Королевская невеста-затворница (ЛП) - Диксон Руби
— Но…
Матиор снова ловит кончик моей косы. Типичная прическа служителей богини Риекки состоит их двух простых тонких косиц по бокам головы и одной толстой, начинающейся у затылка. Не самая красивая прическа, но, когда живешь в изгнании, это последнее, на что обращаешь внимание. Воин легонько тянет за косу, притягивая меня поближе, и моя неуверенность в себе испаряется: в его глазах я вижу лишь восхищение и страсть. Дыхание Матиора обжигает мне щеку, а мгновение спустя — горячие губы накрывают мои, затягивая в поцелуй и лишая дыхания.
Отшатнувшись, смотрю на Матиора круглыми от шока глазами. От резкого движения коса выскользнула из его руки. И я испуганно прижимаю к груди ее освободившийся кончик. Это был мой первый поцелуй. До официальной помолвки ко мне и прикоснуться никто не смел бы. Матиор прибыл в обитель всего пять минут назад, а уже успел украсть мой первый поцелуй. Я возмущена… и очарована.
Сильные эмоции кружат голову впервые за долгое время тихой жизни в храме Риекки.
А воин лишь дерзко улыбается, словно он доволен моей реакцией.
— Что случилось, Халла? Я позволил себе лишнего? Извиняться не буду.
— Ты же король. Ты можешь позволить себе все, что угодно, — медленно отвечаю я, все еще не отойдя от шока. — Все в королевстве принадлежит тебе, включая меня.
Он фыркает, видимо, мой ответ ему не слишком понравился.
— У тебя есть выбор. Я не собираюсь ни к чему тебя принуждать, не хочу, чтобы ты всю жизнь чувствовала себя бесправной пленницей и презирала меня. Ты спасла мою жизнь, не хочу разрушать твою. Если решишь остаться здесь и жить среди жрецов Риекки, пожалуйста. Но придется сменить имя. А Халла, принцесса Ишрема, умрет от страшной лихорадки. Ты просто станешь одной из раскаивающихся, решивших посвятить свою жизнь искуплению грехов и служению богине. Если ты этого хочешь, препятствовать не буду.
Матиор снова ловит кончик моей косы и начинает нежно поглаживать.
— Если же решишь стать моей, то должна понимать, что поженимся мы по обычаям циклопов.
— Ох, — мой голос дрожит, голова кружится. Матиор так близко… не собирается ли он снова поцеловать меня? Сладкое тепло накатывает волнами, скапливаясь жарким пульсирующим океаном внизу живота. Подобные ощущения мне знакомы. Иногда, оставаясь в полном одиночестве, я позволяла себе тайные, запретные прикосновения. Но сейчас вместо томного жара внутри пылает настоящий огонь. И мне хочется снова почувствовать прикосновение губ Матиора к своим, пусть это и форменное бесстыдство…
— Расскажи мне.
— Свадьба по обычаям моего народа длится три дня.
Звучит не так уж и плохо. Брачные церемонии Ишрема иногда кажутся бесконечными, их продолжительность зависит от количества жрецов-представителей разных богов, участвующих в обряде. Кроме самого ритуала соединения пары на каждой свадьбе в обязательном порядке есть пир с танцами, а если брачный союз заключается между наследниками королевств-союзников, то свадебное торжество может продолжаться неделями, пока все гости не прибудут на радостное событие. Именно такой и я представляла собственную свадьбу.
— Три дня, — эхом отзываюсь я. — Что ж, прекрасно.
— Первый день — Смотрины невесты. Тебе придется предстать передо мной совершенно нагой, показать свою истинную суть без лишних условностей и скрывающего покрова одежды. Обряд проходит в окружении свидетелей как гарантия того, что никакие недостатки или дефекты не останутся незамеченными.
От шока перестаю контролировать выражение лица — глаза широко распахиваются сами собой. Раздеться догола на глазах у толпы? Словно самый страшный кошмар наяву. Вот, значит, что за обычаи у циклопов.
— На второй день церемонии состоится Вкушение невесты. На этом этапе обряда также будут присутствовать свидетели, их задача удостовериться, что мои ласки тебе приятны.
Непроизвольно хмурюсь, не могу понять, о чем он говорит.
— Вкушение? Ты говоришь о поцелуях?
