Сердце Сапфира. Обрученная с вороном 2 (СИ) - Екатерина Слави
А в следующее мгновение она увидела прямо перед собой охваченные жадным пламенем глаза Амира. Его рука погрузилась в ее волосы, крепко обхватив затылок. Он насильно притянул Равену к себе и грубо накрыл ее губы своим ртом, словно этим злым поцелуем ставил на ней свое клеймо.
Задохнувшись, Равена пыталась высвободиться, но ее слабые руки лишь беспомощно упирались в плечи Амира, не в силах его оттолкнуть. Однако он скоро отстранился сам.
— Я всегда знал, что ты сладкая, моя малышка Равена, — с улыбкой сказал Амир; отпустив ее, он повернулся к ней спиной и пошел прочь.
Стараясь не смотреть на Идруса, который стал свидетелем этой сцены, Равена невольно вытерла рот тыльной стороной ладони. Ее губы болели и горели огнем, а все тело колотила крупная дрожь.
«Ненавижу, — мысленно твердила она. — Ненавижу тебя, Амир. Я отомщу. Клянусь, я за все отомщу. Каждому, кто разрушил мою жизнь, — отомщу!»
5. О НРАВАХ ДРАКОНОВ
— Госпожа!
Чей-то голос словно тянул ее за руки из темных глубин сна — сна, который на время стал бегством, но не давал желанного успокоения, был тревожным даже без сновидений, непроглядным, как взбаламученное дно реки.
— Госпожа!
Равена размежевала тяжелые веки. Склонившись над ней, рядом стояла полная женщина: черноглазая, рослая, в простых одеждах.
— Кто ты? — спросила Равена шепотом; голос спросонья еще не слушался ее.
— Фанни, госпожа, — ответила женщина. — Мне наказали прислуживать вам. Простите, что вошла без позволения. Я стучала, но вы крепко спали. Не переодевшись, госпожа.
Равена оторвала голову от подушки и села. Она и впрямь заснула прямо на покрывалах в своем платье из золотой парчи. Равена с трудом вспоминала, как поднялась по лесенке в отведенные ей покои, добрела до кровати с балдахином и, уткнувшись лицом в подушки, чтобы заглушить рыдания, уснула.
Первым делом она решила оглядеться. Помимо кровати, вдоль стен тянулись комоды, полы были устланы цветастыми коврами, кроме того — здесь было много золота. Светильники, чаша для умывания на столике, высокий бокал, ваза с фруктами, резная рама большого настенного зеркала — от сверкания золотых предметов сразу заболели глаза. Драконы определенно привыкли жить в роскоши. Наверное, терпеть нищету приемных родителей Амиру было очень непросто.
Одной лишь мысли об Амире Равене хватило, чтобы окончательно проснуться. Заставляя себя не думать о нем, она посмотрела на ожидающую ее распоряжений женщину.
— Ты сказала, тебя зовут Фанни? — спросила Равена.
Служанка кивнула.
— Это имя… Ты не из местных? — догадалась Равена. — В этих местах люди носят другие имена.
Фанни снова ответила кивком головы.
— Так и есть, госпожа. Я родом из других краев.
— Откуда же?
Равена спросила лишь для того, чтобы поддержать разговор, но тем сильнее удивил ее ответ.
— Из Бриеста, госпожа.
— Из Бриеста?! — ожила Равена, устремив на Фанни взволнованный взгляд. — Я тоже! Я тоже из Бриеста!
Женщина посмотрела жалостливо.
— Бедное дитя. Неужто родители отдали вас драконам? На золото драконов многие своих детей готовы обменять.
Пальцы Равены невольно сжали золотую парчу.
— Нет, — сказала она. — Моих родителей убил дракон.
Взгляд Фанни изменился. На секунду Равене показалось, что в черных глаза женщины промелькнул тихий, словно хорошо сдерживаемый гнев, но уже в следующий миг Фанни снова смотрела с сочувствием.
— Тяжело вам, поди, госпожа. Жить с убийцами твоей семьи — испытание даже для побитых жизнью стариков, а вы совсем еще молоды, сердце юное, тяготами жизни не закаленное.
Она вдруг улыбнулась ласково.
— А давайте-ка мы вас умоем, расчешем — с дороги не помешает освежиться, верно же?
Равена позволила Фанни помочь ей снять платье из парчи. Оставшись в исподнем, она умылась принесенной для нее служанкой водой из чаши. У воды был приятный запах, и Равена подумала, что в нее, видимо, добавлены какие-то цветочные масла. После умывания Фанни распустила волосы Равены и принялась их расчесывать.
От умелых движений ее рук Равена расслабилась, чувствуя, как уходит из тела напряжение. Она вспомнила, как матушка любила расчесывать ее волосы перед сном. Это был их маленький ритуал. Материнская забота и нежность действовали на Равену успокаивающе и усыпляюще, так что после ухода матушки, она всегда быстро засыпала.
— Расскажи мне, давно ты здесь, Фанни? — попросила Равена, радуясь маленькому островку покоя посреди невзгод и предательств, которые теперь составляли ее жизнь.
— Уже больше года, госпожа, — отвечала Фанни, продолжая аккуратно расчесывать ее волосы женщина. — Моему мужу чужой долг навязали, вот мы и приехали сюда — заработать, чтобы с долгами расплатиться. Все же знают, что Асаара — богатый город. Встречались нам люди в Бриесте, которые хвастали, что отсюда домой богачами возвращаются. У драконов, говорят, магия особая — золото умеют создавать из ничего.
«Если драконы умеют создавать золото из ничего, — подумала Равена, — тогда почему моя семья все последние годы жила в нищете? Настолько ли правдивы слухи?»
— А как же ты попала в клан? — продолжала любопытствовать Равена.
— У купца одного служила в Асааре, — отвечала Фанни. — К нему захаживала за эфинийскими тканями одна старая драконица. Понравилась я ей. Сказала, я умелая и покорная, ей нужна такая служанка. Тот и отдал меня.
— Просто взял и отдал? — спросила Равена. — Ты же не вещь.
— Так кто ж драконам отказывает, госпожа? — отозвалась Фанни. — Во всем мире им поперек слово сказать боятся. А уж в Асааре люди исполняют любую драконью прихоть. Этот город ведь под их властью живет. И местные жители драконов хоть страшатся, но и почитают. Знают, что благополучие Асаары от Клана Драконов идет. Так вот… Той драконице я со временем наскучила, и она меня в слуги к менее знатным людям в клане отдала. Так и живу.
— А как же твоя семья? — удивилась Равена.
Расческа в руках Фанни на миг остановилась, однако тотчас заскользила вниз по волосам.
— В другом месте моя семья, госпожа.
Равена
