Ведьма правящей семьи - Анастасия Вкусная
– Какие красивые цветы, – проговорила с улыбкой, любуясь лепестками. – Их недавно посадили? Не видела этих кустов раньше.
– Да, мисс. Вчера привезли, – ответил слегка хриплым голосом, наконец, выключая воду.
Осторожно осмотрелась по сторонам и, убедившись, что в саду больше никого, понизила голос и перешла к главному.
– Какого черта ты тут делаешь? – вышло, пожалуй, слишком зло.
Люк поднял на меня глаза. Бледный, расстроенный, резко повзрослевший. Уже не парень, а молодой мужчина.
– Мать ищу, – ответил устало. – Нужна любая информация. Тебя это не коснется, обещаю.
Сразу растерялась от его печального, просящего взгляда.
– Мать? Расскажу, что знаю. Но вряд ли смогу помочь. Я даже понятия не имею, кто она.
В доме очень много персонала. И в компаниях семьи. Мало ли, кем она может работать. Скорее всего, я и не видела ее никогда.
– Эмма. Ты знаешь, где она? Мы знаем, что жива. Что выслали. Не можем найти.
Почувствовала, как земля уходит из-под ног. Как все просто, оказывается… И какая же я все еще наивная дурочка. Не могу поверить, что проглядела очевидное. И даже после всего не поняла, за кем Люк пришел сюда.
– Она в Дареме, – прошептала глухо, не особо отдавая себе отчет в собственных словах. – Какое-то заброшенное владение семьи. Больше ничего не знаю.
Развернулась и почти побежала к дому, не прощаясь. В первый момент подумала, что ко мне пришел… Хотелось расплакаться прямо здесь и сейчас. Погоревать о несправедливости жизни. Но. Кругом глаза, верные семье. Да и я сама теперь ее часть.
5
Дэвина
Добрела до спальни не в силах выкинуть из головы случившееся. Люк сильно рискует, приходя сюда каждый день. Надеюсь, смогла ему помочь. И себя не погубить. Кэрридан ведь ясно сказал, что второй раз не потерпит подобного. Надо было держать рот на замке, но теперь уж поздно… Можно, конечно, все доложить главе. Но я не хочу. Не смогу и все. Эмма мне безразлична, а Люку зла не желаю. В растрепанных чувствах вошла в свою комнату, желая упасть в постель и побыть в тишине и покое. Но не тут-то было. На диване вольготно развалился Кэрр. В вазе на ковре рядом огромный букет багряно-красных роз. Гемозависимый медленно водит пальцами по лепесткам, будто ласкает. На Кэрридане только тонкие домашние брюки. Достаточно узкие, чтобы привлечь взгляд. Замираю у дверей, а Кэрр отрывается от ежедневника и внимательно смотрит на меня. Не ждала его так рано. Что же делать? Он в два счета поймет, что что-то не так. Всегда моментально считывает мои эмоции. Если начнет спрашивать, мне не отвертеться. В состоянии стресса ничего лучше в голову не пришло, кроме уже испробованных способов. Присела рядом с все еще внимательно всматривающимся в мое лицо мужчиной. Положила ладонь на рельефный пресс, чуть погладила пальцами.
– Что-то случилось? – спросил настороженно.
– Нет, ничего, – пискнула в ответ, продолжая ласкать прохладную гладкую кожу. – Просто соскучилась.
– Дэвина, – удивленно приподнял Кэрр брови. – Если скажешь, что хочешь попробовать что-то новенькое, то я серьезно напрягусь.
– Нет! Ничего такого! – уверена, покраснела до ушей от одного напоминания. – Мне и по-старому нравится…
Повела рукой ниже, почти не касаясь пальцами замершего мужчины. Кэрридан задышал часто, и в нужном месте накрыл мою руку своей, вынуждая опустить ее. Никаких сюрпризов, он полностью готов. Неловко улыбаюсь, не зная, что делать дальше. Но мне и не приходится что-то предпринимать. Кэрр порывисто садится и впивается в мои губы, удерживая за затылок. Поцелуй выходит совсем не нежным. Он чувствительно прикусывает нижнюю губу, будто хочет крови. Но быстро отстраняется, недоверчиво сверлит алыми глазами. Потом, видимо, решив что-то для себя, одним движением рвет застежку платья. Как и всегда, не желает возиться, не желает ждать. И безумно пугает этим. Платье распахивается на груди и повисает на плечах обрывками ткани. Я сижу, замерев, стараясь не выдать своих чувств. А они далеко не так однозначны, как хотелось бы… С одной стороны, это все еще страх. И самой близости и того, что Кэрр узнает об очередном моем проступке. С другой же, я ощущаю всем телом, как сладкая дрожь скатывается вниз живота и замирает там, ожидая продолжения. С трудом дышу, захваченная происходящим и безумно желающая новых ласк. Пусть и грубых, властных, присваивающих, но сейчас… Растворяюсь в этом полностью, плыву от горячих взглядов и умелых движений. Теперь знаю, что со мной и почему. Сомнений больше нет – я желаю Кэрридана. Он возбуждает меня иногда всего парой вызывающих слов и предчувствием последующих действий. Хватит сопротивляться очевидному. Я зажата между своими секретами и желаниями. Теми желаниями, которые, думала, никогда не будут смущать меня.
Кэрр тем временем, налюбовавшись моей грудью в тонком шелковом топе, вытягивает из вазы розу. Проходится лепестками по лицу, губам, шее. Спускается на плечи, ведет по рукам. Сумасшедшие ощущения на коже следуют за его движения. Замерла, закусив губы, ожидая, что он еще выкинет. Возвращает бутон к груди, ласкает, гладит, кружит вокруг давно затвердевших сосков. И все это в полной тишине – ни слов, ни страстного шепота, ни даже насмешек и понимающих улыбок. Кэрр неотрывно следит за моей реакцией, и я уже чувствую себя голой, хотя все еще почти полностью одета.
– Спусти лямки, – наконец хрипло командует.
Безмолвно подчиняюсь, дразня прямым взглядом, облизывая губы. Медленно поднимаю руки, провожу по своим плечам, заставляя мужчину шумно выдохнуть. По очереди оттягиваю лямки и сбрасываю с плеч. Кэрр неотрывно следит за моими движениями, за тем, как приподнимается и опускается грудь от тяжелого дыхания. Дышу так глубоко и часто, что ткань не желает оголять грудь. Кэрридан сам опускает лиф и тут же приникает к оголенной коже. Откидываюсь назад. Обхватив мощные плечи Кэрра, и его увлекаю за собой. Не проходит и минуты, а я уже сладко постанываю под ним. Извиваюсь, стараясь сократить расстояние между нами до минимума. Бесстыже трусь об него самыми чувствительными местами. Как же хорошо… И как же хочется не останавливаться ни на секунду, не думать ни о чем. Просто раскрыться, довериться, подчиниться… Кэрридан целует грудь, покусывает соски. Чувствую прорезавшиеся зубы, но это больше не пугает. Наоборот, интригует, возбуждает, притягивает. Царапаю его спину,
