дней, а именно часов, моё бренное тело уже мостилось в неудобном кресле институтского психолога. Случилось это потому, что добравшись до дома, я первым делом позвонил профессору и высказал ему своё согласие. Времени, потраченного на возвращение из института, хватило для принятия этого решения, причём приступить не терпелось. По словам Шестакова предстояло пройти немалый путь от простых тестов до физических процедур, прежде чем мы доберёмся до главной цели исследования, а именно до погружения в квантовый сон. Раз так, то не имело смысла оттягивать сей процесс.

Итак, кресло было весьма неудобным, хотя, возможно, это было сделано специально. Кое-как примостившись на нём, я с претензией посмотрел на психолога. Напротив меня за массивным столом сидела женщина лет сорока, всем своим вниманием погружённая в монитор ноутбука.

— Перед вами бланк с вопросами. Возьмите его и заполните, — сухо произнесла она, даже не удосужившись посмотреть в мою сторону.

Я растерянно посмотрел на лист бумаги, лежавший перед носом. Протянув руку, резко подхватил его и стал изучать. Первыми пунктами были стандартные вопросы о возрасте, весе и росте, а вот далее уже пошли менее приятные, не связанные с физическими характеристиками опрашиваемого.

«Когда в последний раз у вас был интимный контакт с другим лицом?» — звучало в вопросе под номером 6. Я задумался, сморщив лоб. С недоверием взглянул на женщину, которая была занята своими делами и, казалось, меня совсем не замечала. Снова вернувшись к бланку я прочитал следующий вопрос: «Как часто вы мастурбируете?» Под номером 8 спрашивалось, пробовал ли я когда-либо нетрадиционные сексуальные отношения, и если да, то во сколько лет это случилось впервые.

Голос женщины-психолога отвлёк меня от размышлений:

— Что-то не так? — спросила она, заметив мою растерянность.

Теперь она смотрела на меня в упор, сверля серьёзным взглядом через линзы изысканных очков.

— Да просто… — Я почему-то растерялся, хотя уже давно не испытывал подобных чувств перед женщиной. — Это всё обязательно? Я имею ввиду такие вопросы. Всё ясно как божий день. Вы хотите раскрыть мой психологический портрет. Но что если я не готов к подобным откровениям?

— Это не просто психологический портрет, господин Абрамов. Мы узнаем о вас всё, заберёмся в глубины сознания, а потом нарисуем карту, по которой с помощью супермощной нейросети проведём вас в ваше прошлое.

Я уныло улыбнулся, а когда понял, что выгляжу нелепо, тут же убрал с лица неуместную ухмылку.

— Ясно. Так значит, это необходимо, — уныло произнёс я.

— Именно так, — холодным тоном заключила она, возвращая деловой взор к монитору.

Я снова попытался сосредоточиться на вопросах. К удивлению, большая часть из них была связана с моей никчёмной интимной жизнью, о которой я не мог поведать ничего интересного. Далее последовали вопросы о детстве, юности и деловых достижениях. На них я отвечал более уверенно, чем на предыдущие.

В общей сложности в кабинете я провёл больше часа, исписав четыре бланка. Когда вернул ручку на место, дамочка в очках перехватила бланки со стола и положила около себя.

— Хорошо, господин Абрамов. Мы тщательно изучим ваши ответы, а после, исходя из них, составим новые анкеты. В среднем в день вы будете заполнять примерно полсотни вопросов. Все они будут корректироваться ежедневно.

Это чуть не вывело меня из себя.

— Я думал, на этом всё, — сквозь зубы процедил я, нервно сжимая подлокотники неудобного кресла.

— Извините. Вам ещё не сообщили о графике посещения моего кабинета.

— О графике?

— Конечно. Ближайшие две недели вы будете посещать мой кабинет перед всеми предстоящими процедурами. Вот сейчас, например, вас проводят в физио кабинет, посадят на тренажёры и подключат к вашему телу датчики. Далее вы уйдёте в кабинет нейрохирургии. — Заметив мой встревоженный взгляд, поспешила добавить: — Не беспокойтесь. Там вам предстоит просто лежать на кушетке в течении получаса, ну, может, чуть больше. Доктор Фридман будет проверять активность вашего мозга, одев вам на голову специальный прибор.