Любовь - проклятие или дар - Людмила Александровна Королева
— И что же они тебе сказали? — затаив дыхание, поинтересовалась я.
— Когда дракон расправит крылья,
Могущество нагрянет в мир.
Вздохнешь, милорд, ты от бессилия,
Взбудоражит, ослепит тебя Сапфир.
По венам словно яд,
Огонь любви пройдет,
Отправит вас обоих в ад,
И никогда проклятье не пройдет…
Я замерла, глядя на Актазара. Смысл пророчества стал доходить до меня и липкий страх окутал мою душу. Словам прорицателей верила, потому что они никогда не ошибались.
«Проклятие не пройдет! Нам не разрушить связь!», — накатывала на меня паника.
— Все сходится! — прошептала я обреченно. — Дракон расправил крылья, когда я села на твой трон, в тот же миг нас связало что-то могущественное, Сапфир — это я. И любовь между нами возникла. Неужели мы погибнем и отправимся в ад? Хотя, не удивительно! Ты и я столько душ погубили!
— Посмотри на меня! — прорычал он, обхватив мое лицо своими горячими ладонями. — Вот поэтому я и не хотел раньше тебе этого говорить! Чтобы не напугать тебя еще сильнее. Но мы справимся! Отыщем эту чертову книгу и поймем, как остановить проклятие. Только вместе сможем победить! Поэтому прошу продолжить путь со мной! Что, если враги только и ждут, что мы будем вдали друг от друга и нападут на тебя. Если Феникс сюда заявится, Рамир тебя не защитит, твой брат сильнее него.
— Хорошо, — выдохнула я и отошла в сторону. Переплела пальцы, пытаясь справиться с дрожью в теле.
Актазар перевел взгляд на мою грудь и нахмурился, заметив кулон.
— Откуда он у тебя? — насторожился и попытался сорвать с шеи, но не смог прикоснуться.
— Подарок Рамира. Я наложила на амулет защиту, чтобы не потерять и чтобы никто не смог отобрать. Так что тебе не удастся заполучить его, — заявила я.
— Это же металл с Земли! Он что совсем ума лишился? Отдал тебе ключ от любых оков. Удивлен, что ты еще не сбежала!
— Я обещала Рамиру, что не сниму с себя браслеты без надобности, а слово я свое всегда держу. Ты боишься меня? — хмыкнула я.
— Вот еще! Просто не хочу, чтобы ты исчезла и натворила глупостей. Ты же, как магнит, притягиваешь к себе неприятности! — фыркнул Актазар. — А учитывая твое умение защищаться…
— Значит, по-прежнему считаешь меня бездарностью? — процедила я сквозь стиснутые зубы.
— Заметь, я этого не говорил! — усмехнулся он, сверкнув глазами.
— Но подумал! — злилась я, прищурив глаза, и добавила. — А вот Рамир считает меня прекрасным созданием. И говорит мне одни комплименты. Все же я с ним, наверное, останусь, а не с тобой!
— Я тебя сейчас убью! — прорычал Актазар, покрываясь огнем. — Прекрати доводить меня! Я не умею контролировать ревность!
— А еще он так нежно целуется, что дух захватывает, — веселилась я. И тут же взвизгнула, когда Актазар схватил меня и прижал к себе. А потом телепорировался на кровать, прижимая всем телом меня к матрасу. Глаза его затянулись пламенем, он снова терял над своей силой контроль. Я прикусила губу, осознавая, что была без ума от него. Его дикий, пылающий взгляд заводил и будоражил все мое естество.
— Когда же вы, милорд, будете извилинами шевелить? — улыбаясь, проговорила. Я же люблю тебя, балбес! — добавила уже тише, обхватив его голову и впиваясь в губы со всей страстью, открывая перед ним свою душу и сердце. Сгорала от желания, хотелось стать единым целым и никогда не расставаться. Он зарычал то ли от бешенства, то ли от желания, приподнял мои бедра и одним движением проник внутрь. Застонали оба одновременно, острота ощущений зашкаливала и казалось, что сердце вырвется из груди. Я отдавала ему всю себя без остатка, а он с жадностью брал. Мы насытиться друг другом не могли. Цеплялась пальцами за его крепкие плечи, а он сжимал мое тело в объятиях с такой силой, что оставались синяки. Страсть была всепоглощающей. Извивалась под ним как змея, ластилась как кошка, сходила с ума, ощущая его могущество и власть. Даже не заметили, что наш дар снова освободился и уничтожил все пространство.
— Моя! Ты моя! — прохрипел он мне севшим от возбуждения голосом, вызывая сладкую дрожь в теле. Переплел наши пальцы, а я чуть не умерла от нахлынувших эмоций, сердце сжималось в груди, адреналин бурлил в крови.
Его умелые руки лишали меня рассудка окончательно, не было ни страха, ни мыслей, ничего. Все о чем могла думать — чтобы он не останавливался, сама охрипла от стонов и криков. Уже не страшило проклятие, ведь Актазар был прав, за такие эмоции и душу не страшно отдать.
Правитель зарычал, сильнее вдавил меня в матрас, и я ощущала, как напряглись его мышцы на спине под моими ладонями.
— Моя Сапфира! — выдохнул он, а меня накрыла волна наслаждения. Я разлетелась на кусочки, ощущая настоящую легкость и свободу полета, словно крылья за спиной выросли. Актазар уперся своим лбом в мой и тоже достиг пика наслаждения. Сорвал с моих губ легкий поцелуй, перевернулся на спину и притянул меня к себе. Я лежала щекой на его груди и слушала, как успокаивается его сердцебиение. Откинула свои волосы с лица и уловила краем глаза что-то красное на запястье. Присмотрелась, а потом открыла рот в немом удивлении. Подскочила и не верящими глазами смотрела на новый браслет огненного цвета. Стало дурно, слова застряли в горле. Актазар же лежал с довольной ухмылкой на лице. На его запястье красовался черный браслет.
— Ты… Ты что наделал? — завопила я, тяжело дыша.
— Ты же мечтала выйти замуж. Поздравляю, мечты сбываются, моя миледи, — усмехнулся он, подкладывая руки себе под голову.
— Когда ты успел создать брачные браслеты? Ты болван! Я не о таком муже мечтала! Ты что наделал? Мне теперь что, всю жизнь тебя терпеть? Ненавижу! — закричала, прижала ладони к лицу и меня накрыла истерика. Нет, конечно я мечтала выйти замуж, но не таким же способом! Он даже не поинтересовался, хочу ли я этого. Все решил сам! И меня это выбило из колеи. Злость затмевала рассудок. Тьма окутала душу, призывая к мести. Ощутила ярость, а еще закрались мысли, что Актазар все же использовал меня. «Отвлек и забрал свою игрушку обратно. Принял меры, чтобы никто не отобрал», — с горечью подсказывало подсознание.
Актазар обхватил меня за плечи и прижал к себе, а я дернулась, чтобы сбросить его руки с себя.
— Не трогай меня! — глотая слезы,
