Твоя на одну ночь - Ольга Иконникова
Она не колебалась ни секунды:
– Нет, конечно, нет! Кому, как не мне, знать, насколько благороден Леонард. Если бы ему это было нужно, он одержал бы победу в честном бою. Но я боюсь, ему никто не поверит. А значит, в этом преступлении обвинят именно его!
– Вы думаете, что кто-то поверит, что национальный герой Эльзарии мог совершить подобную низость?
Она ответила с горечью:
– Неужели вы так плохо знаете светское общество, Джейн? Люди обожают того, кто находится на коне, но с радостью отвернутся от него, стоит ему только спешиться. Поверьте – не пройдет и дня, как во всех салонах Луизаны заговорят о том, что Дюплесси – преступник. И многие станут утверждать, что всегда подозревали, что он не так уж благороден. Ах, Джейн, я ничем не могу помочь Алану (только молиться за него), но я могу предупредить Леонарда! Может быть, он еще успеет уехать из столицы.
Я с сомнением покачала головой, и она тоже вздохнула:
– Да, вы правы. Он не захочет бежать. Он всегда был смел до безрассудства. Но я должна хотя бы что-то предпринять! Иначе я просто сойду с ума!
Наш разговор прервал приход графа Леру. Маг замер на пороге.
– Ваше величество, мне нужно с вами поговорить.
Он выразительно посмотрел на меня, и я поднялась, поняв, что разговор им предстоит приватный.
Но ее величество неожиданно удержала меня.
– Прошу вас, Джейн, останьтесь! – наверно, она хотела сказать мне что-то еще или просто отчаянно нуждалась хоть в чьей-то поддержке. – Ваше сиятельство, вы можете говорить в присутствии ее светлости – я доверяю ей как самой себе.
Я чувствовала себя неловко и в другой подобной ситуации всё-таки удалилась бы, несмотря на возражения королевы. Но мне так отчаянно хотелось узнать о состоянии Алана (а ведь маг наверняка пришел именно для того, чтобы об этом сообщить), что я снова опустилась на диван.
Я была уверена, что граф всё-таки настоит на своем, но он, бросив на меня еще один быстрый взгляд, неожиданно уступил:
– Как будет угодно вашему величеству. Я пришел, чтобы сказать, что мы сумели определить состав снадобья, которое использовалось отравителем.
При слове «отравитель» королева вздрогнула, наверно, представив себе, что именно так вскоре назовут генерала Дюплесси.
– Это очень сложный и сильный яд, – продолжал маг, – но в одной из старинных книг мне удалось найти рецепт противоядия. Поэтому я надеюсь, что у нас есть шанс спасти его величество. Конечно, никакой гарантии я дать не могу – возможно, яд уже оказал слишком пагубное воздействие, – но чем быстрее мы применим это средство, тем больше вероятие того, что оно поможет.
– Так применяйте же! – почти закричала ее величество.
Леру чуть помедлил, прежде чем пояснить:
– У меня есть почти все ингредиенты для приготовления снадобья, кроме одного. И я пришел к вашему величеству, чтобы испросить разрешение на его получение.
– Разумеется! – уже несколько раздраженно ответила королева. – Вы могли бы и не спрашивать у меня этого. Делайте всё, что может помочь его величеству!
– Нам потребуется несколько капель крови кровного родственника его величества. А у Алана Седьмого нет таковых, кроме единственного сына. Вы же понимаете, ваше величество, что я не мог взять кровь у его высочества, не поставив в известность вас.
Она рассеянно кивнула:
– Да-да, я понимаю. Я сейчас пойду с вами, граф. Если меня не будет рядом, принц может испугаться, – и она обернулась ко мне. – Простите, Джейн, но нам всё-таки придется прервать наш разговор.
Я вернулась домой с надеждой на то, что Алан поправится. Я слышала, граф Леру – сильный и мудрый маг.
Испуганная Мелани встречала меня на крыльце:
– Я ездила сегодня повидаться с братом. Ты не поверишь, Джейн, но генерал Дюплесси арестован. Говорят, он отравил короля Камрии!
Я не спала всю ночь и только под утро провалилась в беспокойный сон. Мне снились кошмары, и потому я почти обрадовалась, когда Берил меня разбудила.
– Ваша светлость, там дама! – похоже, она уже не удивлялась до неприличия ранним визитам.
Кажется, дама снова не назвала свое имя.
– Та же самая? – уточнила я, имея в виду мадемуазель Лурье.
– Никак нет, другая.
Сердце испуганно ёкнуло. Я торопливо поднялась, кое-как привела себя в порядок и, надев то платье, что принесла горничная, сбежала вниз.
– Ваше величество! – я пораженно остановилась, когда узнала гостью. Внутри всё сжалось от нехорошего предчувствия.
– Джейн, я сойду с ума, если не поговорю с вами! Если бы вы знали, как мне тяжело! Я уже была в храме, но никакие, даже самые щедрые, жертвования не способны успокоить мою совесть.
Мы расположились в гостиной, и я строго-настрого велела Берил нас не беспокоить. Нет, чаю не надо. Вина – тоже.
– Как себя чувствует его величество? Принял ли он снадобье, о котором говорил граф Леру? Помогло ли оно ему хоть немного?
Я забрасывала ее вопросами, пока она собиралась с силами, чтобы ответить хоть на один из них.
– Я – обманщица, Джейн! – она сказала это и расплакалась. – Я лгала так много лет, что уже сама не различу, где же правда. Я солгала даже вам – хотя сама же набивалась на откровенность. Помните, я говорила вам о том, что любила Леонарда Дюплесси? И что легко сдалась, поддавшись увещеваниям отца? Так вот – на самом деле всё было не совсем так. Я боролась, Джейн! Вернее – я пыталась бороться! И даже когда отец отправил меня в спальню Алана еще до свадьбы (да-да, было и такое!), я дала себе слово, что попытаюсь избежать этого брака. Его величество тогда, к счастью, меня отверг, и как только он уехал из Луизаны, всё же согласившись заключить столь нужный для Эльзарии союз, я решилась на отчаянный поступок. Я сама приехала к Леонарду и убедила его, что единственный способ нам с ним быть вместе – это стать мужем и женой раньше, чем меня выдадут за другого. Я знала, что нас узнают в любом храме, и ни один священник не совершит обряд без согласия на то моего отца. А потому я убедила генерала стать моим мужем без всякого обряда. Да, я поступила как падшая женщина, но что мне оставалось делать? Я до сих
