Две жизни некромантки (СИ) - Олие Ольга
— Рида, посмотри на меня, — серьезно попросил друг. Мое сердце вдруг тревожно забилось. Откуда-то повеяло могильным холодом. Что такое? Откуда такое состояние? Но я честно впилась немигающим взглядом в друга детства. — Я и приехал за тобой. Именно ты должна стать моей женой.
Во мне словно кто-то открыл крышку и выпустил весь воздух. Дышать стало нечем. Я понимала, что любая девушка порадовалась бы такому предложению, но не я. Нет, не в замужестве дело. В данный момент я вообще не могла понять, что со мной происходит. Почему радость от встречи вдруг сменилась неприятием? Почему мой дорогой друг, которого я всегда любила как брата, вдруг стал вызывать отторжение после произнесенных слов? Я медленно отстранилась и сделала шаг назад, наверняка затравленно смотря на Шьеля. Не успела я и слова произнести, как в разговор вступил второй спутник моего друга:
— Ваше Высочество, вам не пристало задавать такие вопросы. Вы принц. Будущий король. Вы обязаны ставить перед фактом, а не спрашивать мнение. К тому же девицы, — холодно, надменно, с нотками возмущения выдал мужчина. Я вздрогнула от его голоса. Моя кожа тот час покрылась липким потом. Что делает Шьель в компании с тем, кто замыслил заговор? Этот хриплый и сиплый голос я узнаю из миллиона.
— Хадаз, я сам разберусь, к кому и как мне обращаться, — осадил мужчину Шьель, бросив на него такой взгляд, от которого я непроизвольно поежилась. — Не вам указывать мне, как я должен разговаривать с будущей супругой. Может вы и на ложе вместо меня пожелаете возлечь с моей супругой? Или, что еще хуже, станете и там советы давать, под каким углом мне входить в мою жену? То, что вы являетесь моим родным дядей не дает вам права указывать мне и навязывать собственное мнение.
Во время фраз Шьеля я то краснела, то бледнела. Ведь при девушках такие разговоры не ведутся. Но моего друга несло, видимо слова спутника задели его за живое. Это ж как Хадаз должен был достать Шьеля, что тот позволил себе читать ему нотации, показав при этом свои чувства? Более того, сейчас я, наконец, вспомнила, где слышала этот голос. Конечно же, как я могла сразу не узнать родного брата отца Шьеля? Видимо, он хорошо замаскировался тогда на кладбище, но голос скрыть у него не получилось. Я взяла друга за руку и прижала к себе. Склонившись ко мне, он пытливо посмотрел в мои глаза.
— Шьель, нам необходимо поговорить наедине, — приподнявшись на цыпочки, шепнула я ему в самое ухо. Он кивнул и, никому ничего не говоря, последовал к выходу, не выпуская из свои руки мою.
Понятное дело, останавливать нас никто не стал. А Стексия так вообще лучилась радостью. Интересно, с чего вдруг? Ей-то какая выгода с моего замужества? Зная подругу, я прекрасно осознавала: она никогда и ничего не делает просто так. И от этого злилась еще больше. Подруга называется. Наверняка продаст меня за золотой, если ей это будет выгодно.
— Да, Рида, что ты хотела мне сказать? — как только мы покинули дом и вышли в сад, осведомился Шьель. Я кусала губы, сжимала и разжимала кулаки, подбирая слова, которые собиралась произнести. Наконец, не найдя достойного оправдания, выпалила то, о чем подумала сразу после его предложения:
— Шьель, я люблю тебя, ты это знаешь, но… не так как нужно для брака. Ты мне как брат, как самый лучший друг, как часть моей души. Но не как супруг. Я не хочу делать тебя несчастным. Поэтому предлагаю тебе поискать другую девушку для женитьбы.
— Рида, что ты такое говоришь? Все перечисленное тобой очень даже подходит. Ты станешь прекрасной супругой и королевой. К тому же, вспомни нашу с тобой ночь. Неужели тебе тогда не понравилось? Но ты, глупышка, испугалась, когда впервые испытала оргазм, решила, что это нечто постыдное. А это чудесное чувство, мы будем прекрасной парой, — с горячностью выдал друг. Я поняла, он меня не слышит. Или не понимает, что я хочу до него донести. Но то, что он вспомнил наш неудачный эксперимент определения чувств, заставило сердце неприятно сжаться. Тот момент я хотела навсегда вычеркнуть из памяти, чтобы никогда к нему не возвращаться. Меня грыз стыд, становилось не по себе, в груди появлялась тяжесть.
