Сделка с особым условием (СИ) - Алиса Жданова
Наблюдая за ними, я уловила тот момент, когда из спокойно-расслабленной поза Иена вдруг превратилась в напряженную, а взгляд, направленный вдаль, стал собранным и спокойным.
Глава 27
— Впереди армия, — пояснил он. — красные мундиры- эггерионская.
— Хочет заставить меня сражаться со своими же людьми, — мрачно отозвалась я, — чтож, тем лучше- сначала разберемся с предателями, а потом с захватчиками. Прежде чем атаковать эггерионское войско, дайте мне поговорить с главнокомандующим. Может, получится решить все мирным путем.
— Ты что, собираешься разговаривать с предателем? — не поверил Иен. — Думаешь, он раскается и сам заколет себя своим мечом?
— Нет, — я уцепилась за луку и с трудом забралась на лошадь. Хорошо, что мне выделили эту, она совсем невысокая. — Наоборот, я сделаю ему подарок. Если он так хочет убить меня- пусть попытается.
Пришпорив лошадь, я в составе нашей небольшой кавалькады- Иен, Альфред, Генрих и несколько слуг Альфреда- двинулась вперед. Вслед за нами двумя шеренгами бежали железные солдаты, бесшумные и стремительные, а впереди ровным построением виднелись два красных квадрата с мелкой крапинкой черных форменных фуражек- эггерионские войска.
По мере того, как мы приближались, силуэты людей вырисовывались все четче, и я уже различала оружие, отдельные фигуры, пороховые сумки на поясах. Лица сливались в смутные пятна. Впереди, на огромных скакунах стояли три фигуры-командующие.
Тут прозвучала отрывистая команда- и передние ряды ощетинились пиками мушкетов, темные дула которых смотрели прямо на нас. Меня это не испугало, а лишь разозлило.
— Иен, защищай наших, — еле слышно шепнула я, зная, что он услышит, и добавила уже громче для Альфреда и Генриха, — стойте тут.
Мне защита сейчас была не нужна.
— Генерал Эферсон, — я тронула лошадь и спокойно поехала навстречу мужчине в центре- крупному, высокому брюнету с вислыми усами и такими огромными мешками под глазами, словно он хранил в них все полученные за предательство богатства. Он, набычившись, смотрел, как я приближаюсь, но пока не давал команды стрелять.
— Вы же — достойный эггерионец, — звонко продолжила я, — если не считать того, что предатель. Разве вы не знаете, что каждый достойный эггерионец может выстрелить в короля? Если вы считаете, что я не должна занять трон, так возьмите и выстрелите в меня сами!
— Разве может женщина править? — заводясь, заорал он. — Вы способны только шить и плодить детей! Да как из пигалицы выйдет достойный правитель!
— А что, тот, кто сидит на троне и пачками казнит простых людей, достоин править? — бурлившая во мне ярость от его слов лишь усилилась. — Вы родились в эггерионе, так что же вы трусите? Берите ружье и стреляйте, если у вас есть хоть капля достоинства! Если вы верите в свои слова, так проверьте, правы вы или нет! В чему сотрясать воздух?
Он все еще медлил, сжимая и разжимая пальцы, солдаты в первых рядах- теперь я подъехала достаточно близко — смотрели на него с осуждением. Действительно, если он верил, что я не могу быть достойной наследницей своего отца, он должен был доказать это на деле- либо всю жизнь служить мне и не раскрывать рта.
— Стреляйте, трус! — не выдержав, выкрикнула я, и он решился. Выдернув у стоявшего сзади помощника ружье, он вскинул его к плечу, прицелился- на лбу его выступили капли пота, но руки не дрожали- это я увидела обострившимся вдруг зрением- и нажал курок. Прогремел выстрел, я вздрогнула и замерла. Миг, другой, стук сердца- ничего! Я еще жива… Выдохнув, я сжала руки на луке седла, а генерал Эферсон вдруг завалился и набок и кулем свалился на землю. Глаза его невидяще смотрели в небо, а на шее виднелась что-то красное.
— Мертв! — прокричал помощник, с ужасом глядя на меня. — Пуля взорвалась в стволе и повредила шею!
На лицах читалось изумление- все слышали о коронационном испытании, то тех, кто видел его своими глазами, насчитывалось единицы.
— Вы знаете, что это значит, — твердо произнесла я.
Во время испытания закованный в латы эггерионец выпускал в будущего правителя стрелу- если наследник собирался занять престол по праву и был достоин, то стрела возвращалась обратно и поражала лучника. Для этого и нужны были латы — чтобы не убить человека. Я слышала, что в древности лучник не надевал никакой защиты, и это была достойная смерть, и за право выпустить стрелу и послужить сюзерену сражались на рыцарских турнирах- однако в наше просвещенное время такие кровавые традиции не приветствовались.
— Еще есть желающие в меня выстрелить? — крикнула я, но никто не отозвался. — Тогда войско переходит под мое командование! Ты, — я ткнула пальцем в помощника генерала, и он с готовностью приблизился.
— Фирсон, ваше Высочество, — представился он. — Генерал-лейтенант Фирсон. Смирно! — гаркнул он назад, и ружья наконец направились вверх.
— Доложите обстановку, — приказала я, и он принялся четко рассказывать, какие тут батальоны и какие остались в гарнизонах. Подъехавшие Иен и Альфред слушали его, а я только делала вид- последние несколько минут выпили из меня все силы, и если во время перепалки с генералом я чувствовала раж и прилив сил, то теперь все тело охватила слабость.
— Оставайтесь здесь, — велела я и снова повысила голос, чтобы все слышали. — скоро по этой дороге в порт побегут остатки франкийских войск. Вы знаете, что с ними делать. Тех, кто сдастся, схватить, как военнопленных. Приказываю отомстить за свой народ и свою страну, чтобы ни одна франкийская крыса не смела даже смотреть в сторону наших островов!
— Ураа! — восторженно завопили солдаты.
— Я пришлю вам генерала Мервинга, — я помнила, что Мервинга отстранили сразу перед тем, как Фердинанд захватил власть- значит, он был против.
— А..-Фирсон выглядел немного растерянным. Он что, думал, что может совершить измену, а потому еще получить повышение?
— А вы, Фирсон, докажите мне, что на вас можно рассчитывать, — мягко, но твердо произнесла я и тронула коня. Он отвесил мне поклон и. и вслед мне донеслось:
— Ура принцесса Александрине!
— Ура! Ура! Ураа! — троекратно прокричали солдаты и переменили построение, давая нам проход. Дальше прозвучали команды становиться лагерем, а мы, проехав дальше, ждали, пока оба войска разойдутся на одной дороге и разберутся, кому в какую сторону маршировать.
