Академии Тьмы и Света: Эстетика интриг (СИ) - Драгайцева Дарья

Шли мы в полном одиночестве: студенты уже давно спали в комнатах в общежитии, а преподаватели не посещали учебный корпус в ночное время. Магические светильники освещали пустой коридор, шаги гулко отдавались по всему помещению.

Я молчала, потому что слишком устала. Сегодня был трудный день и не менее тяжелый вечер. Тело вопило об усталости, а вот мозг активно прокручивал новую информацию, полученную из древних книг.

Эрриан тоже молчал — уж не знаю, почему. Тишина длилась лишь до тех пор, пока мы не пошли по освещенной фонарями дорожке к главным воротам. До них было еще далеко, ухоженные деревья и кустарники надежно скрывали нас как от привратников, так и от любопытных личностей в окнах зданий.

Усталость давала о себе знать, так что напряжение от близости Эрриана спало. Чем он и воспользовался.

— Давайте поужинаем на выходных?

Я недоуменно моргнула, не до конца осознавая, к чему он ведет. А когда поняла, то вновь напряглась.

— Вы зовете меня на свидание? — искренне удивилась я.

Эрриан рассмеялся:

— Вы так говорите это, как будто я совершаю ужасное преступление! Разве запрещено приглашать в ресторан понравившуюся женщину?..

— Не запрещено, но… — Я выдохнула. Какая странная ситуация! Бывший возлюбленный, который не узнает меня, вдруг снова приглашает на свидание. — Кажется, я уже говорила о своем отношении к светлым.

— Бросьте, госпожа Маринер, — протянул он, расслабленно улыбаясь, словно и не было кропотливых часов нудной работы. — Насколько я знаю, вы родом из Салема, а там нет разделения на темных и светлых магов. Вы называете себя ведьмами и пользуетесь той магией, которой хотите. Так что не поверю в исконные предубеждения.

— Моя принадлежность к салемским ведьмам не значит, что я полностью поддерживаю их мнение, — хмуро бросила я.

Не нравилось, куда шел этот разговор. К тому же, я ведь не родилась в Салеме, это выдуманная биография. Я родом из Вормесса, где отношения темных и светлых хоть и не так обострены, как в Вандее, но все равно находятся на грани конфликта. Так что неприязнь к светлым у меня все-таки исконная.

— К тому же, ректор Эрриан, вы знакомы со мной меньше дня, — напомнила я. — За такое время трудно даже составить полноценное мнение о человеке.

— Но легко определить, нравится ли тебе женщина или нет, — отпарировал Эрриан и, прищурившись, выдал: — Хорошо, давайте пойдем постепенно. Приглашаю вас на ужин… но не на свидание, а на деловую встречу. У меня есть к вам просьба. Как к ректору. Разговор будет долгим, так что во время него мы можно спокойно поужинать.

Я понимала, что он делает. Поняв, что я не настроена на романтический лад, Эрриан стал подбираться медленно, точно хищник к испуганной жертве. Классическая схема — да он, собственно, и не скрывал главной цели.

— К пяти часам я буду ждать вас, — подумав, сдалась я и уточнила: — Исключительно деловая встреча.

— Исключительно деловая, — хитро улыбаясь, кивнул Эрриан.

Нет, я не повелась на его уловку. Прекрасно зная, чего он добивается, согласилась на встречу. Глупость? Возможно. Но я понимала: есть шанс, что Эрриан пытался вывести меня на чистую воду. Выяснить, являюсь ли той, кому он сломал жизнь много лет назад или просто похожа на нее. К этому я была готова. Если он захочет поиграть — что ж, я знаю правила игры и согласна на них.

Но если окажется, что Себастьян действительно не помнил меня и Рейвен Маринер по-настоящему ему понравилась…

Что ж, тогда я не знала, что делать.

2.

Обычно документы, бумаги, письменные принадлежности и прочее на моем столе находились в идеальном порядке. Исключение составляли дни во время зачисления первокурсников: сложно следить и за порядком, и за растерянным молодняком.

Сейчас же большую часть рабочего стола занимало то, чего раньше я ни разу там не видела. Собственно, за несколько лет моей работы на посту ректора я даже не фантазировала о подобном. И сейчас разглядывала это с искренним недоумением.