* * *— Рида, у тебя скоро день рождения, тебе будет шестнадцать. Чего бы ты хотела получить в подарок? — запрыгивая ко мне через окно первого этажа, спросил Шьель. Его глаза лучились восторгом и азартом. Я пожала плечами, так как все, чего хотела, у меня было. Но азарт друга передался и мне. Я чувствовала, он определенно уже что-то приготовил. И мне стало интересно, что именно.
— Шьель, не томи. Рассказывай, какой сюрприз приготовил, — нетерпеливо заерзала я по кровати. — Я ж уже вся в предвкушении. И если ты сейчас же не расскажешь, будет труп. Причем на твоей совести.
— Давай попробуем? — вдруг выпалил он, хватая меня за плечи и не сводя с меня горящего взгляда.
— Попробуем что? — не сразу сообразила я, хмуря брови. Я чувствовал горячие ладони друга, они будто обжигали даже сквозь ткань рубашки. Зрачки парня вдруг расширились, рот приоткрылся. Он склонился ко мне и поцеловал, жарко, страстно… Наверное так он думал. У меня поцелуй не вызвал восторга. Но обижать Шьеля не хотела, продолжая целоваться с ним. А вот когда он повалил меня на кровать и стал расстегивать рубашку, я заволновалась. — Шьель, что ты делаешь? Прекрати. Слышишь? — я пыталась оттолкнуть его от себя, но друг словно стал одержимым.
Он начал меня целовать, но вместо удовольствия накатило чувство омерзения. Какой же он слюнявый. Неужели кто-то может получать кайф от такого лобызания? Я всячески отталкивала от себя друга. Мне было не по себе. Я отстранилась, просто разорвав поцелуй и отвернув голову. Но Шьель ничего не замечал вокруг, он присосался к моей шее, начиная шарить руками по телу, расстегивать платье, мять грудь. Делал он это грубо, с животным урчанием и рыками. Я начала брыкаться.
— Потрогай меня, почувствую силу моего желания, — начал шептать Шьель, хватая меня за руку и направляя к своему члену. Он оказался теплым и большим. — Поласкай его.
— Шьель, хватит, я не хочу, — попыталась вразумить я друга, но мои слова ушли в пустоту. Он не дал мне убрать мою руку со своего органа. Сам еще и двигал ею вверх-вниз, оголив мою грудь и присосавшись к соскам. Он кусал их, лизал, втягивал в рот. Мне было больно и неприятно. От его хватки наверняка останутся синяки. Я одной рукой вцепилась в его плечо, все еще надеясь оттолкнуть. Когда он коснулся меня между ног, я хотела вскочить. Но он сильнее придавил меня к кровати, начиная ласкать, вставлять внутрь меня палец. Стало совсем неприятно и противно.
— Я хочу войти в тебя, хочу быть у тебя первым, — зашептал Шьель, но тут я проявила настойчивость, выдав категоричное:
— Нет. Шьель, ты рехнулся, мне еще нет шестнадцати. Не смей. Я не хочу лишаться девственности вот так, без желания и возбуждения, — я надеялась донести до него свои слова, взывала к голосу разума. Но он стал будто одержимым, сильнее двигая моей рукой по своему члену, пока с громким стоном не кончил мне на ноги. Фу! Неужели все настолько мерзко? Я никогда не буду заниматься сексом. Пренеприятное и гадкое занятие.
Шьель встал с меня, достал носовой платок и стер с меня следы своей страсти, после чего склонился надо мной, довольный и расслабленный, поцеловал и довольно произнес:
— Ты была великолепна, надеюсь, в свой день рождения ты изменишь свое мнение, и тогда ты будешь моей. Только я должен быть твоим первым мужчиной. А страх… Все боятся в первый раз, я попытаюсь тебя расслабить, еще и сама потом просить будешь.
— Шьель, давай закроем тему, я не хочу секса, предпочитаю оставаться с тобой друзьями. Не порти нашу дружбу, ни к чему хорошему это не приведет, — попросила я, надеясь вразумить друга. В ответ получила ехидную усмешку и мотание головой.
— Рида, все давно предопределено, менять судьбу нет смысла. Мы обязаны быть вместе, и мы будем вместе, уверен, ты скоро сама поймешь это. А сейчас мне пора. Хотя, я бы остался и занялся более приятными вещами, например, если не хочешь терять девственность, то можно поучиться ласкать меня ртом. Я каждый раз смотрю на него и представляю тебя коленопреклонную, со страстным взглядом, и моей конфеткой…
