В поисках того самого - Галина Васильевна Герасимова
Подоспели маги, кое-кто из ветеранов — отставных вояк здесь тоже хватало. Начальник стражи, мужик крепкий и вороватый, трусом, однако, не был и меру жадности знал, а командиром по праву слыл хорошим, опытным, так что суета возле ворот быстро стала организованной. Кто-то из магов укреплял трещащие ворота, кто-то залез на стену, примериться к противнику.
Пришёл Тарсам с несколькими коллегами — в бою от них проку никакого, но как теоретики могли пригодиться. Нита видела его, но перекинуться хоть парой слов не успела — не до того. А потом лекарь, с разрешения стражи, увёл её в караулку, чтобы заняться плечом и никому не мешать.
Ведьма ворчала и ругалась, но больше про себя. Понятно, сама она рану не обработает, и пусть лучше это сделает тот, кто понимает больше, чем Ларс. Про свои раны волк отмахнулся, что это царапины, крови вроде и много, а вреда мало, и не дался. Убедившись, что подруга в надёжных руках и безопасности, белый волк потрусил в «Золотую бабочку» за сменой одежды. А у Ниты в голове не иначе как защитой от пережитого кошмара — лишь бы не думать! — билась унылая мысль о сапогах, брошенных на подворье у дома. Хорошие и единственные, да и зачем ей вторые? Уцелели бы!
Лекарь оказался опытным и, что особенно ценно, молчаливым. В зельях Нита признала свою работу, но только и смогла, что иронически хмыкнуть: ни на что больше её не хватило. На это да на мысли о сапогах. А всё остальное…
Вроде вопросов не осталось, история понятная и, к счастью, законченная. Жалеть кого-то из этих двоих, Ритана и Аркона? Уж точно не сейчас. Да и не хотелось больше переживать. Устала. Даже о доме, как он там, уцелел ли, Нита вспомнила отстранённо. Может, потому, что мысленно уже простилась с ним? Словно и её история здесь закончена.
Хотелось найти своего волка, уткнуться лбом ему в плечо и так сидеть. Вечно.
Ларс вернулся вскоре, одетый и запыхавшийся, со свёртком в руках; лекарь как раз заканчивал, напутствуя пациентку, но та пропускала мимо ушей. Что рана грязная, она и без него видела, ей плечо проткнули гнилым ржавым клинком, надо думать! Сама прекрасно знала, что за лекарства надо пить, а уж про то, что руку нагружать нельзя, тем более догадалась бы. Да и что ничего серьёзного не задето, тоже не новость: ей паршиво, но не до такой степени, чтобы протянуть лапы.
— Что там? — спросила Нита, кивнув на дверь, когда лекарь вышел.
Караулка была небольшой и тесной, но по-своему уютной. Угольная печка в углу, нары в два яруса, по-военному аккуратно застеленные совсем не военными лоскутными одеялами, стол под окном с грубыми и основательными стульями вокруг. Окон два: одно, побольше, но пыльное, выходило на эту сторону ворот, но понять происходящее это не помогало, а другое, небольшое и зарешёченное, вверху под самым потолком. Оттуда можно было глянуть на беснующегося подгнильщика, но для этого требовалось встать, а Нита и так прекрасно слышала тварь. На столе имелся двурогий подсвечник, свечи в котором лекарь, уходя, бережливо задул.
— Думают. Тварь живучая, но тупая, так и ломится в ворота. Их маги укрепили, ничего она не сделает, — ответил Ларс, разложил на столе свёрток, в котором оказалась одежда для Ниты.
И сандалии. Тоненькие, плетёные, на ремешках. По последней столичной моде.
— Что это? — ведьма растерянно подняла одну за верёвочку.
— Обувь. — Ларс с лёгким смущением хмыкнул. — Я первое, что было на ближайшем лотке, схватил. Сапоги по ноге подбирать надо, а тут подтянуть можно.
Ведьма тяжело вздохнула, но ругаться не стала. Сойдёт дойти до гостиницы, всяко лучше, чем босиком шлёпать. Наверное.
— Как ты? — спросил Ларс и тяжело опустился на ближайший стул. Сел далеко от окна, и в тусклом свете было не разглядеть, но от оборотня пахло пылью, кровью и потом. Драка и пробежка дались ему совсем не так легко, как хотел показать.
— Жить буду. — Нита заставила себя взяться за одежду.
— Давай помогу…
— Справлюсь! — отмахнулась она привычно.
Ларс несколько секунд понаблюдал за мучениями, а потом плюнул на протесты и действительно начал помогать. Было неловко чувствовать себя беспомощной, но это не раздражало так, как могло бы, и злиться не выходило. Особенно когда он махнул рукой на стул, занял соседний и, пристроив её стопы у себя на коленях, принялся деловито прилаживать сандалии. Нита откинулась на стену караулки рядом с окном, искоса поглядывая наружу.
— Не могу поверить, что эта история закончилась, — пробормотала она и устало прикрыла глаза, коогда он дошёл до второй ноги.
— Да уж, — усмехнулся Ларс в ответ. С ремешками он закончил, но отпускать Ниту не спешил. — По-моему, староват я для таких приключений…
— А как же мечта о борьбе с нечистью? — отозвалась ведьма почти серьёзно.
— Помечтал — и хватит, — хохотнул он. — Я рад, что проклятие пропало, но путешествий наелся на всю оставшуюся жизнь. Обосноваться бы где-то, дом построить… — рассеянно протянул он. — Твоя избушка цела, кстати. — Опомнился мужчина. — Когда я там оказался, пожар уже унялся.
— А Караш с Марташем живы? — спросила Нита. До сих пор об этих двоих она не вспоминала, а сейчас кольнула совесть. Всё-таки вляпались они, желая ей помочь…
— У охранника и без меня всё неплохо было. А вот дотянул ли Караш до подмоги — вопрос, — с сомнением проговорил Ларс. — Вроде кто-то за мной на пожар шёл, а обратно я тварь вкруг вёл.
Некоторое время они помолчали. Волк в задумчивости начал через штанину разминать Ните лодыжки и икры, и ведьма прикрыла глаза: вроде и больно, но будто легче становится, особенно после сумасшедшего забега на пожар.
Гудение голосов, крики, ритмичные удары в ворота — всё это слилось в монотонный слитный гул, убаюкивающий и совсем не страшный. Кажется, ведьма устала бояться. А может, дело в том, что куда сильнее она боялась в последнее время