Белые нарциссы. Целый букет. Огромный. Поместившийся в плетеной корзине и занимающий чуть ли не половину стола.

И что мне с этим делать?

Упираясь подбородком в ладони, я ошеломленно рассматривала это белое пятно в корзине. Когда пришла в кабинет, они уже тут стояли. Наверное, Берта их принесла.

Призвав магию, я распахнула дверь в приемную и позвала:

— Берта!

Секретарша осторожно заглянула и, робко улыбнувшись, вошла.

— Вы что-то хотели, госпожа Маринер? — вежливо поинтересовалась она.

Кивком головы я указала на цветы и спросила:

— Это ты их принесла?

Тут же Берта расцвела, даже глаза ее как-то странно заблестели.

— О, их принес посыльный! Заходить в Академию он не решился, но я вовремя проходила мимо главных ворот. Правда, посыльный не сказал, от кого они.

Тут и гадать не надо. Под цветами, там, где никто чужой не мог бы обнаружить, нашлась записка. Без подписи, лишь время и адрес встречи.

Сегодня, в восемь вечера. Ресторан «Непенф».

Свидание, замаскированное под деловую встречу. Всю прошлую ночь я не спала, думая об этом. О чем с ним говорить, как вести себя? Как вытравить слабачку Ировенн Сегнар, которая все еще пряталась где-то глубоко внутри? Она боялась встречи с Себастьяном, боялась того, что может сказать.

Но, несмотря на сомнения, какой-то частью души я с нетерпением ждала вечера.

— Ты несла букет через всю Академию? — подозрительно спросила я.

Берта закивала. Сегодня выходной день, пар нет, и многие студенты выбирались в город. Но большая часть оставалась: гуляли по аллеям, собирались в дружные компании.

Если хотя бы дюжина студентов заметила, как секретарь несет огромный букет прямиком в мой кабинет, то через час об этом будет знать вся академия.

Даже представлять не хотелось, в какой экстаз придут сплетники, когда узнают, от кого букет. Ректоры темной и светлой академий находятся в романтических отношениях — какой скандал, какой повод для кулуарных обсуждений!

— Разве вам не нравятся нарциссы? — растерянно спросила Берта, заметив мое недовольное лицо.

Не особо. Точнее, я к ним равнодушна. Себастьян знал, что Ировенн Сегнар питает слабость только к пионам, остальные цветы ее не восхищали. И если бы сейчас передо мной стоял букет пионов, я бы заподозрила неладное.

Видимо, все-таки не узнал. Мои сомнения развеялись.

— Поставь их себе в приемную, — вздохнув, попросила я и осторожно отодвинула корзину. — У меня нет времени на эту ерунду.

Берта растерянно заморгала, но послушно выполнила просьбу.

Одна я была недолго. Практически сразу в кабинет зашла Архелия. Приветственно кивнув, она грациозно села в кресло и расслабленно откинулась на спинку. Само совершенство: бледная кожа, блестящие черные волосы, полные алые губы. Черное платье с узким лифом и пышной юбкой делало ее еще более бледной, словно призрак.

Интересно, во сколько лет она стала вампиром? Кажется, Архелия навечно застыла между двадцатью и тридцатью годами, но в зависимости от одежды и прически можно было дать как больше, так и меньше.

— О чем задумалась? — спросила она, вскинув бровь.

Я слабо улыбнулась и соврала:

— О драконьей проблеме. Есть успехи?

— За три-то дня? — хмыкнула Архелия, дернув плечом. — Подобные исследования могут длиться годами, тебе ли не знать. Тем более, мы пока даже не уверены, что послужило причиной вымирания драконов: магия, боги или природа. Пока мы роем во всех направлениях, но это нас и тормозит.

— К счастью, драконы живут достаточно долго и могут подождать лет десять, — съехидничала я, но тут же одернула себя и спросила: — Тебе что-нибудь нужно для работы? Могу освободить тебя от занятий.

Архелия, улыбнувшись, едва заметно покачала головой. Если Эдгар стал полноценным преподавателем, то она решила взять полставки у пятого курса, причем по собственной воле. По ее словам, решила поделиться мастерством с выпускниками.

— Оказывается, мне нравится преподавать, — призналась она, вернув выбившуюся черную прядь в низкий пучок. — Конечно, не так, как моему мужу, но все же.