Неприятности где-то рядом - Татьяна Бегоулова
Вот вроде она точно не прикасалась к ведьмину источнику, но перемены в приятельнице произошли. Что именно на нее повлияло, не знаю. Может, беседы с принцем? Но рыжеволосая дева вдруг осознала, что выходить замуж только потому, что о тебе должен кто-то заботиться – глупо и небезопасно. Быть зависимой от воли мужа? Подумав о своей судьбе, Сафрина резко раздумала выходить замуж. Сначала она решила обрести финансовую независимость. Вполне себе нормальное желание в девятнадцать лет. И поступила в ученицы к Гарольду. Магией она, конечно, не владела. А вот стать первоклассным звездочетом могла. А как сказал мне Альдин, звездочеты очень ценятся в этом мире. И им в службу безопасности такой специалист не помешал бы. Олаф проявил характер и убедил Нэйрвана в необходимости и ему стать учеником Гарольда. В общем, Сафрина и Олаф вместе постигали основы звездных путей. Но я все-таки периодически напоминала брату, чтобы он не смел пудрить мозги моей подруге, если серьезных намерений у него нет.
Правда, сама Сафрина на мои расспросы о том, что у них с Олафом помимо общих увлечений, отвечала с неохотой и расплывчато. А когда я прижала её, она горестно вздохнула:
- Катрин, ну ты же знаешь, что независимо оттого, что я испытываю к Олафу, у нас нет будущего!
- Почему? Ты аристократка, участвовала в раскрытии преступлений святейших, тебя король наградил. Вполне себе достойная невеста для наследника.
Но Сафрина продолжала заламывать руки:
- Ты забываешь о моем венце безбрачия! Проклятие мамы никуда не делось!
Вот что за упрямая ослица! Сколько раз я ей говорила, что нет на ней никакого венца! Для убедительности я топнула ногой и, выпуская силу, выпалила:
- Нет на тебе венца безбрачия! Выйдешь замуж как миленькая, нарожаешь кучу детишек, и будешь жить долго и счастливо!
Сафрина вдруг бросилась мне на шею, расцеловала и расплакалась:
- Спасибо!- с ума сойти.
А вот с Латифой отношения охладели. Причем так решила сама Латифа, я бы с удовольствием и дальше считала её своей подругой. Но после того как с ведьм были сняты все обвинения, и община вновь собралась, была избранна верховная. На тот момент самой сильной ведьмой в общине была Меган. Её и избрали. Малика хоть и была дочерью Хельги, но ей предстояло еще учиться ведьмовству, ведь после того как она лишилась матери, её воспитывал Грэгор. Вот так и появились у Меган три ученицы: Латифа, Малика и я. Латифа проявляла небывалое усердие. Было понятно, что она надеется стать преемницей Меган и впоследствии возглавить общину. Малика тоже не отставала и очень быстро дала Латифе понять, что верховной той не стать. В общем, конкуренция. А Меган вместо того, чтобы усмирить Латифу, только посмеивалась. Так у ведьм заведено: подначивать друг друга, соперничать. Мне же всё это было не по душе. Я училась ведьмовству только для того, чтобы уметь защитить себя и не дать в обиду при необходимости. Жить в общине и становиться полноценной ведьмой я не собиралась. Я частенько оставалась в доме деда, тут мне было хорошо.
Помимо занятий с Меган, моим светским образованием занялась госпожа Жаннета. История моего происхождения настолько захватила её, что она тут же предложила свою помощь и моей маме, которая последовала за мной в новый мир. Благодаря Жаннете и господину Тевару, который раздобыл для мамы амулет, помогающий ей понимать местный язык, мама на удивление быстро освоилась в этом мире. Теперь она звалась госпожа Хелена и помогала Жаннете управляться в приюте, поскольку заведение тетушки Альдина снова не пустовало.
Вот вместе с мамой мы и стали ученицами госпожи Жаннеты. Господин Тевар неожиданно проявил профессиональный интерес к проблемам со здоровьем моей мамы и решил исцелить её от бесплодия, дабы не что не огорчало госпожу Хелену. Мама сначала отказалась, ссылаясь на возраст, а потом неожиданно согласилась. И я по-другому посмотрела на ситуацию. А почему бы и нет? В этом мире на женщину, решившую родить после сорока лет, никто не смотрит, как на сумасшедшую. И если мама найдет здесь свое счастье, я буду только рада.
Но умиротворение и довольство жизнью все-таки обходили меня стороной. Я тщетно пыталась понять, кто же я и в чем мое предназначение? После шумной возни с Аминой, я скрылась в королевском парке. Здесь в укромном уголке у нас с Альдином было свое местечко. Там он меня и нашел, когда служебные обязанности освободили.
- Опять грустишь?- присутствие Альдина отгоняло печальные мысли, и я улыбнулась, позволяя его губам коснуться моих.
- Немного. У ведьм очередная перепалка, мама с Жаннетой собираются на благотворительный прием. Чувствую себя лишней. Никак не могу понять, чем бы я хотела заняться в этом мире.
- Давай попробуем вместе? Вот чем бы ты занималась, если бы так и не попала сюда?
Я усмехнулась:
- Альдин, это совсем другая жизнь была бы. Тут мое экономическое образование вряд ли пригодиться. Разве что только упросить короля взять меня казначеем. Так и представляю себя сидящей в сокровищнице на груде золота, лениво составляющей опись.
Альдин расхохотался:
- У тебя весьма отдаленное представление об обязанностях казначея.
- Вот видишь, даже казначеем не возьмут, - я нарочито горестно вздохнула, тем самым, побуждая Альдина к очередному утешительному поцелую.
- Я знаю, что тебе мешает определиться. У тебя нет своего дома. Ты то в общине, то у деда, то в приюте. Вот как только свой дом появится, так сразу и мысли прояснятся.
- Предлагаешь раскрутить венценосного отца на покупку особняка?
Альдин улыбнулся, как делал всегда, когда слышал словечки из моего мира:
- Нет. Я предлагаю выйти за меня замуж и переехать в мой особняк. Там тебе никто не будет мешать собираться с мыслями.
Я часто-часто заморгала, а потом вздохнула:
- Альдин, ну кто же так предложение делает? Такой момент!
Он прижал меня к себе и зашептал:
- Я помню. О свечах, бокалах вина и ужине на двоих, всё, как ты себе это представляла. Но это будет чуть позже. А сейчас у
