Невеста Северного Волка (СИ) - Черная Снежана Викторовна "Черноснежка"
Вильгельм перекатился на спину и, вскочив на ноги, схватил девушку за складки ее накидки. «Глупец!», —корил он себя, волоча наполовину обнажённую Мелисандру из уединённой беседки под цветущей яблоней.
Бледный свет луны озарил лицо той, которую он принял за Яру. Как он мог так просчитаться?!
Ведь они совсем разные! Упругий и гибкий стан его любимой не шёл ни в какое сравнение с мягким и податливым телом её сестры.
— Что вы наделали? — прошептал он.
— Я? — возмутилась старшая дочь военачальника. — Это вы, герцог Брей, набросились на меня, не дав сказать даже слова!
Отчасти Мелисандра была права. Вильгельм долго прождал Яру на их тайном месте и уже почти отчаялся, решив, что девушка не придёт. Когда же Мелисандра бесшумной тенью вошла в беседку, укрытая Яриной накидкой с капюшоном, герцог нетерпеливо привлёк её, усадив к себе на колени. Пустые слова заменили поцелуи, а потом в них и вовсе не оказалось нужды. Ослеплённый желанием, Вильгельм даже мысли не допустил, что под плащом могла скрываться другая. Не простолюдинка, а знатная леди, которую он только что обесчестил…
— Теперь мы связаны, Вильгельм. Навсегда! — озвучила его мысли ликующая Мелисандра.
Ей всё ещё было больно, но эта боль стоила того — теперь герцог Вильгельм Брей станет ей мужем!
# # #
От навязчивых и невыносимых слуху ззуков с берега не было спасу. Пребывая в беспокойной полудрёме, Яра снова мучилась кошмарами. Но сегодня её разбудил не собственный крик, а звон колокола на главной башне. Колокол бил тревогу, и сердце девушки мгновенно сжалось от давящего беспокойства. Вскочив с постели, она потянулась к своему арбалету и… наткнулась на пустоту. Одежда тоже исчезла, но раздумывать над этим сейчас не было времени. Схватив меч, она бросилась прочь из своих покоев.
В отличие от нижнего двора, дворцовая площадь была хорошо освещена — масло в фонарях менялось по часам. И сейчас на площади развернулось настоящее пекло: рёв и крики оглушали, а хаос и всеобщая паника наводили ужас. Случилось самое плохое, что только могло произойти, — северяне ворвались в город!
Очутившись на площади, Яра прибавила шаг, лавируя между воинами Винсдорфа и обезумевшими от страха горожанами. Сейчас она с трудом ориентировалась в этом скопище людей.
Справа два варвара куда-то тащили старую Эрну, хозяйку скобяной лавки. Подскочив к ним, Яра полоснула своим мечом по спине одного, и, не дав опомниться второму, вонзила своё оружие в длинноволосого громилу, отчего на груди северянина расцвёл багровый цветок. Схватив Эрну за руку, Яра попыталась поднять ту с мостовой, но женщина, обезумев от ужаса, продолжала кричать и отбиваться. А в следующий миг дорогу им преградили ещё два устрашающих викинга. Гадко ухмыляясь, они надвигались на Яру, одетую в одну лишь ночную сорочку.
Стэйн ворвался на площадь вместе с ещё одним отрядом. И первое, что привлекло его взгляд, была женщина англосаксов в длинном белом одеянии. Она была похожа на валькирию с огненными волосами, что развевались за её спиной, подобно яркому знамени. Перепачканная кровью, она размахивала каким-то игрушечным мечом, похожим на те, с которыми у них на севере играют дети.
Глава 8
Стейн выругался и, наплевав на поживу золотом в христианской церкви, ринулся туда, где Кнуд с Бальдером напали на рыжеволосую христианку. Нужно сказать, что подоспел он как раз вовремя: увернувшись от Бальдера, Яра ловко отпрянула в сторону, полоснув своим мечом по щеке второго викинга. На этом её везение закончилось. Что Кнуд, что Бальдер не ожидали подобной прыти от какой-то женщины с детским оружием в руке, но наткнувшись на отпор, накинулись на неё, готовые разорвать в клочья. Особенно Кнуд лютовал — христианка ранила его. И если ущерб внешности викинга не слишком заботил, то ущерб его самолюбию был куда ощутимее. Смертоносные лезвия мечей обоих северян засверкали в воздухе, и Яра едва успевала от них уворачиваться. Одно из них вспороло кожу на её плече, отчего она, задохнувшись от острой боли, не удержала в руке оружие. Её меч отлетел в сторону, а силы уже были на исходе и, глядя на занесённый над ней огромный меч северянина, Яра поняла, что это конец. Пришёл её смертный час.
«Прости меня, Вильгельм», — прошептала она и закрыла глаза.
Но смертельного удара так и не последовало.
Стэйн в последний момент успел отбить выпад своего соратника за мгновение до того, как ослеплённый злобой Кнуд зарубил бы приглянувшуюся Стэйну добычу. Меч северянина лишь прошёлся по бедру Яры, вспарывая подол её ночной сорочки вместе с плотью.
Девушка вскрикнула раненой птицей, но крик её затонул в шуме всеобщей суеты. Люди в панике метались по улицам города, спасая свою собственную жизнь. Повсюду слышались крики, звон оружия и детский плачь, и не было поблизости никого, кто мог бы ей помочь. Радовало лишь то, что старая Эрна, воспользовавшись моментом, смогла скрыться.
Яра хватала ртом воздух и пятилась назад, припадая на одну ногу. Она всё время оглядывалась по сторонам и искала взглядом Вильгельма, пока не споткнулась о свой меч, лежащий на булыжниках каменной мостовой. Её руки тряслись, когда она наклонялась за ним.
Наконец, перехватив тот двумя руками и продолжая пятиться назад, Яра грозно выставила его перед собой, глядя на то, как три рослые фигуры неспешно к ней приближались. Что ж, если ей суждено сегодня умереть, то она умрёт с честью!
А в следующий миг Яра споткнулась о порог и приложилась спиной о что-то твёрдое. Ветхая дверь в чьё-то жилище под её весом распахнулась, и девушка чуть не растянулась внутри тёмного коридора.
# # #
Яра чудом удержалась на ногах. Ввалившись спиной в затхлый предбанник и со скрипом задвинув ржавый засов на двери, она обессиленно прислонилась к холодной кладке стены. Узкое и замкнутое пространство было не самым лучшим местом для встречи с врагами лицом к лицу. А в том, что хлипкий запор дикарей не остановит, Яра не сомневалась.
Кровь стекала по её ногам, пропитывая ночную сорочку и оставляя следы на холодном каменном полу. Запах был осязаем: тяжёлый и железистый, словно зловоние из страха и отчаяния, приправленное кровью раненой дичи, загнанной охотниками на облаве. Смешиваясь с затхлым смрадом плесени, он казался сейчас Яре и вовсе тошнотворным.
Мощный удар в дверь заставил её вздрогнуть и поспешно двинуться дальше по узкому проходу.
Припадая на одну ногу и зажимая свободной ладонью кровоточащую рану на плече, она преодолела узкий тёмный коридор и свернула в ещё один, не менее убогий. В проёме на его конце мерцал тусклый свет, и Яра, хромая и истекая кровью, вторглась в чужое жилище как раз в тот момент, когда уличная дверь с грохотом пала, впуская северян в крошечный предбанник.
