Под долгом королевской крови - Жозефина Ллойд
Сигурд тут же рванул за ним, оставляя позади шлейф пыли.
***
Когда впереди показался замок, молодые люди вновь нарастили темп. Резвая лошадь Ансгара неслась вперед, без оглядки неся его в победе. Он лишь раз обернулся на брата и усмехнулся, махнув рукой, а другой твердо держась за поводья.
Когда они остановились около конюшни, Ансгар живо спрыгнул наземь и широко заулыбался, расставив руки в стороны.
— Что поделать, придется тебе отдавать мне право наследовать престол и постель рядом с твоей принцессой, — шутливо укалывал его он.
Сигурд лишь поджал губы, в смиреной улыбке.
— Как тебе это вечно удается? — прорезал рукой воздух.
Впереди навстречу шел конюх, ему уже вероятно было далеко за шестьдесят. Он знал этих мальчишек с самого детства и то, как они вечно устраивали подобные забеги, оставляя пыль от лошадиных копыт. Он одарил их тем же взглядом, как и всегда. Ласково подживая губы в уставшей улыбке. Мужчина понимал, что они все так же и остались теми юнцами с вечной борьбой и состязаниями. Скорее братским дурачеством.
— Накорми и напои лошадей, — младший принц качнул головой в сторону конюха.
— Как, скажете ваше высочество. Вы вновь устроили состязания?
— Куда мы без них, — усмехнулся Сигурд, спрыгивая с лошади. — Ты ведь знаешь, как мой брат вечно меня достает с этими детскими шалостями, — он кинул взгляд на брата ожидая его реакцию. И тот не застал её долго ждать, тут же вскинул бровями и качнув головой, шумно выдохнул.
— Вероятно спорили на, что-то очень ценное, раз младший принц оторвался от вас на такое расстояние, — заметил конюх.
Оба лишь ухмыльнулись, перекинусь взглядом.
— О, да. Награда моя очень ценна, но не ради неё я рвался вперед. Просто хотел вновь показать брату, что ему не выиграть у меня. Моя лошадь словно ветер, — качнул плечами он, улыбаясь.
— Ну, так уж и да, я уже несколько раз опережал тебя! — он вскинул хмурые брови.
— Ладно, больше не буду поддаваться, чтобы ты больше не задирал нос, — Ансгар вскинул ладони вверх, когда брат уже сжал кулаки и шутливо ударил его в бок.
— Ладно, пойдем. Матушка наверняка уже нас ждет.
Они кивнули конюху и направились к замку.
Стоило им только войти внутрь, как тут же навстречу им устремилась королева. Она видела их из окна своей спальни, как они вновь, словно мальчишки без забот обгоняли друг друга. Эта привычка никак у них не выходила. Но мать была лишь рада, что они так близки и проводят рядом с друг другом. Ведь скоро Ансгар вновь покинет их, уедет на долгое время и лишь боги знают, что с ним происходит, ведь писем он не пишет. Разве, что раз в месяц, а то и больше. Докладывая о ситуации на границе и в целом, что в порядке, жив и цел.
— Ах, мои мальчики, — она раскрыла свои объятия. Её теплые руки обвили их с разных сторон, прижимая к себе.
Они склонились перед королевой.
— Вы все ребячитесь, мои дорогие сыновья. Будьте предельно аккуратны, лошадь в любой момент может вас скинуть, да еще и на такой скорости, — её складка меж бровей нахмурилась, но затем мгновенно разгладилась, стоило ей посмотреть на их лица. Они не хотели её волновать и сделали виноватое лицо.
— Да с вами и поговорить то невозможно, что за лица, — она усмехнулась. Затем перевела тему. — И как? Охота оказалась удачной? — она заинтересовано смотрела на сыновей, попутно разглядывая не получили ли они, каких-либо травм.
— Довольно хорошо, теперь у нас мяса в изобилие, — с гордостью ответил старший сын.
Высокий парень, взъерошив свои светлые волосы продолжал бегать глазами по углам, возможно, в надежде увидеть гостью.
— Где же принцесса, мама? Почему не встречает нас и не представляется?
Ансгар закатил глаза.
— Мы ведь только прибыли, а ты уже об этом. И тебе лучше принять ванну перед тем, как ты познакомишься с ней. Не думаю, что произведешь на неё то самое впечатление, которое она хотела бы, начитавшись книжек о прекрасных белокурых принцах, — он подавил смешок.
Он всегда знал, каким спросом пользовался его брат у девиц различных сословий. Но всегда это было мимолётным флиртом и ничем серьёзным, возможно так будет и с принцессой, но это его мало беспокоило, поскольку он никогда не питал к принцессам особой симпатии. Все они казались двуличными и падкими лишь на красивые слова и одеяния.
Сигурд уже было хотел открыть рот и что-то добавить, как мать заговорила:
— Сыновья, я прошу вас, отнеситесь к ней приветливо и по-доброму. Эта девочка может и скрывает все за своей улыбкой, но я прекрасно видела, как она напугана и вероятно очень волнуется перед встречей. Я лишь прошу вас быть любезными. Ансгар, — она перевела на него взгляд с надеждой. — Сынок, я прошу и тебя отнесись к ней с должным уважением, без шуток, которые возможно она не поймет и могут ранить её. Она еще очень слаба и ранена. Ей пришлось пережить ужасную ночь и потерять все в одночасье.
— Я понял тебя, мама. Обещаю тебе, что не позволю себе непозволительного поведения, — он кивнул.
Женщина одарила его благодушным взглядом.
— Сигурд и ты, прошу, будь деликатен и осторожен. Эта девушка не такая, которым тебе вечно пристало сыпать комплименты и надеется на их быстрое расположение. Не испорть первое впечатление. Достаточно на первое время осторожного приветствия, и улыбок на расстоянии или же за приятной беседой, — она чуть склонила голову в ожидании услышать, что её речь дошла до его ушей.
— Что ж, хорошо, не стану её очаровывать сразу с порога, — лукаво усмехнулся он, но заметив строгость в глазах матери, тоже посерьезнел. — Обещаю, мама.
— Что, ж, раз вы меня услышали, то покажите свои истинные манеры добропорядочных парней, что я вырастила, — её губ коснулась легкая улыбка. Сигурд прошел в свою комнату, а Ансгара женщина все же остановила, слегка ухватив за локоток.
Она посмотрела на него сверху вниз с полной нежностью в глазах.
— Я надеялась, что ты останешься с нами ещё на несколько дней, — она, задрав подбородок смотрела на младшего принца. Для неё он всегда оставался маленьким, несмотря на то, что выше её на голову.
— Ты же знаешь, мама, что на границе неспокойно. Я нужен там больше, нежели тут. Подлые Фосфольтцы все больше подбираются к нашей границе и постепенно захватывают наши земли, оставляя за собой такой ужас, — его глаза наполнились ненавистью.
Стоило ему вспомнить, как он шагнул в дом,
