Исповедь демонолога - Мария Николаевна Сакрытина

Потом Шериада выпрямилась. Протянула руку – и подвеска взлетела к ней.

– Эта тебе не подойдет, – пробормотала принцесса. – Я вижу, ты к ней уже привязался. – Она посмотрела на меня и снова закусила губу. – Но нет, тебе нужна другая.

Вдруг она щелкнула пальцами, и на столе появилась (из воздуха, честное слово!) резная деревянная шкатулка. Открыв крышку, принцесса стала изучать содержимое. Золотая подвеска с опалом тем временем мигнула и… пропала.

– Я сплю? – выдохнул я, оглядываясь.

– Ты знаешь, ровно то же самое, слово в слово, сказал мой дядя, когда я… – Принцесса вытащила из шкатулки черный шнурок и маленький футляр. В футляре оказалась другая подвеска – серебряная с ониксом. Принцесса стала закреплять ее на шнурке. – Сказал дядя, когда я появилась в его спальне. Так что, возможно, это ваша естественная реакция на магию. Хотя… Дамир, когда меня впервые увидел, просто послал.

– Куда? – вырвалось у меня. От усталости я плохо соображал, а то бы рассмеялся. Магия! Она что, шутит? На Большой Земле были шаманы, но у нас, на Острове, в магию верят только глупцы и дети. Это же просто смешно!

Принцесса усмехнулась:

– Далеко. Очень. Наверное, не стоило его холодной водой из ведра обливать. А может, и стоило – холодная ванна утром прекрасно закаляет и тело, и волю… Готово.

Она подала мне подвеску. Я молчал и продолжал непонимающе смотреть на нее.

– Бери же.

Если золотая подвеска шептала, то эта как будто пела. От нее… Как бы сказать?.. Исходила энергия Шериады.

– Бери, – повторила принцесса. – Ты сейчас будешь притягивать нежить, как магнит. А может, и еще кого похуже. От нежити это отличная защита, а кто похуже почувствует мой отпечаток и не рискнет связываться. Бери! – прикрикнула она в нетерпении.

Я вздрогнул от неожиданности. Подвеска упала мне в руки, и под пристальным взглядом принцессы я надел ее на шею.

– Замечательно, – улыбнулась Шериада. – Не снимай никогда. Она станет невидимой, если будет мешать… Тебе лучше?

– Да, Ваше Высочество. – Я еще чувствовал слабость, но не более того.

– Я подняла тебя с постели. – Принцесса вздохнула: – Конечно. Тебе надо выспаться. – Она потянулась за колокольчиком для слуг, но вдруг замерла. Она обернулась и снова осмотрела меня с ног до головы. Я почему-то подумал, что моей красотой она сейчас вряд ли восхищается. Сомневаюсь, что я был красив в пять утра, после того… Чем бы это ни было.

– Как тебя зовут?

Я поднял взгляд:

– Элвин, Ваше Высочество.

Она кивнула. И зачем-то сказала:

– Шериада. Думаю, вреда не будет, если ты будешь звать меня так. Отдохни сейчас у меня, а днем тебя отвезут обратно к графине. Потом я сама тебя найду. – Она слабо улыбнулась: – Еще раз прости. Если бы я знала, я бы никогда… И не колдуй больше.

– Да, Ваше Высочество, – на всякий случай отозвался я.

Она усмехнулась и позвонила в колокольчик.

Я ожидал, что снова явятся гвардейцы и отведут меня в тюрьму. Я действительно забрал – по чести говоря, украл – вещь, принадлежавшую принцессе. Об этом стало известно, и это нельзя было оставить просто так.

Но в дверях появился не капитан, а, судя по ливрее, дворецкий.

Принцесса кивнула на меня:

– Итан, проводи, пожалуйста, господина Элвина в гостевую комнату и проследи, чтобы ему было удобно.

Дворецкий удивленно смотрел на меня. Уверен, он понял, кто я. Я и сам не мог прийти в себя от изумления. Таких, как я, не называют господами. Это, наверное, шутка?

– Господин Элвин – мой дорогой гость, – добавила принцесса, и в ее голосе послышалась твердость. – Я буду очень разочарована, если узнаю, что ему здесь было плохо.

Взгляд дворецкого тут же изменился.

– Конечно, мадам. Все будет исполнено.

И он поклонился мне, будто я равен ей.

Сил удивляться не осталось.

Никакой тюрьмы в самом деле не оказалось: меня отвели в роскошную спальню. Я решил было, что она принадлежит самой принцессе, но ничего женского в ней не было. Даже туалетный столик отсутствовал. Зато была прекрасная ванная, а на кровати меня дожидалась новая ночная сорочка.

Я очень устал и боялся, что будет нехорошо, если принцесса захочет прийти, а я буду спать. Но стоило мне лечь и прикрыть глаза, как меня объял такой крепкий сон, что до полудня я проспал как убитый.

Если принцесса и приходила, то ничем свое недовольство не выказала.

Проснулся я к полудню совершенно здоровым. Пожалуй, никогда не чувствовал себя лучше. После завтрака мне принесли новую одежду – еще лучше той, что я носил у графини, и сказали, что карета уже готова. Не та, с решетками на окнах, на которой меня привезли сюда, а парадная, королевская. Принцесса, очевидно, любила причуды.

Я ехал в поместье Эштон и думал, что же рассказать госпоже. Добром это не кончится – ясно и так. Принцесса мной заинтересовалась, и визитами, как Элизабет, она не ограничится: не того поля ягода. С графиней у меня был шанс дожить до двадцати пяти. А во дворце, под боком у помешанного на алхимии принца, – вряд ли. К тому же и Шериада меня пугала. Я не мог понять, что из ночного «приключения» было сном, а что – реальностью. Но точно знал: оно еще не закончилось.

Глава 2

Выходных у спутника не бывает: мы трудимся не покладая рук, рабочий график у нас ненормированный. Проще говоря, как повезет: может и весь день выдаться свободным – особенно если таких, как ты, у госпожи много. Лавиния была капризна и требовательна, поэтому везло редко.

Но когда я прибыл в поместье, графиня уже успела отправиться к герцогине Алден – естественно, обсудить последние сплетни о принцессе Шериаде. Можно было отдохнуть. Я ожидал, что по возвращении Лавиния устроит мне допрос с пристрастием, и как следует приготовился. Еще я был уверен, что в отличие от дня ночь выдастся трудной: делиться Лавиния ненавидела, а в этот раз ей пришлось отдать меня сначала одной принцессе, а почти сразу после – другой. Графиня захочет напомнить, кто тут госпожа, – она это делала после каждого визита к Элизабет.

Но я снова ошибся. Лавиния явилась домой рано, еще до заката, – и совсем пьяная. Рай самоотверженно тащил ее на себе от кареты до спальни, а потом жаловался:

– У этой фифы, – так он называл герцогиню, – подавали пирожные