Бессонница Черного Зверя (СИ) - Полынь Кира Евгеневна

Было в этом что-то… женское? Такое трогательное и откровенное, что Аксар даже поморщился, не переваривая нежности как действие в общем.

— Я думаю, мы с вами не настолько близки, господин Хидай. Можете осудить меня за это, думать, что я совершаю огромную ошибку, но это мой выбор.

— Не сомневаюсь, — устало ответил он, и невольно бросил взгляд к выходу, нутром прислушиваясь к тишине дома.

Там, наверху, его все еще ждала неразгаданная загадка, требующая немедленных действий, а он был вынужден слушать странные, даже абсурдные просьбы несмышлёной девицы, которая по своей глупости влюбилась в непостоянного болвана, который сломает ее сердце своими корявыми пальцами.

К тому же, Аксара безумно напрягал факт того, что и сам Райт обещал скоро явится в его поместье, и прервать своим громким и веселым голосом его уединенный покой.

Воина мало трогали чувства незнакомой ему леди, пришедшей со странным поводом и выложившей личные факты без присущей аристократам осторожности, но допустить их встречи на его территории он просто не мог. Еще не хватало того, чтобы страсти разгорались в его поместье, разбивая звенящую тишину своим шумом!

К тому же, у него было куда более важное дело, таящее в темных глазах сладкие искорки…

— Вы, наверное, хотите знать, почему я выбрала именно вас, господин Хидай, — продолжила гостья, и Аксару пришлось вынырнуть из глубоких воспоминаний о глазах незнакомки и прислушаться. — Дело в том, что я множество раз слышала о вашей…

— Что же, интересно знать?

— Холодности, — мягко ответила Оливия, подобрав самое нейтральное слово о его характере.

Мягко сказано.

Если другие с легкостью могли позволить себе познакомиться с первой встречной, отвести ее в кабачок, а после и на постоялый двор, то Аксар не мог. Брезговал. Ему было проще содержать одну постоянную любовницу, и использовать ее исключительно в желаемые для плоти моменты. Взял, заплатил, и ушел. Никаких проблем, лишних слов, разговоров. Только животная похоть, которая требовала своего выплеска, туманя мозги.

У аристократок он не пользовался успехом, умея репутацию холодного и нелюдимого убийцы, который просто не способен оценить их потенциал, спрятанный под пышными юбками с кринолином. Аксара такое положение вещей полностью устраивало, и он регулярно, в свободное от походов время, пользовался телом Наизы, из дома терпимости мадам Бушан.

Не устраивало это только Его Светлость, всеми правдами и неправдами пытающегося загнать своего воина под венец, чтобы продолжить род «Черных Зверей». Его как никогда волновало отсутствие у Аксара желания остепениться и завести парочку карапузов с розовыми щечками и зерном темной магии, передающейся по наследству.

Собственно, именно по его рекомендации еще утром перед Аксаром оказался портрет самой леди де Сент, которая, как выяснилось, целенаправленно намеревалась стать его женой.

— Вы ошибаетесь, Оли-ви-я, — прочистив горло, он по-мужски широко расставил ноги, и наклонился корпусом к девушке, пользуясь пугающей большинство людей аурой. — Я очень люблю женщин. Особенно брать их так, чтобы они визжали от смеси мучительной боли и сладостной страсти. Мне нравиться мучить их ночи на пролет, и если вам суждено стать моей супругой, имейте в виду — я буду пользоваться своим положением по максимуму, и возьму от вас все, чего захочет моя черная душа. Надеюсь, теперь вам это ясно?

Леди перед ним на секунду побледнела, а после зашлась таким пурпурным румянцем, что Аксару показалось, будто кожа девушки сейчас вспыхнет от возмущения и стыда. Она беззвучно глотала воздух, слегка хлопая пухлыми губами и смотрела на него широко распахнув глаза, пока Аксар, не скрывая наслаждения, ждал реакции.

Сейчас она рванет как пороховой залп, обвинит в бесчестности и вульгарности, и выкатиться прочь из его дома, оставляя Черного Зверя с его долгожданной добычей, которая слишком притихла.

Но реакция леди Оливии удивила мужчину:

— Я вижу, что вы намерены запугать меня, господин Хидай. Хорошая попытка, но смею вас разочаровать — бессмысленная. Я вижу, что вы врете, отговариваясь от моего предложения.