Матиор улыбается, что-то опасное, грешное чудится мне в этой улыбке.
— А разве я говорил что-то о поцелуях, милая Халла? Я раздвину твои сладкие бедра, и испробую тебя на вкус. А ты должна будешь оценить, достаточно ли я искусен, чтобы стать твоим мужем.
Его ответ потряс меня до глубины души. Перед глазами невольно встает неприличная картинка из моей книги. По телу снова разливается тепло, а в голове пусто. Пытаюсь что-то сказать, однако выходит только:
— Ох, так… так… — голос срывается, откашлявшись, я продолжаю: — А что происходит на третий день?
— Притязания на невесту. Ночью третьего дня ты станешь моей.
Его взгляд обжигает желанием.
— Подумай о моем предложении. Решишь выйти за меня замуж — должна будешь принять обряды моего народа. Другого выхода нет. Попробуй я поступить иначе, и тут же поползут сплетни о том, что я насильно взял тебя в жены. Я хочу тебя, в этом не сомневайся, но Ишрему нужен покой.
Он встает прежде, чем я успеваю что-нибудь сказать.
— Я вернусь утром за твоим ответом.
А я так и остаюсь сидеть на скамейке и беспомощно наблюдаю за тем, как Матиор со своими воинами уходит прочь со двора.
Глава 5
ХАЛЛА
Поздней ночью, лежа в кровати, я не могу уснуть, мысли о свадебных обычаях циклопов не дают покоя. Говоря откровенно, я скорее думаю о Матиоре. Он ушел, а все мои мысли только о нем. Я не ожидала снова его увидеть. Тем более таким взрослым, диким и неукротимым, настоящим мужчиной с порочной улыбкой, от которой сердце стучит как сумасшедшее.
Матиор хочет жениться на мне.
Не из-за Ишрема. А потому что хочет меня. Все эти долгие годы он желал лишь меня одну. Не знаю, что и думать. Я прижимаю к груди колючее одеяло и пытаюсь понять, что делать. Если решу остаться в храме Риекки, он позаботится о моей безопасности. Придется отказаться от имени, от прошлого, от своего собственного «я» и стать одной из сотен безликих послушниц. Я проживу остаток своих дней в окружении серого цвета.
Честно говоря, это не самый плохой вариант. Служители Риекки всегда были добры ко мне.
Но такая жизнь не для меня. Я просто не вписываюсь в рамки их тихой реальности. Только то, что я прожила в храме шестнадцать лет в мире и спокойствии, еще не означает, что принадлежу этому месту. Мое призвание совсем не в том, чтобы служить богине: я смотрю на окружающих меня людей, вижу в их глазах ярую преданность вере и служению и чувствую себя лицемеркой.
Но смогу ли я выйти замуж за воина-циклопа? Перед глазами встает образ Матиора: устрашающего вида повязка на глазу, закрывающая половину лица, меховой плащ, подчеркивающий литые мышцы на обнаженном торсе, грозное оружие, пристегнутое к поясу. Матиор грациозный и стройный, но мускулистый. Любая женщина с гордостью назвала бы такого мужчину своим. Он, несомненно, благороден. И если этот мужчина хотя бы вполовину так же рассудителен, как мальчик из моих воспоминаний, то он будет прекрасным королем.
А я… стара.
Тридцать три — это не так уж и много, по правде говоря. Но для невесты это слишком большой возраст. Я старая дева, которую следовало выдать замуж в юности, когда в списке приданого еще значился трон Ишрема. Теперь я никто, и у меня ничего нет. Даже серое платье, что на мне, принадлежит храму.
Хотя нет. У меня есть тайник с непристойными книгами.
И я снова краснею, вспоминая выражение лица Матиора, когда, листая книгу, он наткнулся на страницу с рисунком. Воин не выглядел шокированным, скорее… заинтересованным. Заинтригованным. Возбужденным?…
Дыхание учащается, а рука, словно обретя собственную волю, медленно скользит под одеяло. Меня одолевает внезапное желание прикоснуться к себе в самом сокровенном и запретном местечке и снова почувствовать сладкое напряжение, томно разливающееся по телу. Смежив веки, я представляю себе, что это Матиор в точности как на картинке нежно и страстно ласкает меня, от чего из груди вырывается низкий стон.
