Я тебе не достанусь - Ольга Иконникова
Когда она смотрела на Ребекку, ее взгляд был полон подобострастия и восхищения, стоило же ей только обратиться в мою сторону, как он стал равнодушным. Она рассыпалась в комплиментах ее высочеству и заверила, что приложит все усилия, чтобы помочь принцессе освоиться в столице и стать жемчужиной королевского двора.
Мне не понравилась мадемуазель Пикард, равно как и я ей, и я надеялась только, что она будет не сильно докучать нам с Бекки, но в этом я ошиблась. Мадемуазель, словно сторожевой пес, взялась сопровождать мою кузину повсюду, куда бы та ни шла – в библиотеку, в столовую, в сад. Единственным утешением в этой ситуации было то, что спальня мадемуазель находилась в другой части дома, и хотя бы в вечерние и ночные часы мы были избавлены от ее общества.
– Никогда не думала, что иметь компаньонку – такое наказание, – жаловалась Бекки. – Право же, у меня пропал аппетит – я совершенно не могу есть, когда она на меня смотрит. Мне кажется, она укоряет меня за каждый съеденный кусок. По ее мнению, благородная дама должна питаться как птичка.
Я хихикнула – мой аппетит мадемуазель Пикард, к счастью, не интересовал совершенно. Но вот то, что она вздумала разлучить нас с кузиной, возмутило меня до глубины души.
Она решила, что находиться в обществе столь невоспитанной девицы, как я, пойдет во вред принцессе, и попросила моего отца отослать меня обратно в провинцию.
– Ваша дочь теперь будет выезжать на балы и появляться в лучших домах Тьерсена, и поверьте мне, ваше высочество, она куда быстрее впитает в себя манеры высшего общества, если перестанет общаться с той, которая этими манерами не обладает.
Не знаю, как в этот момент отец сумел не рассмеяться – я видела, что он был к этому весьма близок, – но в итоге он с самым серьезным выражением лица заявил ей, что поддерживать сиротку-племянницу – его долг, и он будет ей признателен, если она возьмется и за мое воспитание.
На что мадемуазель Пикард с сомнением покачала головой:
– Это будет гораздо труднее, ваше высочество.
Но он сделал комплимент ее педагогическим способностям, и она удалилась польщенной. А папенька после этого еще долго подтрунивал надо мной.
Покорение столицы мы начали с выезда в театр. Это развлечение не было уделом только высшего общества, и публика собралась там самая разношерстая. Отец забронировал ложу на весь сезон, и на представление мы отправились все вместе – в том числе и мадемуазель Пикард.
Нужно отдать ей должное, она прекрасно осознавала свое место, и когда к нам в ложу устремились знакомые родителей, торопившиеся засвидетельствовать им свое почтение и познакомиться с принцессой Эланой, она отошла в сторону и стала почти незаметной. Впрочем, сделать это она вынудила и меня.
– Для нас большая честь, что его высочество позволяет нам находиться в этой ложе, а не отправляет нас в амфитеатр, – внушала она мне. – Поэтому вы, мадемуазель Бланшар, должны быть искренне ему благодарны.
Представление уже началось, и всё мое внимание было обращено на сцену, но мадемуазель еще долго не могла успокоиться и всё поучала меня и поучала. Впрочем, не меньше, чем пьеса, меня интересовало поведение кузины. Я видела, как Бекки краснела и смущалась каждый раз, когда ее знакомили с кем-то, и мне ужасно хотелось подбодрить ее, но мадемуазель Пикард не давала мне ни малейшей возможности это сделать.
А появление принцессы Агаларской вызвало среди публики большой интерес. В стране было немало недовольных политикой Астора Первого, а мы были представителями той ветви династии, о которой до сих пор сожалели. Я знала, что при дворе ходили разговоры, что брак между сыном Астора и Эланой Агаларской мог бы примирить враждующие стороны, но теперь, когда на Элану предъявил свои права более могущественный правитель, об этом, конечно, не могло быть и речи.
Как ни странно, но я уже почти научилась думать о принцессе в третьем лице. Я уже могла сказать «принцесса Элана», думая совсем не о себе, а о Бекии. И я надеялась, что рано или поздно, кузина тоже станет себя таковой воспринимать. Хотя пока это у нее получалось плохо.
Мне казалось, что мадемуазель Пикард тоже должна была бы это заметить и подсказать своей подопечной вести себя более естественно и раскованно, но она, напротив, лишь восхитилась кротостью принцессы.
– Ах, как это благородно! – воскликнула она. – Такая трогательная робость! Вот это и есть, мадемуазель Бланшар, тот подлинный аристократизм, которого вам так не хватает!
Я предпочла с ней молча согласиться, дабы не выслушивать очередную порцию нравоучений во время второго акта пьесы.
8. Первый бал
О том, чтобы меня представили ко двору, не могло быть и речи – такие, как Бекки, могли видеть короля только тогда, когда он проезжал по улицам столицы. Но вот принцессу Агаларскую должны были познакомить с королевской семьей во дворце на самом большом балу сезона.
– Ах, Лана, я так боюсь! – кузина так и не привыкла называть меня своим именем, и хотя я всякий раз поправляла ее, на пользу делу это не шло. Правда, если мы были не одни, то она, разговаривая со мной, предпочитала вообще не использовать обращение. – Уверена, я что-нибудь непременно напутаю. Дворцовый этикет так сложен! Что подумают обо мне их величества и придворные, если я допущу какую-нибудь оплошность?
Я никак не могла убедить ее, что даже если она совершит ошибку, то это будет неважно. Король знает, кто она такая, и понимает, как сложно ей играть мою роль. А на то, что подумают остальные, можно было не обращать внимания. Придворные так и останутся придворными, а она через два года станет королевой Шеллара.
Но она всё равно ужасно волновалась. Для бала во дворце ей сшили такое роскошное платье, что она расплакалась – в таком наряде всеобщее внимание на балу было ей обеспечено, а именно этого она и хотела избежать.
Дворцовый и бальный этикеты мы учили вместе, и Бекки уже почти все правила знала наизусть. Опускать взгляд, если к тебе обратился кто-то из членов королевской семьи. Не разговаривать с мужчинами, которые не были тебе представлены. Не смеяться слишком громко. Не отдавать никому из мужчин более одного танца. Не говорить о еде, даже если ты голодна, или тебя мучает жажда.
Наконец, день бала настал, и Бекки вслед за моими родителями села в карету. Она
