Отбор для чудовищ (СИ) - Белова Полина
Глава 4
Вдруг передо мной появилась стена из перьев — это мой Крылатый расправил крылья и закрыл меня собой. Чувство благодарности согрело сердце. Наконец-то, кто-то заступился и защитил в этой новой реальности. Полная беззащитность перед похитителями заставляла жить в постоянном страхе. А тут немного попустило и стало так приятно!
Я смотрела на удивительную широкую спину, за которой пряталась. На то, место откуда растут крылья. Как странно… Я с любопытством дотронулась до того местечка между ними, где крылья начинаются и провела ладонями в разные стороны сколько хватило рук, погладив свою защиту. Потом вернулась на спину и осторожно прощупала позвоночник до самой юбочки. Интересно, призадумалась я, а если нагло снять с него юбочку и одеть на себя?
Вскользь обратила внимание на внезапную тишину. Снова посмотрела на спину, которую продолжала изучающе оглаживать: кожа удивительно гладкая, но совсем не нежная, а какая-то… прочная что ли. Заметила как под моей ладонью она покрывается мелкими мурашками. Ему приятно? Я скользнула вдоль талии со спины обнимая и прижимаясь всем своим, голым между прочим, телом. Мой защитник стал очень мелко дрожать. А тишина вдруг снова взорвалась дельфинами и павлинами.
Я не совсем поняла как и что произошло, но в этом круглом, так сказать, «курятнике» началась дикая невообразимая драка. Они били друг друга не только руками и ногами, но и крыльями. Вскоре в воздухе реально летали перья. Чтобы меня не задели, я отступала все ближе и ближе к входной двери. Наступил момент, когда уже вплотную прижималась к ней спиной. Неожиданно створки разъехались и я оказалась на огромном пустом балконе без перил над окружающей бездной. Драчуны вывалились со мной. И случилось то, что неминуемо должно было произойти в данной ситуации — меня нечаянно столкнули. С диким визгом я полетела камнем вниз. Какие там крылья! Я забыла про них от ужаса.
Смотрела на стремительно приближающиеся серые иглы внизу. Вдруг меня подхватили сильные руки и падение закончилось. Несколько секунд парения, слабый удар, словно машины столкнулись до легкой вмятины, короткий миг нового падения, и новые крепкие руки. И снова удар, падение, сильные мужские руки.
Да что же это такое! После очередной смены рук, я уже висела тряпочкой. Ребра болели, и ноги тоже. Потому что, руки эти иногда ловили меня, хватая за туловище, но не реже, а то и чаще, за ту ногу, какая им раньше попадется. А пару раз просто выхватили за ноги и я некоторое время летела вниз головой.
Крылатые сволочи продолжали драться в воздухе и отнимали меня друг у друга, не особо заботясь о моих проблемах. Очередной удар, очередное короткое падение и на этот раз я застонала от боли в ребрах, так как была поймана за талию и крепко перехвачена повыше. Этот «Птиц» развил бешеную скорость, улетая от остальных. Его огромные крылья рассекали воздух быстрыми мощными взмахами. Я летела задом вперед и видела, как за нами со зверскими лицами с горящими глазами летит клином вся «журавлиная стая».
Мы медленно, но верно, отрывались от них, в какой то момент «Птиц» вильнул вбок и мы запетляли между серыми скалами, то и дело сворачивая. Ребра болели немилосердно, но полет все продолжался и продолжался. Я начала терять связь с реальностью. Шум ветра в ушах казался все громче, а боль в ребрах все сильнее, я начала замерзать, невозможно было больше терпеть, но кого это волнует…. Наконец, мы приземлились на каком-то балконе. Я пошатнулась, не в силах устоять на дрожащих ногах, но меня крепко держал и не дал упасть мой «Птиц».
Удобно перехватив, он взял меня на руки и понес в здание, которое, как я позже поняла, было его домом.
Я рассматривала лицо Птица, буду про себя так его называть, очень похож на всех других крылатых и все же неуловимо чем-то отличается. Мужчина опустил меня на что-то мягкое и я, наконец, отвела глаза от его лица и осмотрелась.
Лежу на огромной круглой кровати в центре круглой комнаты. На этой планете все круглое, что ли? Наружных стен у дома не было, вместо них — прозрачная полусфера, которая накрывала плоскую круглую площадь пола. А комнаты в доме напоминали нарезанный кусками торт.
