Ледяные, ледяные малыши - Руби Диксон
Мы возвращаемся в мою пещеру, и я вздыхаю при виде этого. Мои меха сбились в кучу, а детские вещи, кажется, разбросаны повсюду.
— Я сожалею о беспорядке.
— Не волнуйся, — говорит она, наклоняясь, чтобы поднять сброшенное одеяло. — У тебя полно дел с двумя комплектами. Даже один — это вызов.
— Я бы сказала, что это слишком много, но, по правде говоря, я бы ничего не стала менять, — признаю я. — Я так сильно люблю их обеих. — Я осторожно вытаскиваю близнецов из слинга у себя на груди, а затем укладываю их в кроватку. Эльзе нужно переодеться, и я стаскиваю с нее тунику и подгузник так быстро, как только могу, потому что Анна начинает визжать, когда ее опускают.
К моему удивлению, Айша поднимает Анну и прижимает малышку к своему плечу. На ее лице появляется выражение яростной радости и тоски, и она закрывает глаза, просто прижимая к себе моего ребенка. При виде этого у меня в горле встает ноющий комок. Бедная Айша. Несмотря на то, что она может быть неприятной, она также несчастлива.
— Спасибо, — говорю я ей мягко. — Иногда у меня не хватает рук.
Она хихикает и открывает глаза, ее большие синие руки баюкают Анну с величайшей осторожностью.
— Ты можешь одолжить мои в любое время.
— Ты шутишь, но я, возможно, поймаю тебя на этом, — говорю я ей, пока вытираю Эльзу и переодеваю ее. Когда я оборачиваюсь, Айша устраивается на моем любимом табурете, а Анна спит, прижавшись к ее плечу. Она протягивает другую руку Эльзе и выглядит взволнованной при мысли о том, чтобы держать на руках обеих моих извивающихся, суетливых детей. Как будто я собираюсь отказаться от этого? Я передаю ей Эльзу, и она осторожно укладывает малышку в колыбельку у себя на коленях, положив на нее одну руку, чтобы убедиться, что она остается на месте. Кажется, она инстинктивно знает, как держать близнецов, и тогда мне становится стыдно за то, что я так думаю. Конечно, она знает, как держать ребенка — у нее был свой собственный, даже если это было всего на несколько дней.
И теперь, когда дети у кого-то другого? Я чувствую себя такой… расслабленной.
— Ты уверена, что не возражаешь? — спрашиваю я ее, колеблясь.
— Для меня большая радость помогать, — говорит она и с улыбкой целует крошечную головку Анны. Думаю, это самая большая улыбка, которую я видела у Айши за те два года, что мы здесь.
— Ну, пока ты занимаешь их, я собираюсь захватить свои чайные пакетики, — говорю я и направляюсь в дальний угол пещеры, где, теоретически, вещи должны быть аккуратно сложены, а вместо этого беспорядочно накиданы. Я не очень хорошая хозяйка, да еще с маленькими близнецами? Эта идея вылетела прямо в окно.
— Не торопись, — бормочет она.
Я так и делаю, поправляя кое-какие вещи и болтая с ней, пока прибираюсь. В конце концов, я беру свои чайные пакетики и несколько мисок и высыпаю все это для сортировки. Чай — это большое дело для ша-кхаи. Здесь нет автомата с газировкой, нет кофе, нет ничего, что можно было бы пить, кроме воды, поэтому они эксперты по ароматизации чая и точно знают, какие листья использовать, чтобы получить наилучший вкус. Я — не так уж сильно. На мой неопытный взгляд, они просто выглядят как груды сушенных листьев.
— Так, например, какие ароматы лучше всего сочетаются друг с другом?
— Какие ароматы тебе нравятся? — ее голос мечтательный. Я оглядываюсь, и выражение ее лица смягчается от тоски, когда она держит моих детей. — Ты знаешь, я завидую тебе. У тебя их два, а у меня ни одного, — ее глаза странно блестят.
— Ммм. — Я перебираю листья, изо всех сил стараясь игнорировать укол беспокойства, который ее слова вызывают во мне. — Я надеюсь, это не прелюдия к тому, что ты решишь схватить одного из них. — В ответ на мою шутку ничего, кроме тишины, не раздается, и я поднимаю глаза, чтобы увидеть ее ошеломленное выражение. — Оооо, или, может быть, это просто человеческая черта?
— Люди крадут комплекты других людей? — Она выглядит испуганной. — Почему?
— Потому что они этого хотят? Я не знаю. Некоторые люди бывают плохими. — Однако выражение ее лица заставляет меня чувствовать себя лучше. Думаю, ей это никогда не приходило в голову. Черт возьми, иногда я люблю эту Ледяную планету за то, что она такая чертовски простая и незамысловатая.
— Я бы никогда не взяла твои комплекты, Но-ра, — в ее голосе слышатся обиженные нотки.
— О, я знаю, что ты этого не сделаешь, Айша. Я просто подшучиваю над тобой. Итак, какие чайные листья придают действительно хороший вкус завтраку? — Я надеюсь, что она поймет намек на смену темы.
Но выражение ее лица не меняется.
— Твои комплекты прекрасны, но я скучаю по своему. — Она держит Анну за подбородок и закрывает глаза на долгое-долгое мгновение. — Моя Шамало не дожила до того, чтобы у нее появился кхай. Она была слишком маленькой при рождении, — ее печальные глаза приоткрываются. — Теперь у меня ничего нет.
Боже, она собирается заставить меня плакать. Я протягиваю руку и похлопываю ее по колену.
— У тебя есть твоя пара.
Она фыркает. Ее глаза закатываются от отвращения.
— Я не хочу его. Ни сейчас, ни когда-либо. Если не будет готового комплекта, мне было бы все равно, если бы я никогда больше его не увидела.
Ой.
— Ну, посмотри на это с другой стороны. Если он будет подолгу охотиться, ты не будешь скучать по нему так, как я скучаю по своей паре.
— Это нелегкое время, — соглашается она.
— И рождение двух детей не помогает делу, — мрачно говорю я, поднимая сухой лист и затем отбрасывая его в сторону. — Мое либидо точно не сможет вернуться в прежнее русло, если рядом нет ее партнера.
— Либ-до?
Я машу рукой.
— Ничего. Я просто ною, потому что мне одиноко.
— Он не прикасается к тебе? — спрашивает Айша с проницательным выражением на лице. — Это то, что имеет в виду либ-до?
— Что-то в этом роде. — Теперь мне стыдно, что я заговорила об этом.
— Ты просила его прикоснуться к тебе?
Ее резкие слова заставляют меня покраснеть.
— Я не должна была спрашивать после того, как родила его детей, не так ли?
— Ты
