Лучик в академии (СИ) - Ольга Стрижова
— Женишок? — выпалил он.
Я подскочила на месте с вскриком и развернулась. Он выставил вперед ногу и сложил руки на груди. Только его ступня отстукивала ритм по полу.
— Аэль, я все объясню! — попыталась схватить его за руку.
Он дернул плечом, и я промахнулась.
— Хойтиус мне просто помогает!
— Да неужели? Ну, я тогда пойду, раз от меня больше ничего не нужно! — он развернулся в сторону выхода, а я обняла его за талию, воскликнув:
— Не пущу!
— Надоело! Смотреть противно, — бросил вэр Обиа и вышел, посмеиваясь, из библиотеки.
Лэро Тайгерин, покачал головой, со словами:
— Молодость, - и отправился к столу.
— Аэль, ну не будь такой букой, — я обошла его и пристав на цыпочки, еле дотянулась до губ, чтобы поцеловать.
Он не ответил, продолжая смотреть в сторону и стоять истуканом.
— Ну прости, — я его поцеловала, — Змееныш поможет мне с аудиенцией у королевы. Правовик сказал, что единственная возможность избежать брака с Трасторном – попросить королеву аннулировать обязательство, — я смотрела на любимого и сердце заходилось от счастья – он меня ревнует. Наверное, это тоже частичка счастья.
Он стал понемногу оттаивать и даже обнял за талию.
— И чего ты лыбишься? — спросил он наклоняясь. Мы поцеловались.
— Как это что? Теперь я знаю, что ты ревнуешь! — я закусила губу, чтобы не рассмеяться. Люблю его дразнить.
— Кто ревнует? Мне просто не нравится узнавать обо всем последним.
М-м-м, как он красив!
— Ну прости, прости-прости. Обещаю, буду рассказывать тебе первому.
— Тебя надо наказать, — прошептал он, снова поцеловал и добавил: — Буду целовать тебя вот так, — наши языки встретились, у меня закружилась голова, — И вот так, — он спустился к шее.
У меня ослабли колени.
Сзади послышалось неделикатное кашлянье:
— Вон отсюда! — рявкнул побагровевший библиотекарь, — Устроили тут!
Мы смеясь выскочили в коридор.
И вот спустя неделю я и Хойтиус подлетели к зимней резиденции королевы. Она располагалась в двух часах полёта от Кирама, у подножья Симейских гор, где уютно устроилось небольшое лесное озерцо Лотис - так в древние времена называли прозрачный кварц, с голубым отливом.
Неужели сегодня я встречусь с настоящей королевой? Даже не верится.
Больше всего удивила готовность Хойтиуса помочь. Да я до сих пор в шоке! А его словно подменили на принца мечты для романтично-настроенной барышни. Хорошо, что у меня нет этого любовного флёра по отношению к нему. Зато имеется иммунитет - уже люблю. Вот уже полгода точно влюблена в одного синеглазого полукровку, а Хойтиус давно показал свое настоящее лицо. Или, напротив, там была маска?
Нас встретил дворецкий, принял вещи. Девушка - администратор проводила в комнату безопасников. Двое людей в черной одежде нас обшарили, без хамства, а ещё двое сидели наблюдателями и вели протокол. Меня заставили вывернуть содержимое сумочки, но я уже была готова к такому, ведь на Земле это - в порядке вещей. А вот спутник мой напрягся, но, глядя на мое отношение, успокоился.
Затем нас проводили к королеве. Наверное, на пути туда я выглядела последней дерёвней, глазея по сторонам с отвисшей челюстью. Раньше не приходилось видеть в интерьере столько роскоши. Что-то мне подсказывало, что в отделке использовалась не просто краска с позолотой, а натуральный металл. Беломраморные ступени, колонны из лазурита. На огромных арочных окнах колыхалось нечто необыкновенное – вроде тюля из тысячи светляков, то переливаясь, то перетекая из одного оттенка голубого в другой.
Как вошли в кабинет, я присела в реверансе, потренировавшись на досуге, а Хойтиус и королева удивлённо посмотрели:
— О, меня впервые приветствуют подобным образом, — сказала она.
Я посмотрела вверх и увидела обычную пожилую эльфийку. Её волосы убраны в пучок, от виска ниспадает волнистый светлый локон. Таких женщин называют приятно упитанными. Слегка сутулая осанка. Морщин на лице нет, но во взгляде присутствует мудрость столетий. В простом темно-зеленом платье. Лишь бриллиантовая подвеска, свешивающаяся на лоб и властность во взоре, дают понять, что перед нами не обычная женщина. Королева!
— Просим прощения, Ваше Величество. Моя невеста воспитывалась на Земле, там так принято.
— О, как! — кололева подняла брови и с удовольствием осмотрела вашу покорную слугу: — Неужели там действительно нет магии?
— Действительно нет, Ваше Величество, — мне было жуть как страшно, но и любопытно одновременно. А ей наверняка уже все о Земле десять раз рассказали и сейчас она для поддержания разговора задаёт такие вопросы.
— Так что за дело привело вас ко мне, дорогие? — это "дорогие" прозвучало по-матерински, словно она обращалась к детям. Наверное, мы ей такими и представлялись.
— Взгляните пожалуйста на это, — Хойтиус протянул ей копию моего обязательства перед Трасторном, — Хотели Вас попросить наложить вето на эти бумаги.
Королева взяла договор, быстро его пролистала, потом тяжело вздохнула и вернула обратно. А моё бедное сердце провалилось ниже пупка - так показалось. Кто-то шмыгнул. Кажется, я. Стыдно, но не могла с собой справиться. Щеки тут же залило.
— К сожалению, не могу помочь, — посетовала она, — Что можно сделать: быстрее пожениться и вернуться в свое государство. Ведь вы пара?
Мы закивали, нахмурив брови.
— Принцу Хтората и его жене не будет страшен какой-то там подданный Греваны, даже если это глава Тайной Канцелярии.
Логично.
В комнате для ожиданий стояла следующая парочка, и как только я и Хойтиус вышли, вошли они. Мы присели на диван возле окна, рядом со столиком, выпили воды из графина. Змееныш вытащил платок и молча промокал мне щеки.
Я отобрала платок со словами:
— Дай, я сама, — вытерла глаза. Хватит реветь. Я снова всхлипнула. Чего так расклеилась?
— Что-нибудь придумаем, Луч, не волнуйся, - он участливо заглянул мне в глаза, - Обязательно придумаем.
На обратном пути всю дорогу молчали. Хойтиус не издевался и не подтрунивал. А когда подлетели к Кираму, неожиданно встал на одно колено и взял мою руку:
— Выходи за меня!
— Что? - я таращилась на него, как падчерица на раздобревшую мачеху, не понимая, чего та задумала.
— Выходи за меня замуж! — он побледнел, ноздри затрепетали.
А я зачем-то засмеялась. И продолжала хохотать, как дура ещё минуты две. Стоило только посмотреть на это решительное лицо и уши, стригущие воздух, туда-сюда, туда-сюда, и все начиналось заново.
