Против лома нет дракона - Александра Ибис
Супчик, который я приготовила, выглядел отвратительно, однако эффект у него был самый полезный: он одним только запахом приглушал обострённые драконьи чувства, на какое-то время делая их абсолютно человеческими. А при принятии внутрь… действие было и того и сильнее. Одного глотка хватало на несколько дней, потому, даже если не сбегу сегодня, когда все драконы во дворце утратят чутьё, то хоть огражу себя… от Орлена Сираксеса.
Кто бы мог подумать, что когда-нибудь мне придётся ограждать себя от Орлена Сираксеса?! Кем бы ни был мой папенька, но будь он проклят за свою драконью кровь раз десять! Из-за того, что избегала драконов, я не то чтобы имела с ними близкие контакты и тем более отношения. А, может, следовало бы иметь, потому что тогда бы я знала, что на меня, полудраконицу, вполне себе действует древняя магия с притяжением дракона и драконицы друг к другу. А поскольку все участницы отбора невест для молодого императора, который ну никак не мог выбрать жену сразу и должен был познакомиться и провести время со всеми достойными претендентками, были подвержены той самой брачной магии… Мне нужно было как-то эту брачную гадость задавить!
Однако сейчас, месяц спустя, я понимала, почему император Орлен Сираксес, этот блондинистый прохвост, решил удержать расхитительницу своей сокровищницы во дворце именно отбором невест, который, как назло, проводился в момент нашего вторжения в его нескромную обитель. Подверженная этим чарам, я… не могла уйти. Они действовали лучше всяких оков, меня не нужно было запирать, я сама себе препятствовала в планах побега, потому что тянулась к дракону. Мне было интересно, чем он занимается, чем он увлекается, что ему нравится есть. И ему было интересно всё то же самое обо всех участницах отбора. Впору задуматься, как только его не скрутило до смерти от головных болей от притяжения к двадцати пяти прекрасным дамам! И ведь ни одну пока не выбрал!
Вряд ли выберет, пока я здесь, ведь таким образом Орлен Сираксес мог допросить меня, не прибегая к неприятным, пугающим, но привычным методам допросов, с которыми я знала, что делать! Что касается Амулета Всех Стихий…
Однажды, когда я ещё не так сильно ощущала притяжение брачной магии, я попыталась сбежать из дворца через окно выделенной мне спальни. Спальни, которая находилась на этаж выше спальни императора. Прямо. Под. Его. Окном.
— Знаешь… — задумчиво протянул Орлен, держа меня за руку. Его рука была единственным, что удерживало меня от падения на землю, потому как добытую (не зря же я расхитительница сокровищ, в конце концов!) верёвку эта зараза срезал когтем, а меня… поймал за запястье, чтобы я следом за верёвкой не улетела в дворцовый парк. Двери в сокровищницу были закрыты и зачарованы так надёжно, что через неё уже не сбежать. Тем более, без ловца чар. — Даже если Амулет Всех Стихий уже в чужих руках, понадобится немало времени, чтобы научиться им пользоваться. Времени, которого у твоего заказчика не будет, потому что либо он или твои товарищи выдадут себя моим ищейкам, либо ты сломаешься и сама всё расскажешь.
— Не дождёшься, — прошипела я. На «ты» мы перешли так же быстро, как это чудовище решило, что засунуть меня на свой отбор невест — гениальная идея. Мне понравилось, как звучит его имя…
Орлен огладил свободной рукой участок оголённой кожи моего предплечья. Свой прекрасный бронированный плащ назад я так и не получила, а сбегать в выданных неудобных девичьих платьях было смешно. Пришлось раздеться до белья, смешного, но хотя бы чуть более удобного.
— А ведь я единственный, кто удерживает тебя от падения, лисичка.
Из-за того, что первые дни отказывалась называть даже имя без фамилии, Орлен прозвал меня лисичкой. На такое обращение его вдохновила маска, что он сорвал и безжалостно выбросил во время моей первой попытки побега. Когда же я сдалась и представилась Таисией, ему уже слишком понравилось называть меня… так.
— По-моему, я пала давным-давно, — рукой, свободной от его хватки, я погладила панталончики, в которых собиралась сбежать.
— О, ну это приятное падение, — не стал спорить Орлен.
В общем, как бы сильно дракон ни волновался о пропаже родового артефакта, он не срывал злость на мне и никак не показывал этого никому во дворце. Хуже было то, что с каждым днём я притягивалась к нему всё сильнее, только вот, в отличие от других драконьих девиц, гостивших во дворце, не была его потенциальной императрицей, я была пленницей. Меня не посылали сюда мои богатые родители за новым статусом для семьи, я пробралась сюда тем ходом, каким приличная драконица никогда не придёт. Если… когда я сдамся под давлением брачной магии, дальнейшей моей судьбе не позавидуешь.
Потому мне надо было сбежать раньше, чем Орлен победит в игре, в которую меня затянул.
Впрочем… император вёл себя так, будто действительно хотел узнать, что за драконы меня бросили. Словно ему была важна судьба бастарда и то, что ненужные драконьи дети в его империи действительно бывают.
Но я напоминала себе, что расположить к себе собеседника жалостью к его судьбинушке — распространённый психологический приём, а Сираксес — всё же правитель и в психологии понимает, потому пока держалась, не говорила правды. Но бежать было пора. И далеко.
Где же носило Лири и Лэйса?!
Глава 8. Стой, что?!
Испытание заканчивалось на том, что приготовленные участницами отбора блюда несли императору на пробу. У меня были сомнение, что моё зелье даже донесут до Орлена, а потому спешила в свои покои за припрятанными столовыми ножом и верёвкой для побега я, не слишком осматриваясь по сторонам и путаясь в по-идиотски роскошном платье. Его нижний слой был выполнен из очень нежной и приятной ткани, но вот верхний… его хотелось содрать!
— Твою ж! — кто-то резко дёрнул меня в узкий служебный коридор, и в нос ударил запах отвратительных духов с едва прикрытыми любовными чарами. Такие отвратительные духи мог использовать только…
— Лэйс? — счастливо промычала я ведьмаку в руку.
Друг, убедившись, что его узнали, тут же отпустил меня и заржал в ладонь.
— Да это не иначе как наша принцесса! Платье нигде не жмёт?
— Не жмёт, — ответила вместо меня Анаилира. Я аж подпрыгнула от неожиданности: подругу было совсем не видно в темноте, только голубые глаза сверкнули. — Там внизу жемчужный шёлк. Мы тут не особо нужны были.
Её
