Скажи мяу, ведьма, или Дорога проклятых кошек - Виктория Александровна Килеева
– Вы должны меня защищать! – срывала голос Лара. – Приказываю – дайте пройти!
Те, лишённые речи, ответили мычанием.
«Они меня не узнают!»
– Это я, ваш командир!
Бесполезно. Лара так отчаялась, что позволила бы Андреасу вновь превратить её в ребёнка… Но время было их врагом.
– Ур-рэв-во-дор-куц-та-ин! – бросила она стражникам.
Их всё равно осталось много… Лара услышала металлический свист: это Андреас топором отгонял пиратов, ослеплённых одной лишь целью – охранять карету.
– Ур-рэв-во-дор-куц-та-ин!
Семеро пиратов упали, ещё семерых она догнала.
– Скорее, Андреас! – Лара первой залезла в карету.
Андреас не успел – в него выстрелил Рольф.
– АНДРЕАС! – завизжала она.
«Всё…»
Последнее заклятие – чтобы никакой погони. Больше никого.
Она осталась здесь последней и из последних сил втащила Андреаса.
Рубашка слева – вся в крови. Глаза ещё открыты…
– Тьма, в трактир!
Глава 24
Летать без метлы
Лошади тронулись с места. Но кровь была повсюду. И Андреас не отпускал топор.
Она раскрыла оглавление – читать ей не давали слёзы.
– Страница… двести пятьдесят… восемь… – с усилием сказал Андреас.
Лара судорожно листала страницы, чуть не уронив фонарь. Шею оттягивал украденный медальон. Рыданий было не унять.
– Не реви…
– В книге есть заклятие для воскрешения?
В его болотных глазах мелькнула мольба.
– Давай без этого, а? – с трудом пошутил Андреас.
Лара нашла главу «Как излечить пулевую рану» и прочитала:
– Ши-блес-кюр-цу-рэ-та-ин… А-а-а-а…
– Потом… реветь будешь…
– Ши-блес-кюр… цу-рэ-та-ин…
Он слабел. Закрыл глаза. Топор упал.
– Не вздумай помирать, подлый котяра!
– Учи…
– Ши-блес-кюр… цу-рэ-та-ин… – скулила она под стук копыт. – Ши-блес-кюр…
К тому времени, как Лара выучила мудрёные слова, Андреас уже потерял сознание. Она, рыдая, вытянула руку.
– Ши-блес-кюр-цу-рэ-та-ин…
Бледный Андреас так же лежал на сиденье без всяких перемен. Вытерла глаза, вздохнула – и ещё раз:
– Ши-блес-кюр-цу-рэ-та-ин!
«Что?! Опять не вышло?!»
Лара догадалась разорвать на нём рубашку и увидела, как из раны на груди, точно упрямый росток, вылезает круглая пуля. Пуля стукнулась о пол, и рана постепенно заросла.
Но Андреас по-прежнему был без сознания. Лара прижала его руку к книге, надеясь, что та даст ему сил. Затем отодрала полрукава от своей рубашки и, сев рядом, обтёрла грудь и живот Андреаса от крови. Прислушалась к дыханию – не слышно.
«Не может быть…» – пульсировала мысль.
– Я не успела! – взвыла Лара. – А-а-а-а…
Заливаясь слезами, она прижала его голову к груди. Нашла губами губы и поцеловала.
«Холодные…»
Она уткнулась носом в его шею, вдыхая родной запах.
«Можно воскресить! Его можно воскресить!» – опомнилась Лара.
Не успела она оторваться от Андреаса, как на плечи легли его слабые руки. Ещё не веря в это счастье, Лара подняла голову. Хотя его глаза были закрыты, объятия становились всё теснее.
Он прижал её к себе и коснулся губами мокрой щеки.
– Какая же ты сволочь, а… Мог бы и словами сказать, что живой… – заплакала Лара.
Но поцелуй его не отвергала. Словно хотела убедиться, насколько Андреас живой и сильный. Насколько прежний. И убедилась – страсти в нём хватало на двоих.
Лара отклонилась, чтобы отдышаться. А он, как пробуждённый ото сна, открыл глаза и поморгал.
