Керрелин Спаркс - Такая долгая ночь
Вот он содрогнулся всем телом, и его стон, прозвучав в ее ушах, отозвался эхом в голове. Ее собственное тело тоже откликнулось чувственным потрясением. Превосходило ли оно первое, она не знала, но точно было слаще, потому что теперь они испытали экстаз вместе.
Рухнув рядом, он обнял ее.
— Тебе хорошо, любимая?
Она поежилась. Ее тело быстро теряло тепло.
— Я снова замерзаю.
— Иди сюда. Забирайся под одеяло.
Он соскочил с кровати и расстелил покрывало. Она забралась под него, и он выключил свет. Вливаясь в комнату через окно, лунное сияние серебрило его волосы.
Остин с улыбкой устроился рядом.
— Я согрею тебя снова, как только восстановлюсь после раунда номер один.
— У нас боксерский матч? — Свернувшись калачиком, Дарси прижалась к его боку.
Он состроил гримасу.
— На девять раундов не рассчитывай.
Улыбаясь, она играла с порослью на его груди.
— Тебя больше нет в моей голове.
— Я берегу энергию, — улыбнулся он уголками губ.
— Ты всегда обладал телепатическими способностями?
Его глаза закрылись, дыхание замедлилось. Уж не уснул ли он, удивилась Дарси. Он выглядел таким красивым и безобидным.
Остин открыл глаза и уставился в потолок.
— Этот дар передается по наследству в моей семье, но проявляется через поколение. Мой дед был телепат. Отец матери.
— Тот, чьим именем тебя назвали?
Он слегка кивнул.
— Папаша Олаф. Когда я был совсем маленький, то слышал, как люди разговаривали, но их губы при этом не двигались. А когда я отвечал им, они таращились на меня так, словно у меня рога выросли. Я боялся, что со мной что-то не в порядке.
— Это, должно быть, сильно сбивало с толку.
— Да, но папаша Олаф обо всем догадался и объяснил, что происходит. Сначала я испугался, но он превратил это в игру, как будто мы с ним вдвоем входили в тайный клуб для двоих. — Остин улыбнулся. — Мы часами ловили рыбу на его любимом озере в Миннесоте и вели продолжительные беседы, не произнося ни слова.
Дарси испытала прилив грусти. Ей до сих пор не хватало долгих разговоров с сестрами.
— Тебе повезло с ним.
— Да. Он предупреждал, чтобы я осторожно обращался со своим даром. Но по мере того как взрослел, я делался все смелее и… тщеславнее. Я возомнил себя великим защитником своих трех младших сестер. Когда приходили их друзья, я читал мысли этих юнцов и прогонял их, если мне не нравилось то, о чем они думали.
— Твои сестры, конечно, были в восторге от такого покровителя, — хмыкнула Дарси.
Он улыбнулся.
— Тогда я никак не мог взять в толк, почему они не отвечают благодарностью, но теперь понимаю, что вел себя тогда как всезнайка-задира. — Его улыбка исчезла. — Когда мне исполнилось пятнадцать, мои способности заметно увеличились, и я начал хвастаться своими талантами. Отца это расстроило. Мои близкие отношения с дедом всегда вызывали у него ревность. Он внушил себе, что папаша Олаф оказывает на меня дурное влияние. И даже решил, что дед обучает меня оккультным наукам.
— О нет. — Дарси подперла голову рукой. — И что сделал твой отец?
— Запретил мне когда-либо снова встречаться с дедом. Я сердито ответил, что он не в силах помешать нашему общению, потому что мы умеем понимать друг друга телепатически. Это напугало его до такой степени, что он упаковал чемоданы и перевез всю семью в Висконсин. А мне сказал, что мои дарования зло, и чтобы я никогда ими не смел пользоваться.
— О, мне так жаль. — Дарси погладила Остина полбу. — Тебе, наверное, было ужасно трудно.
Он пожал плечами.
— Тогда я понял, что вовсе не так всемогущ, как думал. Я не мог общаться с дедом из-за большого расстояния. Ходил в новую школу, в старшие классы, и не хотел, чтобы на меня смотрели как на придурка. Мои сестры злились на меня, потому что из-за переезда потерял и всех своих друзей и подруг. И я… я сдался. Я хотел, чтобы все были мной довольны, и попытался стать нормальным. Хотел, чтобы отец мной гордился. Я играл в футбол и занимался плаванием, был членом спортивных команд школы. Идеальный студент на протяжении всей учебы в старших классах и колледже.
Дарси вздохнула. Она слишком хорошо знала, что значит жить, когда не можешь быть собой, все время таиться.
— А что стало с твоим дедом?
— Я учился в колледже, когда он позвонил и попросил приехать к нему. — Остин на короткий миг закрыл глаза. Его губы вытянулись в тонкую нить, а лицо приняло болезненное выражение. — Я едва узнал его. Его здоровье резко ухудшилось. Я не догадывался, как сильно ему меня не хватало. Он умолял меня не отказываться от моего настоящего «я», найти применение моим способностям и использовать их во имя добра. Он сказал, чтобы я никогда не стыдился своего дара, потому что Господь не зря сделал меня таким, и что мой долг — выяснить, в чем мое назначение.
— Он был хороший человек, — прошептала Дарси. Его философия напоминала ей философию Мэгги, хотя она сомневалась, что когда-либо поймет, что хорошего в существовании вампира.
Остин вздохнул.
— У меня было такое чувство, будто я предал его. И себя. Когда он умирал, я пообещал ему, что сделаю все, о чем он просит. Я поступил на службу в ЦРУ и развил свои способности, чтобы бороться со злом.
— Вроде меня? — спросила Дарси сухо.
Он взглянул на нее с раздражением.
— Не оскорбляй женщину, которую я люблю.
Улыбнувшись, она положила голову ему на плечо. Теперь Дарси понимала, почему Остин стремился использовать свои силы, защищая невинных и борясь со злом. И не могла рассчитывать, что он откажется от этого. Слишком редким и бесценным, был его дар, чтобы им пренебрегать.
Она погладила его по мускулистой груди и животу.
— Ты замечательный мужчина.
Он с улыбкой повернулся на бок.
— А у тебя, бьюсь об заклад, была Барби с пляжа Малибу.
Дарси рассмеялась.
— И пляжный домик тоже.
— Всеамериканская любимица. — Он водил рукой вверх-вниз по ее спине. — Расскажи, что с тобой случилось.
Ее улыбка исчезла.
— Мне бы не хотелось.
— Я хочу знать.
— Я умерла. И баста.
— Ты была телерепортером. Я видел пленки. Забавная и умная. — Он убрал с ее лица волосы. — Я пытался понять, что случилось. Ездил на встречу с твоим старым оператором Джеком.
У Дарси перехватило горло.
— Как он?
— Плохо. Что-то напугало его до смерти. Он считает, что тебя похитили кровососущие инопланетяне.
Дарси поморщилась.
— Бедный Джек.
— Расскажи, что случилось. Это произошло четыре года назад в канун Дня Всех Святых.
— Я снимала сюжет о детях, притворявшихся вампирами. — Дарси взглянула на него с сомнением. — Ты действительно хочешь это услышать?