За своими архитектурными наблюдениями я сразу заметила, что мое тело нежно и жадно гладят. Горячие руки добрались до груди. Каждое движение было таким осторожным и робким, но в то же время очень горячим и нетерпеливым, что чувствовалось по слегка подрагивающим пальцам! Не хотелось закрываться от таких ласк. Я чувствовала себя необыкновенно желанной и это было так приятно. Мужчина склонился на моей грудью и заменил поглаживания поцелуями, его руки скользнули на живот и ниже… Мне стало так жарко. У меня был опыт близости с Андреем, но никогда мое тело не ласкали так бесконечно долго и с таким восхищением. Я чувствовала не только ласки, но и неистовое желание мужчины, и это добавляло остроты и силы ощущениям. Мне уже отчаянно хотелось нормального продолжения, но он только целовал и гладил, и я уже стонала от этой непрекращающейся сладкой пытки. Не выдержав, протянула руку и сунула ее под юбочку, слегка сжала гладкий налитый член. И вдруг он запульсировал в моей руке, на руку полилось горячее семя. Птиц кончил. А как же я? Я чуть обиженно глянула на него и замерла. Он был бесконечно невероятно потрясен!
Глава 5
Мужчина закурлыкал что-то, глядя на меня по-детски удивленными глазами. Вижу пытается что-то объяснить или спросить, но эти звуки просто невозможно назвать речью! Я даже интонации не улавливаю: вопросительные, восклицательные?
Единственное по чем могу ориентироваться это — мимика, вполне понятная, на человеческом лице.
Вглядываюсь в его глаза, они смотрят на меня как на сокровище, которое неожиданно откопали в собственном огороде: не веря, восторженно, жадно и, неожиданно, немного ранимо. И именно вот эта ранимая нотка в выражении лица огромного, сильного, крылатого Птица дарит мне ощущение спокойствия рядом с ним. Я понимаю, что он не обидит, а, скорее, защитит.
И потекли мои дни на круглой кровати.
Птиц не выпускал меня из своего круглого прозрачного гнезда даже на балкон. Когда он был дома, мое время проходило в сплошных ласках, в которых он, с большим энтузиазмом и моей помощью, быстро набирался опыта, а там где умений недоставало, на замену с успехом приходило его огромное желание. После его ухода, у меня, банально, не было сил сползти с кровати. Этот секс марафон истощал все силы. Иногда меня купали, в самой настоящей воде, в огромной круглой ванной, где я сидя по середине могла расправить свои белые крылышки. Но и там мы занимались тем же. Если сначала я таяла от удовольствия и восторга, то через некоторое время стала пытаться уворачиваться и отползать. Но мои попытки увильнуть от его ласки были восприняты как игра и меня с удовольствием поймали и заласкали почти до потери сознания.
Дни шли за днями. В моей жизни ничего не менялось. Я либо занималась сексом, либо отдыхала после этих занятий. Еда была раз в день. Все та же желтая пюреобразная масса, преподнесенная лично Птицем на подносе, была ежедневным важным, неукоснительно выполняемым, ритуалом. При этом, когда, однажды, я хотела было покапризничать и объявить голодовку, Птиц накормил меня насильно. Спеленал крылом так, что только голова торчала, и аккуратно, ложку за ложкой, не позволяя отвернуться или выплюнуть. Когда заартачилась идти в обычное время в ванную, меня отнесли и бережно, но решительно выкупали.
Я вспоминала тренировки, которые сделали мое тело таким сильным. Наверное, эта еда тоже что-то делала. Зеркал здесь не было, но были отлично отражающие поверхности в ванной комнате, которая располагалась в центре жилища. Я иногда рассматривала себя: кожа стала изумительно чистой, отросшие волосы теперь были гуще и живее.
И все же я сдавала позиции. Если бы могла, бежала бы и от нежных бесконечных ласк и от непререкаемой заботы.
Я устала от такой тупой жизни. Поговорить мы не могли. Я решительно не понимала его курлыканье, а он едва я начинала жалобные речи ласкал еще жарче, еще сильнее, еще дольше, руками, губами, языком и даже крыльями!
