Между оборотнем и драконом (СИ) - Углицкая Алина

— Мы уже поняли, что обычаи у вас другие, но и ты нас пойми. Мы не можем отказаться от своих традиций в угоду тебе.

Судя по тону, Радолика уже твердо решила, что Лиза и Инмар — идеальная пара, хотя сама Лизавета согласия еще не дала. Да и нужно ли согласие иномирянки, если сам Альфа попросил супругу поспособствовать счастью третьего беты?

— Только не забывайте, что я — человек, — напомнила Лиза, — как бы эти проверки не повредили Инмару. Вдруг я решу, что с такими заботливыми друзьями ему и врагов не надо?

Пока шел разговор, Венра, шипя и плюясь как рассерженная нагайна, выкатилась из мыльни, а другие волчицы вернулись к своим ушатам, словно ничего и не было.

В бане вновь стало спокойно, никто даже в разговоре не возвращался к тому, что случилось. Для волков короткие схватки за первенство были в порядке вещей.

Девушки и женщины вымылись, умастили тела и волосы душистыми бальзамами, потом перекусили в прохладном предбаннике, а когда за маленькими оконцами стемнело, Радолика первой поднялась и скомандовала:

— Все, девочки! Пора в лес! Заворачивайтесь в простынки — и марш на опушку! Там вещи оставите, а утром заберете.

Волчицы недовольно загомонили:

— А почему бы сразу в шубке не побежать? — спросила молоденькая гостья, прибывшая из другого клана.

— А потому, — ответила одна из уже немолодых оборотниц, — что поутру каждая из вас покрасоваться пожелает, со своей добычей из леса под ручку выйти! А в поселке дети живут и старики, которым уже вредно на голых девок смотреть! Прихватит какого-нибудь омежку от восторга или от зависти, и будут вам вместо свадьбы поминки!

Девушки весело расхохотались, представив описанную сцену, и послушно завернулись в простыни.

Лизавета тоже обернула простыню вокруг себя, оставив плечи обнаженными. Но не потому, что собралась идти в лес вместе со всеми, а потому, что не хотела натягивать грязную одежду на мокрое распаренное тело. Ведь ей с собой не дали взять даже смены белья, так и потащили в баню, в чем на улицу вышла.

***

Весенние сумерки были чудо как хороши и прохладны. Поэтому иномирянка обула свои сапожки, спрятала волосы под платок и накинула поверх льняного отреза плащ. Волчицы посматривали насмешливо — им и в простынках было уютно.

Негромко переговариваясь, оборотницы вышли из бани, вдохнули вечерний воздух и расплылись в довольных улыбках.

— Караулят, — шепотом пояснила Радолика непонятливой гостье, — до самой опушки молча проводят и дадут полчаса, чтобы волчицы хорошенько попрятались.

— Так гон, это действительно гон? — изумилась Лизавета. — Волки будут гнать волчиц?

— Ну... не совсем, — смутилась Радолика. И тут же, будто оправдываясь, поспешно добавила: — А как иначе понять, сильный ли волк тебе достался? Когда-то на Гон выходила вся стая. Гнали, пока хватало сил бежать, а сейчас это просто дань традициям, да и приятно это — поиграть в догонялки с тем, кто сердцу мил, поваляться с ним на земле в сосновых иголках. Чем больше сил отдашь в эту ночь, загоняя желанную добычу, тем слаще будет любовь!

Лиза промолчала. С ее точки зрения “любовь” на холодной, едва оттаявшей от снега земле — удовольствие сомнительное. Впрочем, волки же “любятся” в теплых звериных шкурах, им нипочем холод весенней ночи.

Пока иномирянка размышляла, вся компания добралась до опушки.

— Яркой Луны! — пожелала Радолика.

Радостно загомонив, оборотницы скинули простынки и развесили их по кустам. А затем начали оборачиваться прямо у Лизы на глазах.

Застыв от восхищения, Лизавета смотрела, как они одна за другой они падали на руки. Их тела покрывались рябью, начинали дрожать и течь. Сквозь человеческую кожу прорастала черная волчья шерсть, кости вытягивались, гнулись, хрустели. Женские тела обретали звериные очертания, веселый смех превращался в звериное повизгивание, и волчицы, вскочив, одна за другой исчезали под покровом деревьев.

