Александра Черчень - Разные судьбы нас выбирают
— Птичка, значит?
— Птички разные бывают, — с усмешкой добавил Лирвейн.
— Согласна, — качнула головой я. — Бывают певчие в клетках. Для красоты и престижа. Бывают серые и почти незаметные. Но они или очень красиво поют… или просто полезные. Но часто о последнем знают только хозяева птичек. Но если пернатая достаточно хищная, то она становится независимой. К таким бы я отнесла Коршуна.
— А еще? — Лир откинулся на спинку кресла и с любопытством посмотрел на меня. Странный он сегодня…
— Хм… — Потянулась к своему полупустому бокалу, качнула, полюбовалась на рубиновые переливы «Ардагора» и продолжила: — Падальщики еще встречаются… Крайне неприятные… так и хочется оперение проредить. Лорд Гадис, к примеру.
Я поняла, что назвала Синего придуманным прозвищем, только когда в комнате раздалось тихое фырканье, которое спустя несколько секунд переросло в сдержанный смех. М-да. Уже несдержанный.
— Кто-о-о? — выдохнул Мидьяр.
— Адис Вермен, как понимаю, — за меня ответил Лир.
Я взглянула на столь веселого сегодня Водника и подавила желание поинтересоваться его здоровьем. Психическим. Интересно вот, а что меня завтра ждет. При таком-то сегодняшнем раскладе. Опять из крайности в крайность?
— Он, — осторожно подтвердила я.
— А за что ты так приласкала несчастного? — полюбопытствовал Аэрлис, откинув упавшую на лоб черную прядку.
Я невольно вспомнила, как мы с ним познакомились, и не удержалась от улыбки. Бедная Мариоль… Кстати, оборотень ей своего унижения пока не простил и в ближайшем будущем альтруизмом страдать не собирается… Ну что ж, за любовь надо платить! Даже к котам.
Тьма внимательно на меня посмотрел, я согнала с лица подозрительно довольное выражение и невинно улыбнулась.
— И все же почему так прозвали Синего? — напомнила мне тему разговора зеленоглазая Маришкина «любовь».
— Да оно само как-то, — пожала плечами я. — В сердцах назвала так еще на первом балу, ну а потом, когда бегала от него по Золотому и Летнему, только удостоверилась, что первое впечатление было верным.
— М-да… — насмешливо сверкнул серыми глазами Лир. — Куда только не уводит полет фантазии!
— Ага, — согласно кивнула я. — В разные стороны таскает. Мы с Мари всегда были на выдумки горазды. С детства.
— Наставнице доставалось? — Лир рассеянно перебирал пальцами кончик своей косы, и я невольно залюбовалась серебряными искрами в его волосах.
— Нет, — рассмеялась я. — От нее в случае чего нам досталось бы. Так что шутили мы безобидно и над теми, кто о нас ничего толком не знал.
— То есть над соседями, — заключил Асгард, который вполне успешно выловил зернышко правды из моих иносказаний.
— Верно, — вздохнула я.
— Видимо, страсть к глупым шуткам у вашей подруги осталась до сих пор, — досадливо поморщился Аэрлис, а после скривился, похоже вспомнив что-то особенно «приятное».
А «Стикс» волшебников и правда пьянит. Иной причины хорошего настроения и благостного ко мне отношения Лира я не вижу, Аэрлис сегодня тоже непривычно разговорчив, да и Асгард более чем раскрепощен. Это практически незаметно, но если учесть почти стальную сдержанность и невозмутимость Оружейника, то перемены есть. Мидьяр… А что Мидьяр? Он практически не пьет, в глазах опять сверкают искры, а волосы медленно меняют цвет на какую-то кошмарную смесь лилового и зеленого.
Я нервно икнула и спросила:
— Ярр, ты чего?
— А что? — невинно осведомился Искусник, покрутил в пальцах зелененькую косичку и лукаво сверкнул синими глазами.
— Да ничего, но… — Я неопределенно взмахнула рукой и неуверенно продолжила: — Психоделичненько так…
— Аля, — откинулся на спинку дивана Хранитель Грез, — тебе знакомо выражение «мне так хочется»?
— Ты уже озвучивал однажды, — покорно кивнула я.
— Так вот с тех пор причины не изменились, — заверил ненормальный.
— Прощайте остатки разума, — присвистнул подобравшийся Аэрлис, разглядывая шевелюру Искусника.
— В смысле? — осторожно спросила, зачарованно наблюдая, как лиловый медленно темнеет до фиолетового и, похоже, на достигнутом останавливаться не собирается.
— В прямом, — резко ответил Лир. — Аля, уйди.
— Но… — начала я.
— Быстро! — коротко рыкнул Водник.
— Ну зачем же? — мурлыкнул Искусник. — А вы лучше не дергайтесь, ребята. Ничего страшного не случится, это я вам гарантирую.
— Мидьяр, я ничего не понимаю, — честно призналась я.
— Знакомься, — вздохнул Асгард и кивнул на Хранителя Грез, чьи волосы потемнели еще на несколько тонов. Темно-зеленые теперь косички тонкими змейками вились в фиолетовой гриве. — Безумный Бард.
— Эм… — начала было я, желая сказать, что вот так, с наскока, мне это ничего не объясняет.
— Аля, — Ярр перевел на меня темный взгляд и улыбнулся, — добрые посиделки закончились.
Я только кивнула и быстро выскочила за порог. Конечно, любопытство не позволило мне уйти, не попытавшись узнать, в чем дело.
— Мидьяр, ты совсем одурел?! — раздалось злобное шипение Лира.
Потешить любопытные ушки еще немного не удалось, так как дверь резко захлопнулась, наподдав мне по ягодицам.
Грубиян! Конечно, после такого «напутствия» оставаться тут было по меньшей мере глупо. Вот противный блондин! Умудрился все положительное о себе впечатление перечеркнуть одним поступком!
Спать я отправилась в совершенно непонятном настроении. Меня все еще потряхивало от нервного напряжения и любопытства. Это что же в нашем «шуте» такое проявилось? Безумный Бард, говорите? Ой как любопытственно!
Остаток вечера мы проболтали с Мариоль, которая перехватила меня по пути в спальню. Хотя правильнее будет сказать «остаток ночи»… Так как спать легли только часа в четыре утра.
Побудка была ранней и не особо приятной.
— Доброе утро! — гаркнул над ухом чей-то голос.
Я резко села и панически огляделась. Рядом с постелью обнаружился довольный Лирвейн, который, не оставляя мне шанса устроить скандал, сообщил, что ждет на полигоне за резиденцией, и направился к выходу.
— Ты совсем обнаглел?! — рыкнула вслед Воднику, с каждым днем наглевшему все больше.
Мужчина замер на пороге, а потом порывисто развернулся и внимательно посмотрел на меня.
— Александра, тебя честно попыталась разбудить горничная. Но у нее не получилось. Вопрос: когда ты легла спать?
Опустила глаза и покраснела. М-да. Легла поздно.
А сейчас и правда смутно вспоминаются попытки служанки разбудить меня.
— Эм… претензии снимаются, — смущенно пробормотала я.
