Наследница клана Снежных скал - Юлианна Лунная
— Можем ли мы узнать имя наследницы клана? — тихо спросил он.
У меня чуть коленки не подогнулись: это был тот самый голос, от которого мурашки по коже…
— Снежана, — выдохнула я.
— Наследница клана Снежных скал, миель Снежана Эль Аскерт, — хором произнесла эта троица, и мужчины опустились на одно колено, прикасаясь двумя пальцами ко лбу.
Из моих пальчиков выскользнуло эльфийское ушко и мне стало обидно: словно ребенку, у которого отобрали конфетку. Нет, я давно уже не девочка — и именно по этой причине хотелось не то: что ухо не отпускать, а и вообще на цепь посадить или наручниками к батарее… «Нет, к кровати — тут же нет батарей…»
— Лиля, а они тут только такие слова произносят в этой позе?
— Ахааа… — подошла она и приобняла меня за плечи. — Да. То: о чем ты думаешь, здесь происходит по-другому.
Мужчины поднялись на ноги и озадаченно уставились на Лилию, лишь эльф по-прежнему не сводил с меня своих потрясающих глаз.
— Все в порядке. Джеймс, ожидайте нас в столовой, — сказала она, увлекая меня обратно в сторону кровати. — Тебя надо переодеть…
С этими словами мы перешагнули порог гардеробной. Она была поменьше той, что в покоях Лилии, но оказалась ни разу не пустой…
— Я теряюсь в догадках… У тебя есть волшебная палочка? — полки и вешалки были частично заняты одеждой.
— Нет. У нас с тобой одинаковый размер, поэтому: я отобрала для тебя наряды, которые еще ни разу не носила. Два клана — жизнь на два замка, вот я и не успеваю за портными в их стремлении: порадовать супругу своего миал, — отпустила меня Лиля и чуть подтолкнула в спину, приглашая осмотреться.
— И когда ты все успела? — опешила я.
— Это не я, а слуги. Привыкай к тому: что им можно задать любой вопрос. Они всегда знают: где их глава клана, что делает, что ела, во что одета…
— Не поняла: что еще за жизнь под надзором? — уставилась я на женщину.
— Нееет, все совсем не так. Все сводится к тому: чтобы угодить своей миель или миал. Чего больше кушает — значит: нравятся те продукты, и блюда из них будут подавать чаще. Что предпочитает одевать — аналогично. Где находится — чтобы в любую минуту могли найти тебя. Прилетит посол, или нанесет визит делегация другого клана, или будут искать советники — всегда прислуга знает: где ты.
— Советники… — хмыкнула я, переводя взгляд на наряды.
— Сильно понравился?
— Здесь все такие эльфы… кхм… красивые? — принялась раздеваться я, слегка смутившись.
— Эмм… сложно дать оценку, когда вокруг тебя одни модели: что парни, что девушки.
— Попадос… Ты еще не организовала себе гарем?
— Снежана, рано тебе размышлять на такие темы. Хорошо хоть твоего юмора со днями недели не поняли остальные… Ой, и такое носить тоже рано…
Выхватила Лиля из моих рук вешалку с черным облегающим до бедер платьем, расходящемся пышным к полу, с полупрозрачной кружевной спиной и такими же рукавами.
— В смысле: рано? — уставилась на нее я.
— Арману девятнадцать, так и тебе… — осеклась Лилия. — Снежана, я должна тебе сказать… Это трудно объяснить, но ты не землянка…
— Знаю. Слышала, — прервала я ее. — Вы мои родители… очуметь конечно, но я за сегодня устала удивляться. Лимит ахреневания просто зашкалил. Как говорила знаменитая Скарлетт О-Хара?
— Не буду думать об этом сегодня, подумаю завтра, — улыбнулась Лилия.
— Вот именно, а иначе моя думалка просто заклинит. И отдай мне это платье! Я хочу его! — отобрала я у нее из рук вешалку с черным нарядом. — У меня сегодня траур — я же умерла!
— Это не смешно! Выбери другое.
— Лиля, не включай «маму», — прищурилась я.
— Не включаю. Это будет вульгарщиной! — парировала она, снова выхватывая у меня несчастный наряд. — Вам с Арманом по девятнадцать всего лишь — а это примерно как… шестнадцать-семнадцать на Земле? Даже по меркам землян ты еще подросток, а на Аэритосе совершеннолетие вообще наступает в двадцать два.
— Это как это ты так перевела? — опешила я.
— Когда я перенеслась, то мне было двадцать, но выглядела я ближе к двадцати девяти в сравнении с местными. В этом мире средняя продолжительность жизни магического существа вдвое больше, чем у человека… орка, гнома… Миал и миель в среднем живут по сто двадцать лет — так что: у тебя впереди еще целый век, успеешь такое поносить… — сказала она и повесила выбранное мною платье к остальным.
— Лиля, мне двадцать восемь лет!
— Но… как такое может быть? — в шоке выпучила глаза она.
— А я знаю? — развела руками я. — Где твоя душа блуждала десяток лет, прежде чем появилась здесь? А моя, по ходу, и вообще: еще в машину времени залететь успела по дороге? Если подсчитывать: что тебе при переносе накинули лет восемь, то я и вообще должна выглядеть: точно как ты сейчас! А теперь выясняется: что я — подросток?! Как величают этого почтальона, что доставил меня сюда?
— Саргас…
— Саргас, чтоб ты подавился своими молодильными яблоками!! — заорала я в потолок. — Подросток… Я — подросток… Твою мать… — глубоко вздохнула я, принимаясь выбирать новый наряд. — Пубертатный период — какая прелесть… Хорошо хоть без прыщей и девственности… — бубнила себе под нос я.
— В последнем я бы не была столь уверенна, — хмыкнула Лиля.
— Чего?!!! — прифигела я, уже который раз за этот день. — Тело же мое?
— Твое. Просто… когда я перенеслась на Аэритос… В общем: мне ее вернули.
— Вернули. Кхм. Мне, почти тридцатилетней бабе вернули девственность… Вот что я ему плохого сделала? — закатила глаза я. — Ты знаешь, никогда не имела врагов, но кое-кто открыл сейчас мой черный список. Я бы сказала: возглавляет его! А это? — я выудила из кипы нарядов платье и продемонстрировала его Лиле.
— Идет. Только нужна высокая прическа. Жду тебя в спальне.
Через несколько минут я нагнала ее и уселась на пуф перед туалетным столиком. Лилия зашнуровала платье и принялась колдовать над моей непослушной пышной шевелюрой — та еще задачка. Я смотрела на нее и переосмысливала наши возрастные подсчеты…
— Ты говоришь: у меня для жизни еще целый век впереди, поэтому я не исключаю: что когда-нибудь буду воспринимать вас как родственников, но… но ребенком вашим я не смогу стать. Я ведь уже взрослая женщина… — она на секунду замерла, затем скудно улыбнулась и продолжила заниматься прической.
— Двадцать восемь душе, телу девятнадцать плюс ты в новом мире, о котором ничего не знаешь, и
