Эфириус. Восхождение - Анастасия Княжева
Они стояли повсюду: на тумбочках, на журнальном столике, на подоконниках и даже на полу. И от обилия эфириусных лиловых, алых и даже пепельных роз, неестественно ароматных модифицированных орхидей, неоновых тюльпанов, чьи листья плыли по воздуху, слово щупальца медуз, становилось не по себе.
Я небрежно коснулась пальцем записки, приколотой к самому роскошному букету. Он был от Йена. Тяжело выдохнула, покачала головой и принялась нараспашку открывать окна. Но удушающая смесь запахов никак не желала выветриваться. Засыпать в такой обстановке было просто опасно для жизни.
Я заварила себе кофе, распечатала какую-то коробку подарочных конфет и принялась лениво просматривать сначала огромную стопочку приглашений на светские рауты, а затем и записки, приколотые к драгоценностям и цветам, решая, чьи дары можно смело отправить в мусорное ведро, чьи оставить, а чьи вернуть отправителям.
Вспомнила об утреннем дорогом, но безвкусном букете из ирисов и жасмина, и потянулась к карточке.
Госпожа Грант! Ваши дерзость, талант и чувство юмора меня пленили. Всецело разделяю ваши увлечения скачками, картами и рулеткой и буду рад встретиться с вами в любом из увеселительных заведений Либрума! Уверен, вместе мы сможем замечательно провести время. Для такой женщины, как вы, ограничения ни к чему!
Ваш преданный слуга Теренс Вочковски.
Я поморщилась и отбросила записку в сторону. Интересно, эти дикие слухи вокруг моей скромной персоны когда-нибудь прекратятся? Или к ним скоро добавятся новые про криминальные наклонности и тягу к запрещённым веществам? Пожалуй, второе.
Внезапно мой взгляд зацепился за белоснежный букет, стоявший на туалетном столике.
Пионы.
Обычные, не модифицированные.
Среди всего этого эфириусного безобразия они казались прекрасным оазисом в жаркой безводной пустыне.
Я медленно подошла к букету, ощущая, как сердце ускорило бег, и осторожно протянулась рукой к приколотой к изящному банту карточке. Так, будто среди лепестков и стеблей затаилась кобра.
Буду рад разделить с тобой своё место на нашем Олимпе. Шон.
Несколько раз перечитала его короткое послание и уже собралась сорвать и смять карточку, как заметила, что к букету прилагалась небольшая подарочная коробочка. Вроде тех, в которых продают украшения в ювелирном магазине.
Осторожно её приоткрыла и с удивлением обнаружила лежавший внутри двухдюймовый металлический шарик. Портативный кабриолёт! На корпусе была сделана гравировка: «Лимитированная именная серия. Кара Грант».
Новинка.
Безумно дорогая и редкая.
Творение Шона, о котором я когда-то давно мечтала и которое он обещал мне подарить…
Я отшатнулась. Прикрыла ладонью рот. Зачем он так поступает со мной? Зачем?! Сначала пытается уничтожить, а потом осыпает подарками? И ведь бьёт по самому больному.
Медленно подошла к коммуникатору и набрала номер ресепшена.
– Господин Николас, это Кара Грант…
– Да, госпожа Грант, чем могу быть вам полезен?
– М-м-м… Уже поздно, но буду вам очень признательна, если вы отправите кого-нибудь к господину Феррену, чтобы вернуть его щедрый подарок. Я сейчас к вам спущусь и его принесу.
Из трубки донёсся тяжёлый вздох.
– Госпожа Грант, извините… Но я не могу этого сделать…
В голосе консьержа мелькнула тревога, и это показалось мне странным.
– Почему?
– Дело в том, что господин Феррен сказал, что если я или кто-либо из моих коллег посмеет отослать его подарок обратно, то он добьётся того, чтобы нас уволили в тот же день. Без рекомендательных писем. В Либруме очень сложно найти работу…
– Хорошо. Тогда я сама ему всё отвезу, – процедила бесцветно и бросила трубку.
С досадой пнула кресло ногой, но раздражение никуда не исчезло. Наглость Шона не знала границ! Неужели он и вправду считал, что после того, что он сделал, я снова к нему вернусь?! А главное – сколько усилий! И ведь ради чего? Ради славы, престижа и новых заказчиков!
От этих мыслей раздражение только усилилось, переросло в злость, а хмель, бушевавший в крови, обратил её в ярость.
На всех парах я выскочила из дома и, оказавшись на улице, бросила в сторону подъездной дорожки крохотную металлическую сферу.
– Откройся, – пробурчала вдогонку.
Понятия не имела, как портокар активировался, а инструкцию господин Феррен приложить не пожелал (наверное, втайне надеялся, что я убьюсь за рулём, и он-таки избавится от опасного конкурента). Но к моему удивлению шарик завис в воздухе, стал увеличиваться в размерах, с каждой секундой всё отчётливей приобретая контуры крылатой машины.
И вскорости в ночном полумраке, задорно поигрывая фарами, нарисовался лазурный кабриолёт.
– Невероятно! Какое чудо! – долетели до меня восторженные голоса прохожих.
Радости это мне не прибавило. Ведь внутренне я была с ними солидарна. Машина выглядела в точности, как та, на которой мы с Шоном катались в день его презентации на глазах у всего Пантеона. Тогда он ещё не выставил защитный купол и грозился выбросить меня из салона в пропасть, если бы я отказалась пойти с ним на свидание.
И что романтичного я нашла в тех угрозах? Сейчас всё это казалось диким.
Я мотнула головой, отгоняя непрошенные воспоминания, и размашистой походкой обошла кабриолёт, а затем забралась в салон, не забыв громко хлопнуть дверью. Проложила маршрут в навигаторе, включила автопилот (не порулю – так хоть посижу на месте водителя), и машина, расправив крылья, поднялась в воздух и затерялась в ночном небе Либрума.
– Доброй ночи, господин Феррен у себя? – обманчиво дружелюбно обратилась к консьержу Шона, когда добралась до пункта назначения.
Клянусь, он догадался мгновенно, что я была не совсем трезва, тем не менее вежливо произнёс:
– Да, госпожа Грант.
Моя улыбка стала поистине зловещей.
– Отлично! Тогда попросите его выйти на террасу. У меня для него есть сюрприз.
С этими словами я резко развернулась, нацепила очки, улучшавшие видимость на большой дистанции, и направилась обратно на улицу дожидаться появления Шона.
Господин Феррен появился на террасе незамедлительно. В чёрной рубашке с расстёгнутыми верхними пуговицами, без галстука и со стаканом виски в правой руке. Шон прибегал к алкоголю лишь в исключительных случаях. Неужели мой триумф настолько его подкосил?
Я нахмурилась. Шон зумировал картинку на сенсорном стекле, криво ухмыльнулся, отсалютовал мне стаканом и с наслаждением сделал глоток. Мол, с победой, Карина, за тебя!
Я не удержалась и демонстративно изогнулась в поклоне. Как же он меня злил! А потом, глядя на бывшего в упор, зашептала:
–Мои пальцы крепко сжимают рукоять бейсбольной биты. Деревянной, большой и тяжёлой, с оптимистичной надписью синей краской «Кара, давай!»
Едва я закончила говорить, как в моих руках тут же материализовалась фантазийная бита.
Я зловеще улыбнулась и, обогнув его новенький портативный кабриолёт, с размаху ударила орудием мщения по капоту. Послышался резкий стук –
