Плетения Судьбы. Не потерять себя - Татьяна Мираббилис
— Кто там?
— Хенсай с ребятами, — без обиняков сообщила приятелю.
— Тогда я к ним. Жду тебя внизу. Собирайся.
Наверное, действительно, всё возвращается в свою колею, в чем-то с «плюсом» — посмотрела на ребят, в чем-то с минусом — вспомнила лицо ректора. Среди ребят не видно было только Аделин с её женихом. Как и всегда, когда дело касалось меня. Её язвительный язык здоровья точно не добавил бы, как и настроения. Так что радость моя без этой язвы была полной.
Когда я выходила, парни активно обсуждали произошедшее между собой. Тиноб рассказывал о мэтре Эскуле, а ребята — о том, что происходило во время нашего отсутствия на стадионе. По всему выходило, что с Эрмиса боевик едва шкуру не содрал, присовокупив сегодняшний случай к его предыдущему «подвигу» с моим участием.
Но едва я показалась не пороге, все страсти по неслучившейся вендетте прекратились и меня встретили всеобщей запредельной улыбкой, честными наглыми глазами и вселенским непониманием: чего я от них, собственно, хочу услышать? Конспираторы! Ну хоть ума хватило послушать, о чем они говорили прежде, чем вышла во двор. Подслушивать нехорошо? Но иногда ой, как полезно.
— Ну, что? Как? — Арес первым подскочил ко мне, отринув прочь все условности. — Здорова? — Осторожно обнял.
Я кивнула. Так приятно было снова видеть этого напористого парня с улыбкой в глазах. Но затем некоторое несоответствие привлекло моё внимание:
— А где Томас? — я его точно видела.
Томас — не Аделин, его отсутствие неприятно царапнуло.
— Он минуту назад отпросился, — Язур Неш вальяжно вышел на передний план. — Он такие ужасы нагнал на всех нас рассказами об этом ударе, что сам в конце концов не выдержал напряжения и вконец перепугался. Расстроился и резко проголодался. Привет, малышка, — парень усмехнулся и тоже притянул меня к себе. — Ты нас действительно перепугала, когда просто на месте кулём свалилась на дорожку. Да, не завидую я твоему парню. Иметь отношения с тобой это всё равно, что играть с самой судьбой на выживание.
— Вот-вот, — поддержал его Арес. — И фауны в окрестностях не останется. От нервов голод зверский бывает. Первый уже отпросился поохотится, так есть захотел. Еще немного, и я сам устроил бы охоту по закону диких времен. — Это как?
— А так, что поймал, то и съел. Без разницы, — Арес снова улыбнулся от уха до уха. — Проредил бы местное сонное царство. Как вариант. — Слова воспринялись шуткой. Даже Хенсай позволил себе улыбнуться. Он не сводил с меня задумчивых глаз, но свои мысли скрывал полностью.
— Томас сильно за тебя переживал, — подтвердил листохвост. Пришёл и его черёд меня обнять.
Настроение стало чудесным. Даже дружное молчание Хенсая и Тиноба его не портили. Они слаженно выдохнули, заметив мою улыбку на словесные эскапады парней. Я сияла и лучилась, словно и не змея вовсе, а какой-нибудь начищенный пятак. Наконец-то общение с друзьями налаживалось. В ближайшее время помирать я не собиралась. А Эрмис… Да пусть катится в баню!
Тесной компанией двинулись по дорожке подальше от лекарского крыла академии. Парни уже, не таясь, рассказывали о повторной драке между адептами, когда мы с Тинобом ушли. Тиноб переспрашивал, уточнял. Потом передо мной расписали гнев и ярость декана, и ту бочку яда и угроз, что он излил на адепта Милана.
— Представляешь, — Арес склонился ко мне ближе и заговорщицки зашептал, — он его…
— Адепты, что вы здесь делаете? — как гром среди ясного неба прогремел глас ректора.
Все застыли.
— Мы провожаем …
— Я знаю о произошедшем, — резко прервал Ареса ректор Наг, не дав парню ответить на свой же вопрос. — Адептке стоит отдохнуть, а ваша компания… слишком шумная, чтобы говорить об отдыхе.
— Мы проводим Зиру в общежитие, убедимся, что с ней всё хорошо и оставим её отдыхать, — быстро оттарабанил Арес, что бы его снова не прервали.
— Я сам провожу её. А если вам больше нечем заняться, займитесь физическими нагрузками или посетите библиотеку.
— Но…
— Вам дать дополнительные задания?
Ректор, как ледокол, разрезал нашу тёплую компанию и взял меня за руку, введя этим движением в полный ступор. Выдернув из дружеской атмосферы, повёл в сторону общежития. Оглянулась к топтавшимся позади ребятам и скривила извиняющуюся гримасу на прощанье. А затем задумалась: как так, что меня не пробивает болезненными воспоминаниями? Неужели занятия с куратором дают такой стремительный эффект. И Эристел не выглядит опустошенным. Напротив, от него веяло чем-то злым. Это настораживало.
— Эристел, — осторожно позвала я.
— Хм-м. Что? — мужчина ответил резко.
— Наверное, нам нужно поговорить.
— Наверное, — заносчивость в тоне коробила.
До общежития мы не дошли. Как только скрылись с глаз зрителей, ректор потянул меня поговорить в «более уютное место». Этим местом оказалось озеро.
— Но нам же сюда нельзя, — недоумевала я. — Сам ведь распорядился. И куда ты так торопишься?
— Сам запретил, сам и снял запрет, — грубо отрезал мужчина, крепко сжимая моё запястье.
Мы уже дошли до кромки озера. Я нахмурилась:
— Что происходит?
— Соскучился. Поплавать с тобой хочу.
— Знаешь, что? — мне не казалось, что при наших нынешних отношениях плаванье было нормальным времяпрепровождением вдвоём.
— Что? — мне в лицо ядовито ухмыльнулись.
— Не хочу! — зло процедила в ответ. И это я его сегодня жалела? — Магистр Эскул запретил любые нагрузки и стрессы.
— Какие же здесь стрессы? Вода любые из них снимет, — Эристел наступал на меня с уверенностью паровоза без тормозов. Я уже по щиколотки стояла в воде.
— Вода холодная! Вот и стресс. Снова заболею, — я во все глаза смотрела на чужого мне мужчину. Таким Эристела я не знала. Неужели мой уход от него так его изменил? Или это отрицательные последствия ритуала? Или я просто плохо знала этого мужчину?
— Так обратись, — ректор усилил напор, всё дальше загоняя меня в воду. — В чём проблема? Наги в истинной ипостаси выносливы.
— Прекрати! — мой голос сорвался на крик. — Я — кобра. Я — сухопутная, не водная. — И плевать, что с детства выросла возле речки. Не хочу, ни плавать, ни купаться. И видеть этого змея тоже не хочу!
— Ты еще и человек частично, — мужчина поморщился, а я застыла на месте.
— Что? — неверяще протянула. Ну всё! Я набрала в грудь побольше воздуха, чтобы высказать всё, что засело в сердце, но так и зависла. Взгляд Эристела трансформировался в змеиный. Но не ушедший цвет и форма глаз меня обескуражили. — Что с твоей татушкой? — Я смотрела на безжизненную ветвь винограда. Она всегда словно жила своими эмоциями на лице ректора, а
