Попаданка особого назначения (СИ) - Ирина Пиняева
Мужчина же меня не отпустил, дерзко продолжал целовать, но тут, видимо, уже вселенная дала свой знак таким знакомым голосом.
— Нет. А-фи-геть просто!!! Я тут тружусь, так сказать, на наше общее благо, а она целуется. Катя! — Серегин визг ввалился в мой мозг словно снежная лавина летом на пляж.
Глава 5
Глава 5
Я, как ошпаренная, отскочила от решетки. И не знаю, что меня терзало больше, разочарование от потери, стыд перед другом или досада на себя, такую несдержанную особу.
Незнакомец перевел безмятежный взгляд на Сергея. Всеми движениями показывая равнодушие и спокойствие. Я же, наоборот, пыхтела, словно паровоз, мои щеки горели румянцем, а отросшая челка прилипла к влажному лбу.
— Катя, — растормошил меня друг, — нам надо срочно валить отсюда.
— Хорошо, — согласилась и бросила последний взгляд в темноту клетки, куда удалился незнакомец.
Я не увидила, скорее почувствовала, что незнакомец грустно усмехнулся.
— Катя, как ты могла. Целовалась с этим… Фу…
Я молчала. Ну, да, как-то могла. Только сожаления по этому поводу не испытывала, но другим знать это необязательно.
Справа от нас началась какая-то суматоха. Словно ледокол лед толпу прорезала толстушка в средневековом платье затрапезного вида, при этом таща за собой еле двигающегося мужчину и крича что-то неопределенное. Ее полный перст непереставая тыкал в нашу с Сергеем сторону.
— Папа, это он! Он украл мое доброе имя. Мою честь!
— Блин! Катя, бежим огородами! — воскликнул Орлов и потащил меня на площадь, в самую гущу толпы. Да с таким упорством, что я едва не падала и едва успевала переставлять ноги.
Девица сзади орала: «Папа, он меня обесчестил! Он обещал жениться!»
К крикам подключился папа барышни и закричал басом: «Стража!!!»
И вот это последнее мне вообще не понравилось.
Нас бы определенно схватили, и женили, если бы не начало торгов, но мы про это еще не знали. Где-то зазвенел колокол, народ валом повалил на площадь, сметая все на своем пути и нас в том числе. На помост, стоявший все это время в центре площади, начали выводить рабов.
— Серега, — шикнула на друга, — ты мне сейчас руку сломаешь.
Мы старались идти размерено, подстраиваясь под шаг толпы, мне казалось, что я проглотила швабру, настолько ровной была моя спина и прямы плечи. Краем глаза нашла «потерявшую» честь «красотку» — она что-то нашептывала своему батюшке и смачно сплевывала на песок, утирая рот видавшим виды кружевом на манжете. От этой картины меня передернуло.
— Фух, оторвались, — выдохнул друг и таки отпустил мою несчастную длань. Пришлось растирать, чтобы вернуть ей чувствительность. Тем временем на небольшой импровизированный помост под возбужденные перешептывания ароматной толпы начали выводить особо ценные экземпляры местных заключенных.
Далее началась полнейшая дикость, на мой цивилизованный взгляд. Глашатай, или как его здесь величали — господин торговец, рассказывал: кто, где и за сколько купил того или иного человека в услужение. Затем следовали бурные аплодисменты и «приобретение» спускали вниз к новому хозяину, причем некоторые покупки довольно улыбались господину, а господины их примирительно хлопали по плечу: мол, сработаемся. Наконец, настало время увеселительной части и здесь моя челюсть чуть не отвалилась.
— Казнь, ГОСПОДА! Эти люди не достойны находиться среди нас! — увещевал гад в полосатых штанах. Серега же, заметив на моих щеках ненормальный румянец, вновь ухватил за руку.
— Катя, успокойся. Это здесь единственное развлечение.
Я же одуревшим взглядом смотрела, как, словно из воздуха, вырастает виселица, как довольные палачи, совершенно нескрывающие уродливых лиц, проверяют веревки и петли.
— Ущипните меня…, я сплю… — все еще не веря в происходящее, пробормотала, за что и получила не хилый такой тычок под ребра.
А зрелище начало наращивать масштабы, кто-то в толпе начал петь, кто-то плакать, кто-то подбадривать палачей.
— Орлов, надо что-то делать…, — в ответ локтем толкнула друга в живот, с ужасом наблюдая, как отворяют самую дальнюю клетку и выводят моего раба. Моего собственного раба!
— О, не-е-ет, подруга! — странно, но Серега меня понял без слов, правда, как-то не так. — Я на их место не пойду, как бы я к тебе хорошо не относился, ты меня не уговоришь.
Трое бедолаг медленно поднимались на сцену, мой был третьим. Чуть в стороне послышался заливистый свист, я бросила туда злой взгляд и возле сцены узрела недавнюю старуху, которая не предсказательница. Она, засунув в рот свои два скрюченных пальца, бодро насвистывала вслед медленно бредущим мужчинам.
— Я бы вас всех выкупила, голубки! — оповестила она их. — На последние покойного мужа купила.
Я громко вздохнула и тут же поймала на себе темный взгляд раба из дальней клетки, он почти поравнялся с тем местом, где мы стояли.
— Пора! — приказал полосатый распорядитель. Первым вывели почему-то моего, темноглазого.
Ему молча накинули на шею петлю, один из палачей, немедля дернул рычаг, пол ушел у мужчины из-под ног — толпа разом вздохнула, я — испуганно вскрикнула. Прошло еще несколько секунд, мужчина по-прежнему висел и болтал в воздухе ногами.
— Бычиная шея у него что ли, — протянул Орлов мне на ухо. — Да пристрелите его уже! — донеслось из толпы.
Распорядитель показательно вздохнул, осуждающе посмотрел на живчика и сунул руки за широкую штанину.
— Неееет! — раздался крик. Распорядитель застыл, с небольшим мушкетом в руках. Я оглянулась: кто кричал?
Вокруг меня неожиданно оказалась пустое пространства, народ отступил на несколько шагов, кроме Сереги — он стоял за спиной.
— Ох и дура ты, Катька, — обреченно проговорил друг.
И только теперь до меня дошло, что кричала-то Я.Черт! Черт! Быстро проверила на месте ли платок, укрывающий лицо.
— Молодой девушке, есть что сказать? — приподнял кустистые брови господин торговец и посмотрел на меня. Нервно прочистила горло и под выжидательным взглядом толпы дрожащим голосом ответила:
— Простите, — поняла, что шепчу и следующую фразу почти прокричала: — Я покупаю!
Мой дрожащий палец указал на незнакомца, который все еще бодро болтался в воздухе, вздрогнула. — Я выкуплю этого несчастного! Серега продолжал мне что-то бормотать