Только две девушки не стали снимать простынки, но в лес пошли. Одной была Венра, второй — незнакомая Лизе хромая брюнетка.

— А ты почему не идешь? — поторопила ее Радолика, — в такую ночь может повезти даже той, от которой Луна отвернулась. Посмотри на Венру и Миру, они не хотят упустить свой шанс.

— Спасибо за приглашение, — вежливо ответила иномирянка, — но бегать голышом по ночному лесу для меня… это слишком. К тому же, я не вижу в темноте, могу упасть и себе навредить.

— Но как же ты тогда… — растерялась супруга Альфы. — Инмар же будет здесь! На него сможет претендовать любая свободная волчица!

— Инмар? Так разве не волки за самками побегут? — подняла брови Лизавета.

Радолика отвела взгляд и призналась:

— На Гон приходят те волчицы, которые не смогли найти свою истинную пару, а дитя и мужа хотят. В эту ночь их благословляет сама Луна.

— Извините, — покачала головой Лиза, — но я в этом не участвую. Не настолько я оголодала без мужика, чтобы по кустам за ним бегать. Захочет найти — сам найдет!

С этими словами она развернулась и собралась было двинуться к дому, да не успела.

Навстречу ей в быстро сгущающихся сумерках двигалась большая стая волков.

46

Лиза невольно попятилась.

Они были огромными! Не волки, а львы! Некоторые звери в холке достигали ее плеча. Раньше она уже видела такого огромного волка, когда обращался Инмар. Но тогда он был один, а сейчас на нее надвигалась стая из тридцати матерых самцов.

Сердце бешено забилось, когда волки обтекли ее, как вода валун, оставляя пугающие прикосновения холодных носов и мягкой шерсти.

Все молча пробежали мимо, даже не взглянув на нее.

Все, кроме одного.

Знакомый черный волк склонил голову, уткнулся Лизавете в ключицу и замер, не двигаясь с места. А она боялась даже вдохнуть.

— Я пожалуй пойду, — Радолика очень тихо и осторожно сделала шаг назад, — когда сильный волк находит пару, он становится немножко… собственником!

Выдохнув благословение, оборотница убежала, а Лизавета поняла, что осталась на поляне одна.

Нет, не одна. Вместе с огромным волком.

— Инмар? — позвала она, стараясь заглянуть в желтые глаза, — Инмар, это ты?

Волк на секунду оторвался от ее шеи, лизнул в лицо и снова шумно задышал в ключицу.

Лиза переступила с ноги на ногу. Поза была неудобной. Да и то, что под простынкой не было даже белья, придавало пикантности и без того непростой ситуации.

— Так и будем стоять? — поинтересовалась Лиза через некоторое время, — у меня ноги затекли!

Оборотень молча толкнул ее носом. Лиза покачнулась, теряя равновесие, но он успел придержать зубами за плащ, так что она не упала, но оказалась сидящей на толстом слое соснового опада. Плащ распахнулся от резкого движения, простынка тоже не стала препятствием для любопытного волчьего носа.

— Инмар! — возмутилась Лизавета, отпихивая его. — Ну уж нет! Я не волчица! Хочешь обнимать — меняй облик!

Волк тяжело втянул ее запах, потом поднял голову и, недовольно ворча, лизнул в нос.

— Нечего ворчать! — прикрикнула Лиза. — Не хочу я целоваться с тобой, пока ты такой… мохнатый.

Оборотень нехотя отодвинулся и начал меняться. Через минуту перед Лизой сидел привычный Инмар, только желтизна из его глаз никуда не ушла да и человеческого в них было не больше, чем до этого в волчьих. Казалось, оборотень просто сменил ипостась, но не сознание.

Не давая Лизе опомниться, он молча перекатил ее на живот, приподнял и…

— Ну уж нет! Это еще что такое! — развернувшись иномирянка пнула оборотня двумя ногами в живот и села. — Хочешь что-то сказать — говори! Нечего меня как куклу заламывать!

Инмар вздрогнул, словно очнулся, и хлопнул ресницами:

— Госпожа Лизавета? Вы? Что с вами… А! — тут он быстро завернул Лизавету в ее плащ, подхватил на руки и встал, держа ее так, словно она ничего не весила. — Что вы тут делаете?

— Сегодня же ваша Лунная ночь! — напомнила она обиженным тоном. —  Забыл? Меня сюда привела Радолика, а ты почему не пошел с остальными?