Ульяна Соболева - Легенды о проклятых. Безликий. Книга первая

Пусть вспоминает. Избавит меня от своего извечного внимания. Только внутри все сжалось в тугой узел. Неожиданно. Непривычно и очень сильно. Даже дышать стало больно. Я шла следом за Орой, и меня не отпускало ощущение, что я не хочу в другую комнату. Не хочу спать одна в холодной постели, не хочу думать о том, что он привел в свои покои одну из тех…внизу. Что они оказались правы, и я ему надоела. И за эти мысли я ненавидела себя. Презирала с такой яростью, что, казалось, я готова снова ступить с подоконника в бездну, лишь бы не осознавать, что становлюсь зависима от валласара настолько, что мне причиняет боль мысль о других женщинах в его объятиях.

Спальня и правда была очень красивой. Темно-бордовые гобелены на стенах, яркие картины… с красными птицами. Даал, видимо, решил, что мне понравится. Но мне какая разница? Очередная клетка. Камера-одиночка. Пусть хоть золотом ее раскрасит, мне наплевать. Ничего мне не нравится…Особенно сейчас, когда ноги скользят по тому самому льду, и я не могу найти опору, как слепой котенок скольжу по тонкой и шаткой поверхности, понимая, что утону.

Рано или поздно это чудовище меня утащит в свой ад, как и обещал.

Как скоро Рейн отправит меня еще дальше от себя? И я так и не могла понять, почему меня это не радует. Почему от этой мысли сердце начинает колотиться в горле и пульсировать в висках. В какой момент я начала бояться его равнодушия? Или это то пресловутое чувство разочарования, когда понимаешь, что мужчина, который уверял тебя в своей одержимости, на самом деле обыкновенный лжец? Разве меня это способно ранить? Ненавижу ублюдка. Ненавижу за то, что опустил в эту грязь, за то, что заставил это почувствовать…за то, что вообще заставил чувствовать.

Я металась по комнате от стены к стене, обхватывая пылающие щеки ладонями, проклиная себя и его. Проклиная Валлас и свое решение приехать за телом Аниса. Мне казалось, что меня специально заманили в ловушку. Специально привели к нему в лапы. Какой-то адский рок, какая-то злая насмешка над всем, во что я верила.

Я подошла к зеркалу и посмотрела себе в глаза.

— Влюбилась в валласара, Одейя?! Влюбилась в своего лютого врага? Кто ты теперь? Тварь и мразь, которая предала свой народ…предала всех, кто в тебя верил. Валлаская шлюха! Когда ты ему надоешь, тебя проклянет даже твоя собственная тень!

Анис…мой Анис… Не была дурой та принцесса. Она просто сошла с ума от отчаяния. Она поняла, какое ничтожество и, не выдержав позора, полетела, как маалан в пропасть. А я слабая…такая слабая. Не могу, как она. Я позволила и ему, и себе. Позволила!

Смела все с комода и увидела, как по ковру покатилась шкатулка из красного золота, украшенная кружевной алой лентой. Она раскрылась, и ее содержимое сверкало в бликах камина и свеч. Серьги и колье с кровавыми камнями, самыми дорогими и редкими в Соединенном королевстве.

Я наклонилась и подняла украшения, рассматривая их в каком-то оцепенении и восторге. Золото отлито в форме слёз. Невероятная работа очень талантливого мастера. Захлопнула шкатулку. Поставила на комод, и, сбросив халат, легла в постель.

Не смогла уснуть. Вертелась с боку на бок, прислушивалась к голосам внизу, к шагам за дверью. Но ко мне никто не приходил. И на следующий день меня не трогали. Только приносили поесть, прибирались в комнате. Я поняла, что вчерашнее веселье продолжилось и сегодня с самого утра. Меня туда не позвали.

Непривычное одиночество поначалу обрадовало. И я все утро провела в постели. Ко мне никто не пришел до позднего вечера. Только Ора сообщила, что поездка откладывается из-за урагана, который разыгрался как минимум на несколько дней, но все мои вещи собраны в дорогу. Какая унизительная наглость — взять с собой наложниц, когда едешь предлагать брачный союз своему изначальному врагу. Но я не удивлялась, что Даал на это способен. Я даже не удивлюсь, если он представит нас друг другу с его будущей женой. Только от одной мысли об этом меня начинало лихорадить, и я металась по спальне, как запертое в клетку животное. Сестре моего покойного мужа. Той, кто шла позади меня во время венчания и слышала мои брачные клятвы. Той, кто казалась мне жалкой простушкой и вызывала сочувствие тем, что Туарн так и не смог ее кому-то сосватать. Только жалость теперь буду вызывать я… а еще и презрение. Никогда не ставь кого-то ниже себя — вы можете очень быстро поменяться местами. Тот, кто ничего не имеет, никогда не сможет потерять столько, сколько тот, кто имел всё.

Я же потеряла так много, что от отчаянной тоски мне хотелось выть и ломать ногти. И самое ужасное…мне казалось, что я могу потерять еще больше — саму себя. Себя в проклятых волчьих глазах Даала.

ГЛАВА 21. ОДЕЙЯ

Ближе к полуночи наконец-то появилась Моран и выдернула меня из тревожного, поверхностного сна, в который мне удалось погрузиться.

— Зашла проверить, все ли у вас в порядке, моя деса.

— Где ты была весь день? Почему не приходила ко мне?

— Прислуживала за столом. Веселилась с другими слугами. Праздник длился почти до утра.

— Праздник? Еще какой-то праздник?

— Да. Сегодня в Валласе отмечали первый день зимы. Позавчера было преддверие самого праздника. По старым поверьям нужно накрыть стол побогаче, устроить празднество на несколько дней, позвать музыкантов, танцоров, зарезать барана или свинью, есть много сладостей, пить дамас, дарить подарки тем, кого любишь. Как проведешь первый день зимы — таким будет весь год. Валласары так же суеверны, как и лассары, моя деса.

— Понятно. Было весело?

Я чувствовала себя разбитой. Как будто не спала несколько суток, а не несколько часов. И я не могла понять, что со мной происходит, что именно меня настолько мучает. Мне казалось, что я, как натянутая тетива лука, вот-вот порвусь от напряжения.

— Последний раз я такое видела, когда была ребенком. Завтра веселье продолжится. Воины сразятся за кубок первого гарана Валласа.

— Гарана?

— Да. Все благородные дасы посвящены в гараны Валласа. Они приносят присягу и имеют право носить именной вензель на доспехах. Каждого второго дня зимы в валласе проходит турнир и в гараны посвящаются молодые воины. Со временем они будут приняты в дозор или в армию Даала. Это прекрасная примета перед военным походом.

Я приподнялась на постели, глядя на раскрасневшуюся Моран. Давно ее такой не видела…Можно сказать, никогда. Казалось, она меняется также, как и я. Только из моих глаз исчез подобный блеск, а в её появился. Будь это в иной ситуации, я бы порадовалась за нее. Но сейчас я почти ее ненавидела.

— А он? Тоже веселился?

— Кто? Дас Даал?

— Да, твой великий единоверец в маске.