— Не было никакого предложения, леди де Сент, — резко перебил он. — Есть я и ваш отец, который готов сплавить вас замуж даже за такого монстра, как я. И если Его Светлости приспичит, и шило в заднице станет невыносимо печь: нас быстренько обвенчают и без нашего на то согласия. Поэтому пользуйтесь случаем, Оливия, и бегите наслаждаться своей собственной жизнью, без моего присутствия. И еще совет, лично от меня: забудьте о Хьюго. Он не оценит ваших жертв.

Гневно выдохнув, гостья подскочила со своего кресла и направилась к выходу, набрасывая на плечи сухой от поездки в карете капюшон. Не обернувшись, она дернула на себя дверь, не нарушая тишину, но уже собираясь переступить порог, не глядя на Аксара, сказала:

— Иногда мы слишком часто стараемся забыть о том, что кажется нам не по зубам. Откладываем в дальний ящик, в ожидании подходящего дня, минуты, но они никогда не приходят, потому что есть только сейчас. Или делай, или смирись. Я мирится не готова, господин Хидай. Всего вам доброго.

Даже не хлопнув дверью, она исчезла за ней, и взглянув в окно, Аксар проводил непрошенную гостью взглядом, глядя на предоставленный ее слугой зонт, и открытую дверь кареты, в которой девушка исчезла с его глаз.

Но времени думать о проблемах слишком молодой и несмышлёной девчонки у него не было никакого желания. И спеша со всех ног, Аксар направился к своему ночному кошмару.

Глава 9. Мир тесен

Упрямо идя через лесную чащу, я едва не закричала от радости, выбравшись к дороге, ведущей к деревне. Оставалась только прямая тропинка, из смеси земли и грязи, но шанса заплутать уже не оставалось, и выполнив свою часть сделки, господин Ворон вновь нахохлился.

— Скоро доберемся домой, — пообещала я, ободряя птицу. — Вы сможете жить в сарае, если захотите. Главное сильно Фи не досаждайте, она женщина менее терпимая, чем я.

— Кар! — обиженно каркнул он, напоминая, как я сбросила его с окна в куст замечательных гортензий.

— Вы сами виноваты. Плохая была идея идти к этому… этому…

— Кар, — несогласно ответил ворон, отворачиваясь и не желая спорить.

Назвать мужчину, кроме как скотиной, у меня не хватало слов, и весь настрой требовал обругать Черного Зверя, кроя проклятиями род до пятнадцатого колена.

Наглый, невоспитанный мужлан!

Губы предательски запекло, напоминая о поцелуе, который так бесцеремонно украли. Теплая волна внизу живота пронзила так резко, что я даже всхлипнула, прикрываясь тем, что поскользнулась, под внимательным взглядом красноватых вороньих глаз.

Страшно было бы представить, что случилось бы, не отвлеки его нежданные гости. Как далеко он мог зайти, не случись этой отсрочки.

Вспоминая, как крепко держали сильные мужские руки, последние сомнения уверенно покидали голову.

Зашел бы. Далеко зашел бы.

Его горячая кожа будто оставила на моем теле отметины, которые теперь пекло, раз за разом напоминая, как это быть пойманной таким зверем как он. Огромным, сильным и беспощадным.

Он даже не спросил мое имя! Еще и набросился с обвинениями, угрожая расправой непонятно за что!

Поднимая в голове образ разъяренных глаз, вновь ощутила эти незнакомые мурашки, набросившиеся на кожу и маленькими иголочками прокалывающие ее. Странный… Может он душевнобольной? Совершенно потерял рассудок, хлебнув ужасов войны?

Ответа на этот вопрос у меня не было, но единственное, что я знала совершенно точно, так это, что ноги моей больше не будет в поместье Черного Зверя!

Дождь утих, превратившись из ливня в мелкую колючую морось, и я обрадовалась тому, что успела переодеться еще в лесу, с трудом забравшись в свое мокрое платье и избавившись от рубашки мужчины. Выбросить бы ее по-хорошему, но касаясь хоть и влажного, но мягкого и легкого шелка, рука просто не поднялась, и я, скрутив в небольшой валик, спрятала ее во вместительном кармане юбки.