Петля разума - Дэвид Исаев
– Рик, успокойся, – решила перебить его Мия, зная, как ему трудно дается этот разговор.
– Я спокоен, спокоен. Да и вообще, решай все сама, достала.
Пнув скамейку, что отразилось сильной болью в ноге, и выглядело бы очень нелепо, позволь он себе показать ей эту боль, Рик, пытаясь быть максимально равнодушным к своему страданию, удалился прочь. Он был разгневан и обижен на нее, от чего моментально выступили слезы, и заставило его возненавидеть себя еще сильнее, но чувство внушаемого себе предательства с ее стороны не покидало его. Весь день просидел он на задней части двора приюта, на берегу маленького пруда. Он прекрасно понимал, что Мия знает, где его можно найти, но молился, чтобы та не потревожила его своим присутствием. Уже начало темнеть, когда его мысли, начавшиеся с ненависти к человеку, единственному, которого он любил, перетекли каким-то странным образом к внутреннему диалогу с мамой. Он не знал ее голоса, ни как она выглядит, не знал ее возраста, роста, характер, манеру речи. Но что может остановить маленького мальчика, что засел внутри юнца, который так и рвется наружу потосковать по своей матери? Он жалел, что так и не смог, а быть может, и не сможет увидеть ее. Но это не являлось барьером для диалога с ней. Разговаривал он на разные темы: о погоде, своих переживаниях, мечтах.
– Эй, Рик, ты чего там уселся? Иди ужинать. Готов к завтрашнему дню? Скажи честно, будешь скучать по нам? А навещать?
Череда вопросов няни выбросила его из своего внутреннего убежища в суровые реалии. Наступившие сумерки немного ошеломили его, как и неожиданный голос женщины.
– Ааа… что… да, конечно, иду, – ответил он, хоть и толком не понял, что она от него хотела, кроме как что-то про ужин и завтрашний день. Только сейчас он вспомнил про Мию, про свою обиду на нее, уж больно сильно он увлекся внутренним диалогом с матерью.
– Я бы на твоем месте поторопилась бы. Там Зоя такое рагу сварила, ммм, если б не дела, прямо сейчас бы слопала все до последнего.
Она любила разговаривать с ним как с мальчиком, со своим мальчиком. И, наверно, еще не могла смириться, что может больше не увидится с ним, с Риком, которого она помнила еще таким маленьким. Так же, как и он сам не смог бы с этим смириться, если бы успел это осознать.
– Да теть, бегу, – с улыбкой ответил он ей и, неспешно направился в сторону входа в столовую, в которую можно было войти еще и с боковой стороны дома.
«Так, Мия, надо подумать. Блин, так хочу услышать ее, обнять. Интересно, она обижается на меня? Хотя, с чего бы ей обижаться? Это она затеяла этот конфликт. Буду делать вид, что все еще обижен на нее… Да черт, ну зачем? Ведь это же не так. Ок, все, иду и поднимаюсь к ней в комнату, решено. Не могу. Просто не могу. Хочу, но не могу. Ладно, найдем компромисс: буду ждать от нее действий. Блин, нет, нельзя. Она итак ведет себя как мужик в наших отношениях…»
Его монолог был прерван, так и не приведя его к окончательному решению.
– Рик! – крикнул до боли родной голос, что у него от этого внутри все перевернулось. – Постой, погоди.
– Да, что ты хочешь? – ответил он, будто обиженный ребенок, но не понял, почему так поступил.
– Да брось ты обижаться, я все поняла, выслушай меня.
– Валяй.
«Твою-то мать, почему я веду себя так?».
– Прикинь, что я придумала! Пока ты просиживал свой обиженный зад у пруда, меня посетила гениальная мысль! Боюсь, она может тебе не понравиться. Но тебе действительно стоит ее выслушать, потому что я долго думала, да и завтра мы уже вольные птицы, ведь…
– Мия, пожалуйста. Ради всего святого. Начни ты уже, я жутко голоден и хочу поглотить вместе с кастрюлей, по словам тети, это божественное рагу от Зои.
– Все-все, поняла, ближе к делу. Короче, начну с фактов. Денег у нас нет. Это раз. Как мы выйдем надо где-то жить. Это два.
– О, чтоб тебя. Да сранный Моби Дик, который мне читала на ночь Оливия, не был столь занудным, как твои эти подступы к гениальнейшей идее. Если я заранее соглашусь, это ускорит процесс?
– Рик, следи за языком! – послышался рядом голос.
– Извините, теть Оливия, я не заметил вас, – покраснел Рик, оказавшийся слишком вовлеченным в диалог, чтобы заметить проходившую мимо Оливию.
– Слушай, не отвлекайся. Все, буду говорить быстрее. Денег у нас нет, жить негде, есть, конечно, социальная помощь, но я не хочу жить в общаге с какими-то отбросами. А вот и решение проблемы – мы сначала живем в доме моей мамы…
– Стоп стоп стоп, гениальная моя. Не знаю, как ты так быстро успела за пару часов заболеть Альцгеймером, но это уже не раз становилось причиной наших ссор.
– Да дослушай ты, дурилка. Ключевое слово «сначала». Некоторое время, несколько промежутков, называй как тебе приятнее слышать. Вот. Пока мы будем там жить, у тебя будет время найти работу, получить образование. Как ты и мечтал. Да и я не буду сидеть без дела.
– Мия, я уже говорил тебе, как я сильно не хочу, чтобы ты работала.
– Можно я продолжу, перебивашка? Ты меня начинаешь бесить. Я не буду работать, из-за твоего упрямства. Не буду и точка, мы уже решили. Но это произойдет тогда, когда в этом пропадет необходимость, вот так мы договаривались, если ты забыл. Блин, соглашайся в этом же столько плюсов. А минусов, если убрать тот факт, что твое эго размером с галактику пострадает, вообще нет.
– Да, пожалуй, ты права. К тому же у меня было время подумать. Все равно вариантов лучше я не в состоянии предложить. Но при одном условии: не будет такого, что ты будешь себя как-то выше ощущать из-за простой причины, что мы живем в твоем доме. Окей?
– Какой же ты глупенький, – поцеловала его Мия, при этом крепко обняв.
– Договорились.
Глава 6. Реальность
Он вспоминал об этом не в первый раз, успел вновь прожить это. Обдумал, пожалуй, все варианты исхода, но был уверен, что дай ему жизнь, судьба или Бог, тысячу и один шансов принять другое решение, он бы каждый раз выбирал одно. Сколько бы раз не пришлось пережить эту боль. Без