– Ты первая меня поцеловала.
– И ты так долго притворялся?! – возмутилась Лара.
– Нет. Я пытался… вернуться, – выговорил он, медленно садясь.
Андреас взял её голову и заглянул в лицо своими колдовскими глазами. Большие пальцы протёрли следы невысохших слёз. Это ужасно смущало, Ларе хотелось бежать. Видя её смятение, Андреас не нашёл ничего лучше, как вновь поцеловать. Точно пытаясь утопить её смущение в удовольствии. И растопить.
Когда Лара немного расслабилась, он повалил её на сиденье. Ни думать не хотелось, ни бежать.
– Для того, кто чуть не умер, ты какой-то чересчур горячий…
– А может быть, я умер?
Поцелуй стал глубже. Её руки поползли по его спине. Лара ощутила, как он сдвигает ворот её рубашки и гладит, чуть сжимая, грудь. Кожа покрылась мурашками.
Андреас вдруг оторвался и сел прямо. Он положил ноги Лары на колени и закинул одну из них себе за спину. Она даже не поняла, когда он успел оказаться в такой опасной близости от её тела…
Отгоняя её удивление, Андреас опять наклонился над Ларой. Она обняла его, сгибая колени, – так было удобнее. Откинулась назад, когда Андреас целовал её шею и обнажённую грудь. Хотелось большего. Хотелось нестерпимо.
«Это всё, конечно, интересно, но я в штанах, – почти злорадствуя, подумала Лара. – И что ты будешь с этим делать?»
Андреас не растерялся. Она почувствовала, как он расстёгивает её штаны, и замерла. А следом ощутила такое… Убегая от его горячей руки, Лара вжалась спиной в угол несущейся кареты.
– Тихо, тихо, всё хорошо… – зашептал Андреас.
Деваться стало некуда. Последняя преграда – её стыд – рухнула под натиском самой непристойной нежности. Лара выгнулась, теряя остатки рассудка. Ей было всё равно, что подумает Андреас. И поцелуи его стали не нужны, и ноги мешали, и эта тесная карета, что не давала летать…
За окном раздалось лошадиное ржание. Душа вернулась в тело, заставляя посмотреть на всё иначе.
«Ну и хватит на этом», – пронзила трусливая мысль.
– Приехали, – забормотала Лара.
– Нет… Лара…
– Да, приехали! Адская Тьма так сказала!
Она потянула руки к пуговицам штанов, толкая Андреаса коленом. Легонько, чтобы не обижался.
Когда разгорячённый Андреас в распахнутой и красной от крови рубашке появился на пороге трактира, тот огласился девичьими визгами. На три голоса разом.
– Успокойтесь! – воскликнула Лара, поспевая следом. – Это Андреас. Его подстрелили, но всё позади.
Переступая через усыплённых, она положила на стол колдовскую книгу и топор.
– Это что? – Андреас показал на заваленный телами пол.
– Не обращай внимания. Ну некогда нам было убираться…
Лархен, Генриетта и Лизелотта стояли в углу и жались друг к другу. Андреас отвесил им низкий поклон.
– Андреас Ботманн, будем знакомы!
Лара направилась в спальню Крэха, чтобы поискать в его дорожном сундуке чистое бельё. Из зала доносились голоса:
– Элизабет-Шарлотта.
– Генриетта.
– Очень рад знакомству. Очень рад!
Когда Лара принесла рубашку, Андреас прогуливался по залу, словно вернувшийся из тюрьмы отец семейства – по родному дому.
– Вот. Это чистое.
– Я могу и так ходить… – сдирая с себя остатки рубашки, невинно сказал Андреас.
Его действия вызвали новые вопли.
– Генриетта! – упрекнула Лара. – Ты же сама хотела посмотреть на голого мужчину. Вот и образчик…
– Да это я и у братьев видала. Нас, если честно, больше кровь пугает…
– Сестра! – взволновалась Лархен. – Ты ранена?
Лара осмотрела свою рубашку – обнимаясь с Андреасом, она тоже запачкалась кровью.
– Нет, это на меня попало
